Если не сможет…
Успокойся! Именно гнев и отчаяние привели тебя в эту точку. Руководствуясь ими, ты никогда не сможешь отыскать Кэйю.
Сделав глубокий вдох, Дилюк замедлил шаг. Спокойно осмотрелся по сторонам. И наконец заметил, как на пол падает узкая полоска солнечного света. Отыскав взглядом приоткрытую дверь, он приблизился и осторожно ее толкнул.
Сидя на ковре, перед ним играли двое мальчишек. Один, красноволосый, размахивал деревянным клинком и изображал из себя великого рыцаря. Второй, с синими волосами и спрятанным под повязкой глазом, с любопытством наблюдал за ним, потирая разбитую коленку.
— Я отомщу подлым монстрам за то, что они посмели обидеть тебя! Клянусь, я защищу тебя! — воскликнул маленький Дилюк. — Укажи мне путь, брат!
Кэйа взвился на ноги и, прихрамывая, бросился к окну.
— Вот он! — крикнул он, указывая на ближайшее дерево. — Безжалостный воин из Сумеру, которого подчинил себе коварный Архонт!
Дерево росло совсем близко к окну. Дилюк помнил, как они с Кэйей еще маленькими постоянно нарушали запрет отца и выбирались по его могучим ветвям на улицу, изображая из себя то рыцарей Ордо Фавониус, то лихих борцов за справедливость. Когда отца не стало, Дилюк отправился в затяжное странствие, а вернувшись, обнаружил, что дерево срубили: в него угодила молния, и огонь лишь чудом не перекинулся на здание винокурни.
— Ты поплатишься, монстр! — заявил маленький Дилюк и, бесстрашно вскочив на подоконник, выбрался через окно на дерево, постукивая по его ветвям деревянным мечом.
Кэйа облокотился на подоконник, но вылезать следом за Дилюком благоразумно не стал.
Дилюк помнил тот день. За несколько часов до этого Кэйа сорвался с ветки, до смерти перепугав брата, и до крови расшиб колено. В тот же вечер Дилюк в попытках отомстить «безжалостному воину из Сумеру» повторил его судьбу, и им здорово влетело от отца. Они потом еще неделю драили в подвале винокурни какие-то вонючие ведра.
Дилюк наклонился и придержал маленького Кэйю за локоть. Он думал, его рука пройдет насквозь — в конце концов, это было лишь воспоминание. Но Кэйа ощутил прикосновение и обернулся.
— Дилюк? — спросил он, потрясенный узнаванием. — Но… Как…
Дилюк опустился на колени и положил руки на плечи маленькому брату.
— Кэйа. Мне так много нужно тебе сказать…
Договорить он не успел: залитая солнцем комната растаяла в темноте, и Дилюка выбросило из воспоминаний, как если бы его грубо вытряхнули из мешка. Их с Венти опрокинуло на землю, и реальный мир врезался в сознание ледяной иглой.
Ничего не изменилось. Кэйа по-прежнему оставался безжизненной статуей.
С губ сорвался отчаянный вскрик:
— Черт!
Дилюк ударил кулаком по земле. Венти попробовал прикоснуться к нему, но Дилюк оттолкнул его — сердце переполняла горечь, а от рук исходил жар. Ему не хотелось навредить еще и Венти.
Почему? Почему, почему, почему?!
— Дилюк… — тихо позвал Венти.
— Заткнись, — грубо оборвал его Дилюк.
Ему было наплевать, что Венти Архонт. Ему было наплевать, что он хотел сказать ему. Ему вообще на все было наплевать — только смерть Кэйи имела сейчас значение.
— Сам заткнись! — неожиданно разозлился Венти. — Просто подними голову и перестань мучить себя, идиот!
Его вспышка так поразила Дилюка, что он невольно поднял взгляд. И не сдержал изумленного выдоха.
Ледяная статуя покрылась трещинами. Лежащий неподалеку Глаз Бога крутился на месте, разбрасывал искры, беспорядочно вспыхивал — и наконец по нему вновь разлилась голубая энергия Крио. Ледяная броня треснула и опала. Освободившийся от смертельного плена Кэйа покачнулся и рухнул прямо в объятия вовремя подоспевшего Дилюка.
— Ди… — прохрипел Кэйа.
Его голова откинулась назад, но он умудрился удержаться в сознании. Дилюк бережно поднял его на руки. Прижал к себе, чувствуя, как слабо бьется сердце брата. Он был весь изранен ледяными осколками и до сих пор оставался холодным, как мертвец, но дышал. Пускай с трудом. Но дышал.
