Но ни тогда, ни раньше, ни позже он ни разу не задумался, как получались у Лёшки подобные штучки. Никто не задумывался. Привыкли, может. Наверное, просто привыкли…
Глава 2 (Никита)
Щекотливое положение(легко превращающееся в проблему, если кусочек сыра гуляет без мышеловки)
— Значит, шантаж, — сказал Корней.
— Шантаж, — сказал герцог. — Собственной персоной. А что прикажете делать
маленькому человеку, когда в его дом вламываются вооружённые громилы?
Терпеть, приспосабливаться, чтобы улучить соответствующий момент…
М. Успенский. "Змеиное молоко"1
Воскресная ночь, осыпавшая Андрея Карцева подарками и надеждами, с великим сыщиком повела себя в точности наоборот. Оно и понятно: сование носа в чужие дела, даже из высокогуманных соображений, — занятие скользкое и наказуемое. Особенно ежели пренебречь дельными советами и предложенной защитой.
Впрочем, советчик и защитник тоже оказался не на высоте.
Не стоит винить господина Демурова в непредусмотрительности: с его точки зрения ничего действительно дурного с великим сыщиком не могло произойти по определению. Тем более — с хитрою штучкой, прицепленной на карман рубашки. Её защитные функции были весьма специфичны: штучка служила капканом. Лучший способ защиты — нападение. Обидчик сыщика будет пойман на месте преступления в цепкие, безотказные сети. Обидчик сыщика локти себе искусает! И славно, ах, как же это славно!..
Никогда не торжествуйте победу загодя, господа, — дурная примета!
Господин Демуров, боевой маг запредельного уровня, бывший рейнджер, блестящий педагог, собаку съевший на воспитании эксклюзивных подростков, провёл воскресную ночь в интернатском холле, читая роман Бенаквисты. Попивал сухое вино, грыз сухарики и ведать не ведал, что совершенно напрасно уповает на благоразумие своего юного партнёра. И на старуху бывает проруха! Капкан господина Демурова ожидал жертву на кустике около городского стадиона.
Великий сыщик слегка завидовал кустику: кустик был как никогда раньше ограждён от неприятностей и обид — в отличие от самого сыщика. Что делать! Любой уважающий себя детектив должен ставить во главу угла не собственную безопасность, а интересы клиентов.
Но не скроем от благосклонного читателя правды: свобода действий занадобилась великому сыщику отнюдь не для расследования.
Великий сыщик полагал свою работу законченной.
Его клиенты не нуждались более в услугах детектива. Для того чтобы поставить в деле точку, требовались адвокат, прокурор и судья. А детектив, завершивший следствие, должен вызвать полицию и поставить в известность клиентов. Что же касается щекотливого положения гимназийских магов, так это, в конце концов, их личные трудности.
О полиции в данном случае и речи не шло, а вот оповестить клиентов труда не составляло. И сделать это следовало ещё два дня назад. Рассказать всё Андрею — и немедленно свернуть детективную деятельность! Не морочить голову куратору — раз! Не заниматься подслушиванием — два! Не подвергать друзей опасностям общения с незнакомой ведьмой — три!
Интересы клиентов! Честь профессии! Долг дружбы! Но, судари мои! Вспомните Шерлока Холмса, впадавшего в депрессию после раскрытия преступления. Скрипка и наркотики — что ещё остаётся гениальному мозгу, лишённому повода для игры ума? Грустно, судари мои, тяжко!..
"А не тяжко ли кусочку сыра гулять без мышеловки?" — ехидно вопрошало благоразумие. Никита не брался спорить с благоразумием, но сильно подозревал, что талисманчик — не только мышеловка, но и средство надзора. Стало быть, все разговоры будут отслежены, а по нужде — прерваны. В белкино подхвостье такую защиту! Сыщик намеревался изложить результаты своих трудов именно сегодняшней ночью. После эффектного появления, с известной долей небрежности, принять восторги, отклонить благодарности… Помимо эффекта смертельно хотелось присутствовать на частном уроке колдовства. Пусть даже в качестве наблюдателя. Когда-то ещё подвернётся!
И сыщик шагал по ночному городу, обдумывая эффекты и практически не прячась от клиентов. Клиенты не заметили бы сыщика и в двух шагах от себя — очень уж были заняты друг другом. Только миновав стадион, Андрей отвлёкся от поминутных поцелуев и озаботился дальнейшей дорогой. Заботы были вполне понятны: основного Ольгиного ориентира — вокзала — внизу не наблюдалось вовсе. Ни стеклянного купола, ни часов на нём — ничего и отдалённо подобного. Домики в окружении ухоженной южной зелени, ленивые флюгера на крышах — мирный, симпатичный городской пейзажик без следа поездов и рельсов.
Клубочек, вытащенный Ольгой из кармана, уверенно заскакал по вымощенным плиткой ступеням. Клиенты потопали за ним. Сыщик спускался следом, накапливая по дороге абсолютно не пригодную для дела информацию. Выяснилось, что:
1) отсутствие вокзала — всего лишь обман зрения;
2) было бы неплохо, окажись иллюзией все эти гнусные домишки, ведь ни пляжа, ни турбазы, как и не Волжский;
3) домишки милые — куда лучше дурацких дач;
4) колдунья непременно окажется вампиром с клыками;
5) бояться вампиров — чертовски глупо, а трусливые зануды могут отправляться домой.
На этом пункте клиенты надулись и замолчали, а сыщик облегчённо вздохнул.
Клубочек тем временем спрыгнул с лестницы и свернул в первый же проулочек. Не вызывало сомнений, что смотали его руки, смастерившие Ольгиного тигра. Клубок катился зигзагами, обнюхивая по дороге кусты и деревья, резво вилял светящимся сиреневым хвостиком, подскакивал на месте, поджидая отстававших хозяев: в точности молодой пёс на прогулке. Прогулка заняла около получаса. Выбравшись на небольшую площадь с кипарисом и лавочками, клубок вспыхнул и рассыпался горсточкой искр. Сделал дело — гуляй смело!
— Вот он, вокзал, — сказал Андрей. — Однако…
— Куда бы ему деться, — сказала Ольга. — Это он на ночь уменьшается.
— Из экономии места и электроэнергии, — сказал Андрей.
Крошечный домишко, обретавшийся на растресканной платформе, на вокзал совсем не тянул. Диспетчерская на последней остановке трамвая, не более. Но под козырьком горела тусклая лампочка и светилось окошко с распахнутыми ставенками — да, конечно, здесь продают билеты и ночью. Билеты на специальные рейсы ковров-самолётов, следующих до острова Масганапханабури, далёкого волшебного острова, на котором…
— А куда теперь? — спросил Андрей, и ковры-самолёты растаяли в темноте за платформой. — Проводник твой сгинул…
— Отсюда я и сама найду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
