удовольствием. Но как только появилась возможность, Люциус отвел его немного в сторону.
— И что же у вас интересного, что вы придали себе такой таинственный вид, наследник Малфой? — Северус улыбнулся бывшему старосте Слизерина.
Люциус широко раскрыл глаза и гордо откинул голову:
— Я работаю!
— Мал-фо-ой?!
«Неожиданно. Кем же это ему надо работать, чтобы так высоко задирать нос, министром магии, что ли?»
— Я — секретарь Милорда! — таинственный шепот, блестящие глаза…
«Да ты попал, Малфой… Том обаял тебя до… спинного мозга? Или затронут все же только головной? Увы, так мы общались только в прошлой жизни и уже после того, как не стало того Темного Лорда».
— Ну, и как оно?
Люциус немного смешался, но тут же снова напустил на себя важный вид.
«Еще одно дите, блин, — фыркнул про себя Северус. — Надо будет намекнуть милорду, чтобы гонял и в хвост, и в гриву… Глядишь, спесь-то и сойдет. И все же так странно вспоминать, как этот лучший друг когда-то сам вербовал тебя в ряды Пожирателей. Вот и теперь завел разговор о политических интересах студентов. Хм, интересами студентов я сейчас тебя очень даже порадую, дорогой Люциус. И не только политическими, да».
— Не буду лезть в ваши секреты. Вам интересно, о скольких будущих выпускниках можно сказать, что они на стороне милорда? Да практически обо всех. И особенно о студентках, да, — он усмехнулся и поймал понимающую улыбку Люциуса. — А началось все с того, что наследник Блэк… Да, это он сейчас развлекает мою невесту, но мы же не о том…
Люциус был в восхищении и в замешательстве. Он уже видел себя во главе «нового призыва» милорда — руководителем тех, кто придет в Певерелл-мэнор этим летом. Ведь не зря же милорд поручил ему проработать некоторые задания, чтобы проверить их подготовку? А тут какой-то второкурсник-полукро… Ой. Милорд ведь тоже…
Зазвучал очередной вальс, и челюсть красавца-блондина медленно и аккуратно начала опускаться на грудь. Благодаря Северусу он знал, кого закружил в вальсе его патрон…
Миссис Эванс, мило раскланявшись, румяная от быстрых движений и внимания явно неординарного мага, подошла к супругу:
— А ты отчего не танцуешь?
— Тобой любуюсь, — чуть сварливые нотки в голосе муженька сказали ей о многом.
Она чуть присела, протянув ему руку в нежнейшего шелка перчатке, и увела танцевать.
— Мудрая женщина, — отметил наблюдавший эту сцену Том и ангажировал на танец Эйлин.
Не скучала и Лили, а за приличиями следил… конечно же, Джеймс. Северусу не понравилось лишь одно: то, каким взглядом прошелся по девочке Поттер-старший. Хорошо, что Эвансы согласились на переезд…
Язык вееров и поз, ароматов и легких движений пальцев, установка новых границ, образование новых альянсов… Как много было на балу для тех, кто понимает. И как жаль было времени, потраченного на все это, вместо того чтобы просто поговорить…
Том ушел первым. После неформального общения с Эвансами эпатировать аристократов-волшебников дальше было уже слишком. Журналистка смотрела во все свои чуть выпуклые глаза, что-то бормотала под неусыпным надзором то старшего, то младшего Малфоев, а когда лорд пошел к выходу, бросилась к столу. Их что, не кормят там, что ли?
Уход главного действующего лица, а вслед за ним Ноттов, Малфоев и Гринграссов быстро повернул главное действо к закату, чему хозяева, кстати, были весьма рады. Но едва успели откланяться последние из гостей (журналисты, все еще жующие!), как Северус и Эйлин ощутили, что в замке снова появился лорд Певерелл. Принцы едва уняли себя, чтобы не начать выдворять представителей прессы слишком уж активно. Помог отчим, передав им какую-то якобы важную бумагу и заняв разговором гостей, ожидавших, пока им подадут одежду.
— Алан в своем репертуаре, — рассмеялась Эйлин, размахивая «важной бумагой» — обычной салфеткой с нарисованной на ней весьма удачной карикатурой на мисс Фанни Брейтуэйт, ту самую журналистку. Милорд, взяв ее из рук хозяйки, улыбнулся:
— Твой муж талантлив во многом…
— Наконец-то можно поговорить. Чаю?
* * *
После общей беседы, занявшей не более получаса, Северус остался наедине с Томом.
— Надеюсь, твоя палочка… та, которую покупали на Косой аллее, убрана далеко и надежно? Экранируется?
— Ну… да, конечно. А в чем дело?
Когда Северуса посвятили в некоторые аспекты деятельности старого артефактора, первая реакция оказалась самой что ни на есть подростковой:
— Ох-х, х-х**… — он прервался на полуслове, поправившись: — Так ничего себе, оказывается, мастер-то.
— Думаю, первая часть твоего высказывания ближе к правде, — криво улыбнулся в ответ милорд.
— Получается, теперь вся магическая Британия дружными рядами идет… куда?
— Вот-вот… Туда. Куда ей, то есть нам — совершенно не надо.
— И это все из-за одного обиженного мастера… Мда. Знаешь, руки чешутся! Прикопать бы гада, так ведь толку ноль, верно? Но как же все интересно… Про Дамблдора тоже есть? Записями не поделитесь, милорд?
— Вот, держи, — Том протянул ему довольно толстый свиток.
— Малфой трудиться не устал? — пошутил Северус.
— Малфой? Его к таким вещам подпускать рановато. Двинется еще… Но мальчик старательный и неглупый, да и чутье на высоте.
— Чутье у них фамильное. Но неужели это вы самолично копировали, о мой лорд? Собственными…
— Северус-с-с… — холодный взгляд вместе с шипением вызвал бы мурашки, если бы он не помнил, как спал на голых камнях спиной к спине с этим человеком. И как они отбивались от призванных полуматериальных существ… Ффринд не знал, что такое снисхождение.
Принц прищурился:
— Уже можно пугаться, ваш-светлсть?
— Ну, ты… при других не можно, а нужно.
— Буду иметь в виду. Так кто тогда?
— Домовики у нас копируют. Малфой приспособил.
— Эльфы?! В жизни бы не подумал. Ай да Люциус.
— Я же говорю, чутье. В том числе на то, как поменьше работать самому. Сам учусь… иногда.
— Слышал бы Малфой, был бы на седьмом небе от счастья.
— Ничего, я его туда и так отправлю, если понадобится. Другим способом.
— А, летать научишь…
Милорд задумчиво потер пальцем подбородок.
— Что-то придумал со стариком Олливандером? — спросил Северус, припрятывая ценные записи.
И, пока Том говорил, медленно менял выражение лица на все более и более озадаченное, пока тот не закончил рассказом о совместном кормлении чаек:
— Том, я, в принципе, понимаю тебя, но все же… Давно ты стал таким гуманистом?
— Что, не