Слезы катились по лицу. Не обращая на них внимание, Дилюк направился наверх, туда, где в последний раз видел Кокоми.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вот ты дурак… — сипло рассмеялся Кэйа. — Я попрошу Джинн построить в Мондштадте фонтан… Наберем туда твои слезы…
Последние его слова были слабо различимы.
— Молчи, идиот, — стиснул зубы Дилюк. — Ты ранен. Потом языком почешешь.
Не похоже, что Кэйа вообще осознавал его слова. Он на мгновение погрузился в беспамятство, а потом вдруг мотнул головой и схватил ослабевшего Дилюка за рубашку.
— Дилюк… А где отец?
Дилюк прикрыл глаза.
— Он ушел, Кэйа. Погиб, защищая ме… Защищая нас. Чтобы мы продолжали жить и оставались семьей.
По щеке Кэйи скользнула слеза.
— Понятно… Я… Я так по нему скучаю, Дилюк…
— Я тоже.
— Как думаешь, если он где-то там… Смотрит на нас… Он счастлив? Он… гордится нами?
Дилюк крепко прижал к себе Кэйю. Он не знал ответа на его вопрос. Гордился бы Крепус, узнав, как обошелся с Кэйей Дилюк? Едва ли. Но как и говорила Аяка, пока Кэйа жив, у него есть шанс исправить ошибки прошлого.
Дилюк посмотрел на Кэйю и мягко ему улыбнулся.
— Конечно.
— Ох… — Пальцы Кэйи разжались. Он закрыл глаза и слабо вздохнул. — Это хорошо… Ты мне потом расскажешь… Что хотел сказать?..
Его голова опустилась на руку Дилюка, и он потерял сознание. «Не переживай, Кэйа, — мысленно сказал ему Дилюк. — Я держу тебя. И больше никогда не отпущу».
*
Кевин бежал вдоль берега. К счастью, его мысли занимало одновременно множество вещей. Справится ли Люмин со своим непростым путешествием? Сможет ли Итто отыскать способ управлять демонами? Получится ли у остальных уничтожить Кольцо Изнанки? Кевин знал и видел больше, чем многие жители Тейвата, но даже он не мог видеть будущее.
Может быть, этот раз в самом деле станет для него последним.
Он зажал рану на боку и замедлил шаг. Длинные росчерки от когтей отзывались болью, и под наспех наложенной повязкой пульсировала фиолетовая энергия. Теперь, когда Отто отметил его, другие демоны наверняка попытаются взять над Кевином верх. Он должен бороться. Он должен дать Итто время разобраться с той золотистой штуковиной, которая могла стать ключом к победе.
Ох, Отто…
«Не думай об этом», — велел себе Кевин. Стер выступивший на лбу пот и стиснул рукоять клинка.
Вдруг он увидел, как со стороны равнины Бякко к побережью движется оранжевая волна. Кевин остановился, изумленно наблюдая, как ему навстречу грациозно несется стая лисиц. Оказавшись поблизости, они замедлили бег, прильнули к ногам пушистыми шубками, и каждая выжидательно поглядывала на Кевина, словно звала его за собой. Боль временно отступила. Кевин сумел отпустить рану и пойти вперед, ускоряясь с каждым шагом.
Вскоре он снова бежал, а вместе с ним бежали лисицы.
«Вот же хитрая лиса, — бросив быстрый взгляд в сторону Храма Наруками, подумал Кевин. — И когда ты успела проснуться? Видимо, без вездесущего барда тут не обошлось».
Свинцовые тучи раздвинулись, и по водной глади заскользили первые рассветные лучи.
Значит, Кольцо Изнанки уже уничтожено. Хорошо. Но самое сложное — впереди. Остановить Синьору и Отто… Опять поднимать клинок. Опять обрывать чужую жизнь. Как же это осточертело.
Завидев впереди знакомый силуэт, Кевин вновь замедлился, стараясь ступать беззвучно. Лисицы остановились. Замерев у невидимой границы, они молча проводили его взглядами, а затем, развернувшись, бесшумно заскользили по траве обратно туда, откуда пришли. Боль в ране не вернулась. Казалось, лисицы забрали ее с собой, хотя Кевин знал, что это ненадолго.
Подобравшись, он обратился в золотистую вспышку и бросился на Отто сзади, повалив его в траву. Отто мигом взвился на ноги, попытался вырваться из крепкой хватки, но Кевин, не теряя времени, перенес их обоих на побережье, туда, где пролегала сухопутная граница с островом Амаканэ. Не хватало еще, чтобы Отто присоединился к ожесточенной схватке, которая сейчас развернулась в небе — там, сталкиваясь среди разорванных рассветом туч, бились золотой свет и багряное пламя.
