Вы знаете, я хотел бы сказать такую вещь, э-э-э, опоздали. Ну, конечно, опоздали. Ведь что вернула нам перестройка? Она вернула то, что нам, вообще говоря, должно принадлежать по праву. Вот сидеть так и разговаривать, читать книги, знать свою историю, ходить в церковь, становится священниками, а не идти на кафедру научного коммунизма. Она вернула нам то, что принадлежит, вообще говоря, народу любому по праву. А расплатиться-то за это возвращение пришлось очень дорого, правильно мы тут говорим, — распадом государства, тяжелейшим кризисом, утратой идеалов. Утратили… сначала идеалы … веру в социализм, потом утратили веру в перестройку, потом утратили веру в рыночную экономику, и теперь уже вообще ни во что не верим. Даже не верим в возможность существования идеалов. Это правда, правда — расплатились дорого. Но кто ж в этом виноват-то? Не виноваты ли те, кто свернул нас с нормальной-то дороги в 1917 году? Перестройка ну, что, ну, вернула нас, но за это пришлось расплатиться очень дорого. Если бы не сворачивали тогда…. Стыдно нам за распад Советского Союза, а за вранье не стыдно в советское время? За это стыдно…
Сванидзе: Вопрос, Леонид Михайлович.
Млечин: …было, но разве вина людей…тех, которые это начали, что они, наконец, решили нам что-то вернуть? Но поздно. Это должны были сделать другие — те виноваты. Не согласитесь со мной?
Быков: Я считаю, что виноват тот, кто делает. Если он это делает плохо. И тут никакой лирики уже быть не может. Мы же их не собираемся, ну, я не знаю, привлекать, да? как говорили раньше. Морально виноваты, потому что взялись, но не сделали так, как должны были. Сам смысл слова перестройка — это что-то есть и его перестроили. В нашем случае никакой перестройки нет. В нашем случае уничтожено до основания одно, не будем опять сейчас говорить, хорошее или плохое, а на его месте, к сожалению ….
Сванидзе: Завершайте.
Быков: …это даже не сарай…
Млечин: Извините….
Быков: …это неизвестно что сейчас строится.
Млечин: Я вас не понял. Извините….
Быков: Вот на мой взгляд.
Млечин: Извините, важно что снесли. Снесли то, что нам не нужно.
Быков: Нет, это важно, я говорю то, что мы сейчас не об этом говорим.
Млечин: Давайте скажем об этом. Снесли тот строй, который лишал народ того, что ему принадлежит по праву. И, слава богу, что снесли. И, слава богу, что вернули.
Быков: Ну, в первой половине 80-х годов уж не в такой степени и лишал. Давайте правду говорить людям.
Сванидзе: Завершайте.
Млечин: Извините.
Быков: Все жили в это время.
Млечин: Нет. Извините.
Быков: И Пастернака, кстати, читали, иначе мы бы о нем не знали.
Млечин: Нет, извините, меня, вы…
Быков: И даже печатали
Млечин: …не могли это купить, вы не изучали это в университетских курсах…
Быков: Почему? Покупали же.
Млечин: Покупали из-под полы.
Быков: И в джинсах ходили.
Млечин: Из-под полы покупали, под контролем. И за такую литературу шили дело. Если не в Москве, то в провинции точно. Я как человек, написавший книгу об истории КГБ, Вам скажу, сколько таких процессов было. Извините меня, и в церковь с оглядкой ходили.
Быков: С оглядкой ходили.
Млечин: Все это было.
Быков: Но ходили.
Млечин: Люди, называющие себя…
Быков: Кто хотел.
Млечин: …я говорил это в первый день и повторю,…
Быков: В начале 80-х гг. за это не расстреливали.
Млечин: Не расстреливали, но сажали.
Быков: И не сажали.
Чернышев: Не сажали.
Млечин: Но если это или сажали или увольняли с работы, это что хорошо разве? Разве…
Кургинян: Сажали за поход в церковь?
Млечин: Я говорил это в первый день и говорю сейчас, всякий человек, считающий себя русским патриотом, перестройке, на мой взгляд, должен быть очень благодарен. За возвращение национального самосознания, за возвращение национального самосознания. Не перестройка его лишила — она его вернула людям.
