огонь. Его столетиями сдерживала подземная река. Отсюда и пар для обогрева, и работы механизмов. А теперь задачка для самых глупых: почему отключили отопление?
– Грейсван тут вообще, каким боком? – нахмурился рыцарь.
Жак приблизил свое лицо ближе к лицу Аргилая.
– А ты мозг включи. Хватит булками думать. В южном городе сейчас вся армия Хадна-ара, в северном остатки Хадоловской. Оба короля положили свои яйца в одну корзину.
– Поговорка звучит слегка иначе. – заметил герой Драгана.
Маг не обратил внимания на замечание и продолжил:
– Самое время развести под корзиной костер и приготовить отличную яичницу. – он щелкнул пальцами. – Через пару часов здесь будет жарко, как в печи. А затем жидкий огонь попрет из всех щелей. Усек, герой?
– А я тебе на кой ляд понадобился? – не сдавался Лаи. – Пятки жжет – беги. Скатертью дорожка. От службы я тебя освободил.
Жак скрипнул зубами и отвернулся. Какое-то время он раздумывал, а потом повернулся к рыцарю:
– Каплю свою куда дел?
– Каплю? Какую каплю? – изобразив святую невинность, наигранно удивился Аргилай.
– Ты девку то из себя не строй, раз в баню к мужикам зашел. – нахмурился маг. – Я твой труп обыскал вдоль и поперек, в каждое отверстие заглянул – нету капли. И внутри тебя нету, я бы почувствовал.
– Ну нету, значит нету. – развел руками Лаи, отгоняя мысли про отверстия, в которые заглядывал его бывший оруженосец. – Ты от темы не уходи. Ради одной капли ты бы за мной не увязался. Капель вы маги много нахапать успели, на всех хватит.
– Много. – согласился Жак. – А ты знаешь, что для мага такая капля?
– Ну?
– Мы маги – носители дара. Мы управляем первозданной энергией. Энергией созидания. Смекаешь? Из нее можно творить все! Все! Все, что угодно!
– И разрушать. – подсказал Лаи.
– Да не в том дело. – отмахнулся маг. – Пойми ты! Нет в мире чувства прекраснее, чем ощущать, как через твое тело проходит сила созидания. Осознавать, что ты способен создать что пожелаешь! Это невозможно сравнить ни с чем. Алкоголь, любовные утехи, упоение властью – ничто не сравниться с ним ощущением. Мы маги и наша суть – творить из энергии. Мы неразрывно связаны с ней. А теперь представь себе, каково – когда у тебя почти не осталось силы. Понимание собственной ничтожности, беззащитности, пустоты. Это мука, пытка. Ты хочешь, но не можешь!
Аргилай хмыкнул:
– Сочувствую. Говорят, какая-то травка помогает. Надо ее втирать. Туда, где силы нету. – он перестал ухмыляться и нахмурился. – Так не я тебе нужен, а подушка, чтобы в нее плакать. Ко мне, что присосался?
– Именно присосался. – кивнул Жак. – Ты источник энергии. Капля на фоне тебя, как бокал вина на фоне подвала, забитого винными бочками. Я ощутил это в битве при Драгане. Ты изливал первозданную силу, когда несся в наступление. Люди чувствовали энергию и шли за тобой.
В задумчивости Лаи потер лоб.
– Ну, я вспылил там немного. Психанул, признаю. Но им не нужно было трогать моих друзей и того принца.
– Вспылил? Да у тебя из глаз лился свет! Ты первый пришелец из бездны, кто несет силу в себе, а не в этой дурацкой побрякушке. Рядом с тобой я ощущаю себя таким могучим, каким никогда еще не был. Смекаешь?
– Могуч, как лось. Вижу. – кивнул рыцарь. – Даже кистенем махнуть смог. Не попал правда, но попытка засчитана. – он саркастически улыбнулся и изогнул бровь. – Если ты такой могучий, то почему не заставишь меня магией уйти из города, а сидишь тут и ноешь?
Джакоб Злоб расстроено цыкнул зубом.
– Магия на тебя никогда не действовала. Ты к ней неуязвим. Еще в Тильбоне выяснилось это обстоятельство, когда Герд впустую шибанул тебя заклятием. Теперь понял?
Лаи захохотал на всю гостиницу. Расклад нравился ему все больше и больше. В начале выяснилось, что раны заживают на нем, быстрее, чем на собаке. Теперь выходило, что и маги ему не страшны. Эх, знать бы раньше, таких дел можно было натворить. Впору поверить, что он и есть тот самый Создатель, возращения, которого так страшиться остров Семи Башен. Конечно, если верить плешивому эльфу Локкириану. Покойному эльфу.
– Чего ржёшь? – не понял Жак.
– Да вот осознал, что, потеряв оруженосца, приобрел себе маленького ручного мага. Ты за мной, как собачка голодная бегать будешь и все команды выполнять за порцию моего лучезарного обаяния. Сидеть! Лежать! Дай лапу! Умри! Голос! Фу, плохой маг!
Маг помрачнел и процедил сквозь зубы:
– Думай, что хочешь, но из города надо валить.
Смех рыцаря резко оборвался. Он отодвинул лавку и встал.
– Валить надо. Но не нам, а всем жителям.
Бипа никак не мог заснуть после битвы возле центральных ворот. То подушка слишком горячая, то нога из-под одеяла вылезла, то поза неудобная. А еще в голову мыслишки разные лезут, думать их предлагают. Но апофеозом стал храп Вини на соседней кровати. Это был не просто храп, а настоящая музыка ночи. Переливы хрипов, бульканье, чавканье и прочие мерзкие звуки, которые врагу не пожелаешь услышать ночью рядом с собой. А под утро ко всем прочим напастям началась жуткая холодрыга, зуб на зуб не попадал. Гном как раз слегка задремал, почти привыкнув ко всем неудобствам, когда дверь в комнату резко открылась, громко хлопнув по стене. Гук подскочил на кровати, готовый убить любого, посмевшего отнять у него самое святое для гнома – сон. Вини последний раз булькнул, хлюпнул носом и тоже проснулся.
– Беда! – вскричал Аргилай, врываясь в комнату.
Гном грязно выругался.
– Именно так! – кивнул рыцарь. – Через пару часов город погрузится в огненную задницу. Маги решили сжечь Грейсван!
– Да какой, нафиг, сжечь? – проворчал Вини, растирая глаза. – Он же каменный.
– Только камень и останется. – отчеканил Лаи. – Вставайте друзья! Нельзя терять ни минуты!
– Даже на пожрать? – недовольно уточнил Бипа.
– Даже на сортир! – отрезал Аргилай. – Ваша задача оббежать весь северный город и предупредить всех, что нужно немедленно уходить. Делайте, что хотите: врите, угрожайте, запугивайте, но, чтобы через два часа в городе никого не осталось! И сами валите!
– А сам ты чего? – гном уже сидел на соломенном матрасе и теперь шарил рукой по полу, ища свои башмаки.
– А сам я отправлюсь к лорду Макайронсу и все ему расскажу. Из города нужно уходить! – рыцарь развернулся и выбежал из комнаты.
Гном посмотрел ему вслед и натянул башмак.
– Решительный тон, мужественный взгляд, благородные помыслы. Это все конечно хорошо, но… – он с сомнением посмотрел на свои короткие ноги, затем перевел взгляд на деревянную ногу Вини. – Но
