ожидал? — лорд выдержал паузу в лучших театральных традициях. — И правильно. Я не гуманист, я прагматик. Обезвредить палочки и хоть что-то исправить сможет только сам мастер. Это оптимально. А без его собственной доброй воли… Не факт, что обойдется без жертв.
— Причем из самых сильных магически родов, да?
Лорд кивнул.
— Значит, выхода нет? Как будем искать правильную чайку? И чем я могу помочь?
— Свежим взглядом, брат мой, свежим взглядом.
— И на свежем ветру, полагаю?
— Завтра в десять на Саутуоркском мосту.
— Хорошо.
* * *
— Иви!
— Иви!
Двое мужчин, точнее, мужчина и юноша, орали, как дураки, оглядываясь, чтобы замолчать, едва показывался очередной прохожий.
— Кьи… Кья… Кьи-и… — отвечали им птицы, кружась над головами.
И бросались на хлеб, отбирая друг у дружки куски побольше.
— Надо бить по площадям, — не выдержал парень, опершись на перила моста.
— И тут же попасться полиции. Мало сейчас народ пугают моими якобы зверствами над магглами?
— Дамби лысого мы ее так найдем.
Старший расхохотался.
— Так тебя директор достал?
Вместо ответа Принц начал рассуждать:
— Подожди… они же не только хлеб едят, так? Там, где нет людей, в море, у пустых островов, тоже есть чайки? Чем можно питаться в море — рыбой?
— А давай попробуем…
Заклинания трансфигурации легко превратили неровные куски в серебристые вытянутые тушки.
Птицы словно взбесились. Особенно одна, крупная, с серой отметиной-подковой на голове… Первая рыбина пошла еще спокойно, но как только чайки заметили, что угощение изменилось…
Заранее принятые меры в виде щитов-зонтиков оказались совершенно недостаточными. Птицы залетали со всех сторон, со спины и даже снизу из-под моста. Тут же дрались друг с дружкой, обдавая кормильцев волнами воздуха с перьями и пометом. То одна, то другая птица клевала руки, вытаскивая рыбу, едва она появлялась в пальцах. Они едва уворачивались, пока оба, не сговариваясь, не трансфигурировали по паре обычных палок…
— Дерзкие, жадные, агрессивные… Том, ты уверен, что хочешь посмотреть, что она за человек? — Северус наложил очищающее на спину напарника и повернулся сам.
— Не очень, но придется.
— Ты не приметил никакую из птиц?
— В такой туче приметишь… Разве ту, что крупней остальных.
— И наглей.
— Так благодаря чему еще она такая здоровая?
— Увы, она не одна. Я таких с десяток насчитал… или два.
Крупная чайка с рисунком в виде подковы из серых перьев на затылке аккуратно держалась вне их зоны видимости, словно прислушивалась. Она давно обратила внимание на этих странных людей, словно чем-то ей знакомых. Инстинкт подсказывал лететь отсюда без оглядки, но что-то внутри не пускало. Как она улетит? Она так давно не видела старого человека, забавно похожего на одуванчик…
* * *
— Я прочитал: птиц ловят сетями…
— Будем пробовать?
Запутывались какие угодно птицы, кроме нужной. Использовать заклинания широко они опасались: маггловская территория была после вчерашнего под пристальным наблюдением Аврората. Пришлось выпутывать отчаянно уворачивающихся, бьющихся, вопящих и больно клюющихся сильных птиц, слишком похожих на ту, что искали они… Несмотря на защиту, пальцы у обоих уже через полчаса были в крови, а руки в синяках. Также был тщательно проветрен и обновлен весь запас ругательств.
Пять крупных чаек, похожих друг на дружку, как капли воды, сидели в корзине. В конце концов напарники просто осторожно ликвидировали сеть и тяжело вздохнули.
— Тьфу, я уже очищать кровь и лечить замаялся…
— Мне кажется или птицы стали злее?
Прицельный клевок…
Выругавшийся милорд восхищенно смотрел на чудеса высшего, нет, высочайшего пилотажа:
— Вот теперь я точно не забуду эту птичку…
— А что? — отвлекся Северус от выпутывания очередной сварливо вопящей чайки.
— Еще ни разу не видел, чтобы птицы летали спиной вниз.
— Где?! И правда. Как это она?
— Очевидно, использует магию, каким-то образом доступную ей.
— Ну вот, мы определили, а толку?
Птица внезапно исчезла, а милорд получил новый клевок в затылок, после чего, наконец не выдержав, ударил по площади.
Вода и берег покрылись густым слоем обездвиженных птиц.
— Хорошо-то как…
— Тихо…
Тела чаек из воды они моментально левитировали на берег, правда, часть Темзы тоже зацепило, так что бережок напоминал болото. Они быстро пошли по нему, выискивая нужную птицу с помощью Ревелио. Таиться дальше смысла не имело. На песке среди птичьих тел на пару мгновений показалось девичье, тут же вернувшись обратно.
— А, вот же она, — бросился к добыче Северус, приподнял за крыло, которое опасно распахнулось, и быстро перехватил упитанную тушку.
И они аппарировали в Певерелл-мэнор вместе с оглушенной птицей.
Часть задачи была решена.
* * *
А вот вторая часть оказала едва ли не хуже. На все заклятия, способные вернуть анимагу прежний облик, птица перевоплощалась в девушку с серо-седыми волосами и забавной растрепанной прической — валиком-подковой на затылке. Но в сознание не приходила, а через несколько минут возвращалась в птичью форму. Почему — неизвестно.
На этот вопрос не могли ответить ни один свиток, ни одна книга, ни один гримуар.
Из имеющихся, конечно.
Бывшие Пожиратели были отправлены по поручению в активный поиск других «первоисточников», но результатов не было. Хотя, по оценкам милорда, интересного натащили много.
Как сделать чайку человеком?
Как она поведет себя в этом обличье?
Милорд потирал руки и улыбался. С некоторых пор он начал любить трудные задачи…
— Хорошо, что не показали птичку старику Олли, боюсь, тот совсем бы спятил.
Северус уже не ожидал от возни с треклятой птицей ничего хорошего.
— Погоди-погоди, — прищурился Том. — Кажется, есть еще одна мысль…
Старик Олливандер, увидев свою чайку, только опустил руки. Все. Теперь они оба во власти этого человека. И ради чего все было?..
Но тот произнес какую-то сложную связку заклинаний, часть из которых была совершенно непонятной, и перед ним очутилась…
— Иви! — закричал старик и схватил дочь в объятия.
Она не отозвалась, оставаясь неподвижной, словно кукла. Но — живой. По крайней мере, она дышала.
Он бережно опустил ее на диванчик и отпустил, протягивая руку, чтобы убрать с ее лица волосы…
Колени подкосились, и старый мастер оказался подле дивана, на котором вместо дочери снова сидела птица. Правда, в этот раз она была спокойна. Не кричала, не атаковала, просто сидела и смотрела, переводя взгляд по очереди на всех присутствующих.
Олливандер поднял слезящиеся глаза:
— Милорд…
—