Сванидзе: Мы завершили трехдневное слушание по теме Перестройка. Сейчас предоставляется право произнести заключительное слово обеим сторонам. Прошу Вас, Сергей Ервандович, сторона обвинения, Ваше заключительное слово.
Кургинян: Почему, так сказать, в 1991 году народ казался захваченным врасплох? Но ведь народ сказал, что он хочет сохранения Союза Советских Социалистических Республик, да? Сказал, да? Почему он не вышел на улицы, почему он не начал действовать в активных формах? Потому что перед этим перестройка сломала сознание. Сломала его запрещенными методами. Запрещенными в мировой практике. Она осуществила социокультурный шок. Сшибку, она сломала психику населения. Сделала это изменившая, предавшая партия, ее номенклатурная верхушка, расстрелявшая свое население в условиях монополии из информационных оружий всех калибров — это первое преступление, которое было сделано. Второе — никто не хотел спасать экономическую систему. Экономическую систему спасти было можно, но вместо этого ее добивали — антиалкогольной реформой, соответствующими законами и всем другим. Третье. Страну, так сказать, разрушали по кускам, ….
Сванидзе: Время завершено.
Кургинян: …разжигали и т. д. И вот теперь скажите за все это Горбачеву спасибо. Вот если вы готовы ему сказать, тогда этот процесс будет продолжен. Сейчас сказать этому нет, значит, остановить следующий процесс — распада Российской федерации.
Сванидзе: Прошу Вас, Леонид Михайлович.
Млечин: В принципе, Михаил Сергеевич Горбачев легко мог оставаться Генеральным секретарем, и был бы им сейчас, уже такой весьма в возрасте, здесь бы его портрет висел и говорили бы мы совсем о другом. Перестройка, конечно, была выходом из тупика. Беда только оказалась в том, что в тупик загнали так давно, что выползать из него пришлось уже как из колодца, ободрав колени. Конечно, другие руководители нашего государства обязаны были предпринять это все значительно раньше. В этом был их долг перед государством и перед страной, и перед народом. Но они ничего этого не сделали. И осталась ситуация, из которой было очень трудно выползать.
Мы знаем все неудачи и неуспехи Горбачева и его окружения, мы знаем, что произошло, но мы должны понимать, что это был выход из тупика. Он, по крайней мере, я говорю сейчас о России, о нашей стране, он вернул Россию в нормальную историю, вернул нам национальное самосознание, вернул культуру, религию — вообще все то, что принадлежит и должно принадлежать русскому народу и народам России.
Сванидзе: Время.
Млечин: И все и это шанс. Это дало шанс для новой жизни. Воспользуемся или не воспользуемся — это уже наше, но это был выход из тупика. И, видимо, единственный.
Сванидзе: Спасибо. Сейчас мы прекращаем телевизионное голосование. И я прошу проголосовать зрителей в нашем зале.
Итак, вопрос:«Перестройка — выход их тупика или катастрофа?»
выход из тупика — 54%
катастрофа — 46%.
Сейчас короткий перерыв, после которого мы объявим результаты телевизионного голосования.
Сванидзе: Страна в целом мало участвовала в перестройке. За годы Советской власти все привыкли к тому, что и плохого, и хорошего надо ждать сверху. Поэтому все в основном привычно выступали в качестве зрителей. Победителями стали те, кто имел в происходящем свой кровный интерес. Это были жесткие советские люди из партии, из комсомола, из КГБ и из ВПК. Они давно хотели собственности, готовы были ее взять и они ее взяли. В перестройку, еще до развала Союза. Это мое личное мнение.
А сейчас огласите, пожалуйста, результат телевизионного голосования.
Результаты голосования страны вы видите на экранах:
выход из тупика — 7%
катастрофа — 93%
30. Саддам Хусейн: Угроза миру или жертва американской агрессии?
Часть 1
Сванидзе: Тема наших сегодняшних слушаний — Саддам Хусейн: Угроза миру или жертва американской агрессии?
Более 20 лет лидер Ирака Саддам Хусейн был в центре мирового внимания. Он постоянно заваривал кашу в одном из самых значимых регионов мира: в регионе, где водится большая нефть. По экспертным оценкам, именно Саддаму Хусейну принадлежит идея использовать энергоносители в качестве политического оружия в глобальной борьбе.
Итак, вопрос сегодняшних слушаний: Саддам Хусейн — угроза миру или жертва американской агрессии?
