— А куда теперь? — спросил Андрей, и ковры-самолёты растаяли в темноте за платформой. — Проводник твой сгинул…
— Отсюда я и сама найду.
До салона госпожи ведьмы оказалось два шага. Одноэтажный коттеджик с дракончиком на высоком шпиле, витринные окна — очень, очень удобные для следственных нужд! Подождав, пока за клиентами закроется дверь, сыщик залез на низкий подоконник, соблюдая все возможные предосторожности. Он сильно опасался сигнализации — не обычной, а магической. К примеру, прилипнуть намертво к стеклу под издевательское уханье филина — экий выйдет конфуз!
Конфуз таки вышел — правда, несколько иного рода. Ах, господа, умереть от скуки детективу не светит! Вот быть стащенным за штаны с чужого окошка — это всегда пожалуйста! Так что испытать на себе прелести магической сигнализации (имевшей, к слову, место) Никита попросту не успел.
— Ой… — прошептал он, обнаружив себя прижатым к газончику тяжёлыми лапами. — Собака…
— В-вау, — согласился обладатель лап и улыбнулся сыщику во всю пасть. На собаку он походил мало. Огромадный серый волчина. Вот тебе — сигнализация…
— Собачка… Хорошая собачка, — льстиво сказал сыщик. — Красавец! Можно, я тебя поглажу?
— В-вау, — согласился волчина, и сыщик осторожно дотронулся до стоящей на груди мохнатой лапы.
— Хороший пёсик, хороший… А где твой хозяин? Ты один гуляешь?
— В-вау, — согласился волчина и лизнул сыщику пальцы.
— Славный пёсик, — сказал сыщик, приободрившись, и провёл ладонью по густой шерсти. — Какой ты славный…
— В-вау, — согласился волчина и подмигнул сыщику недобрым зелёным глазом.
— Славный пёсик, умница… Дай-ка я встану, мой хороший…
— Ещё чего! — внятно сказал волчина. Сыщик даже удивиться не успел: волчья морда, наклонившись, дыхнула горячим смрадом, закачалась и расплылась.
Некоторое время волчина присматривался к обмякшему мальчишке, а убедившись, что наркоз сработал, переступил на травку, закинул сыщика себе на спину и потрусил прочь от салона. Тащить мальчишку, пребывая в волчьем облике, было неудобно, но приказ есть приказ.
Волчине, который был волчиной первый раз в жизни, нисколько не улыбалось менять обличье под носом хозяина. Большое спасибо, до сих пор хвост как не родной. За углом перекинемся, ничего страшного.
2
Первой эмоцией очнувшегося сыщика был жгучий стыд: доигрался. Добыл себе повод для игры ума. Шерлок Холмс со своим кокаином просто отдыхает.
Но, попавши в плен, заниматься самобичеванием бессмысленно и несвоевременно. Поэтому сыщик приподнял ресницы и попытался оценить положение. Где он находится — это раз. Есть ли у него компания — это два. Сколько отсюда выходов — это три… На счёте "четыре" сыщик уразумел, что прикован цепями к стене, покрылся холодным потом и сбился со счёта.
Стена обреталась в некоем пространстве, и пространство это понятия не имело о привычных законах природы. Наличествовали в пространстве странные предметы, в других условиях, очевидно, имевшие быть заурядной кабинетной мебелью. Грани предметов мерцали ядовитою зеленью. Над предметами мерно и косо качался маятник, уходя стержнем в никуда. С оптикой дело обстояло ещё хуже: словно в негатив попал. Или на планету под лучами чёрного солнца — только самой планеты видно не было. Чёрный свет заливал пространство кромешной темнотой, и в темноте висела обстановка профессорского кабинета с единственной стеной неизвестных размеров.
По чёрной-чёрной дороге к чёрной-чёрной стене ехала чёрная-чёрная машина, в чёрной-чёрной машине сидели чёрные-чёрные люди, замышляя чёрные-чёрные дела… И у чёрной-чёрной стены вылез из чёрной-чёрной машины чёрный-чёрный человек и сожрал маленького глупенького сыщика чёрными-чёрными зубами.
"Вот теперь я попал, — подумал сыщик. — Вот это я попал! Вот вам, сопливым детективам, край мира — чем не он?.. Без паники, только без паники. Фёдор Аркадьевич, дорогой, любимый, вытащите меня отсюда, я с вашим талисманом спать буду, и есть, и в туалет ходить, и… Мама, мамочка моя!!!"
Не потеряв ни секунды на дальнейшую оценку ситуации, сыщик раскрыл рот и повторил эксперимент, проведённый в Блюде. Акустика на краю мира оказалась даже круче, чем в старикашкином доме: имя Никитиного куратора понеслось во все стороны, отдалось эхом от камней за спиною и ударило в диск маятника. Маятник замер, отчётливо скрипнул и закачался снова, а голос сыщика бесследно сгинул во тьме. Вместе с экспериментом.
— Очнулись, Никита Александрович?
Один из предметов обстановки сдвинулся с места, развернулся и замер перед сыщиком, принявши облик обычного мягкого кресла. В кресле, нога на ногу, сидел чёрный-чёрный человек.
Без маски — и совершенно незнакомый на лицо. Без перчаток — по локоть обнажённые руки сплошь покрыты татуировкой. Без плаща — на тёмной футболке увлечённо выкусывал себе между когтями милашка-дракон, кося на сыщика живым светящимся глазом. Без плаща, без перчаток, без маски перед Никитой сидел враг его клиентов — в личине, но, несомненно, собственною персоной.
Тот, с кем встречалась за Дворцом пионеров Ольга.
Начальник мерзкого старикашки из Блюда.
Потенциальная жертва капкана господина Демурова и объект охоты великого сыщика.
Коллега гимназийских магов, который по долгу службы не посмеет обидеть всерьёз.
Свой, родной и нестрашный, хоть и сволочь.
Свой, родной и нестрашный смотрел на сыщика в упор и крутил в пальцах тонкую оперённую палочку. Дротик для игры в "дартс".
— Слышу, что очнулись… Оп-с!
Он метнул дротик, и Никита зажмурился. Дротик без труда воткнулся в камень и завибрировал, щекоча пёрышком ухо.
— Страшно? — участливо спросил враг. — Как у вас с контролем мочевого пузыря? Вижу, вижу, что отлично… Вы просто чудо какое-то, дорогой мой! Хоть мы с вами и супротивники, не могу не отдать должное! Оп-с!
Второй дротик задрожал около шеи — и задел.
— Скотина, — сказал сыщик.
— Хвала богам! — весело сказал враг. — Я уж начал думать, что изловил какого-то зомби! Вот только дерзить не советую. Я, знаете ли, с большим трудом удерживаю естественное желание использовать ваше горло в качестве центра мишени. Да и кричать не стоит. Толку не будет, а с нервами у меня погано. Рука вот дрогнет… Оп-с!
Дротик подлетел к лицу — очень неторопливо — черканул по виску и завис в воздухе. По щеке поползло горячее и мокрое.
— Оу! — сказал враг. — В семёрочку!
"На испуг берёте, гражданин подследственный?! А я вот вам подыграю — и глянем, что будет…"
— Не надо, — сказал сыщик, шмыгая носом. — Вы меня, наверное, с кем-то спутали, — сказал он, всхлипывая. — Вы тот волк, да? Отпустите меня, пожалуйста, я же вам ничего не сделал!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
