А значит, если я уберу эти металлические нити, я убью собственную дочь.
Теперь же, глядя на свет Лили, я видела, насколько это искусная работа.
Я видела, где Менлим сломал нити, выжег и прекратил их существование прежде, чем они сумели вырасти и утолститься в естественном резонансе света Лили. Изменив, сломав и изъяв эти плавные живые нити, он заменил их удушающим, металлическим, неподатливым и мёртвым на ощупь светом Дренгов.
Я уставилась на связующие точки, разглядывая, где они начинались и заканчивались.
Я смотрела на то, как он надломил части её света, насытив их структурами со светом Дренгов. Я видела, как её свет врос прямо в структуры, сквозь тот же насильно навязанный резонанс.
Это было подобно привитию новых ветвей дереву.
Ну, или всё равно что заставить дерево врасти в бок стального небоскрёба.
В любом случае, я видела, почему Тарси и Балидор предупреждали меня не обнадёживаться. Насколько я понимала, сканируя свет Лили, естественные структуры, которые она потеряла в детстве, не могут просто сами вырасти заново. По крайней мере, они не смогут вырасти вовремя. До того, как она умрёт.
Проблема была целиком и полностью структурной.
Подумав над этим, я нахмурилась ещё сильнее.
Я всё ещё смотрела на эти структуры, когда из верхней части стены донёсся тихий сигнал. Спустя полсекунды органический динамик ожил.
— Высокочтимый Мост, — я узнала голос Балидора. Он сделался чуть громче, словно он подкорректировал настройки громкости на станции охраны. — Что именно ты делаешь, моя дражайшая из сестёр?
Должно быть, он следил за консолью безопасности из центра управления.
Закатив глаза, я по-прежнему сосредотачивала большую часть своего внимания на свете Лили.
— Изучаю свет моей дочери. Тебя это устраивает, мой возлюбленнейший из братьев?
Ревик на диване тихонько хрюкнул.
— Да не особенно, — сказал Балидор. — Высокочтимая Сестра, мы это обсуждали…
— Нет, — перебила я. — Ты. Ты обсуждал это, Балидор… а я слушала. Теперь я отклоняю твоё предложение.
Воцарилась тишина.
Когда я взглянула на Ревика, он вопросительно поднял бровь.
Однако он не заговорил. Лили тоже оставалась тихой, теребя цепочку, на которой я носила кольцо Ревика. Я понимала, что она слушает, как и Ревик. Возможно, я вообразила себе это, но клянусь, я почувствовала что-то в её свете — что-то, очень похожее на надежду.
Может, это стало последней каплей. Может, всё дело в том едва уловимом шепотке вопросительной надежды, который я почувствовала в своей дочери, в них обоих.
В любом случае, я приняла решение.
— Каково текущее состояние конструкции? — спросила я Балидора.
Очередная пауза.
— В каком смысле, Высокочтимый Мост?
— В смысле… каково её текущее состояние? Есть какие-то утечки? Тень способен видеть сквозь неё по твоей оценке? По оценке остальных?
И вновь я получила любопытствующий сигнал от Ревика.
Я оставалась сосредоточенной на динамике в органической стене.
— Почему ты спрашиваешь это у меня, Высокочтимый Мост? — уточнил Балидор.
Прищёлкнув языком, я покачала головой. Сухо улыбнувшись, я покосилась на Ревика, встретившись с ним взглядом и сказав Балидору правду.
— Я хочу знать, сможет ли Тень видеть моих мужа и дочь за пределами резервуара, — сказала я. — …Скажем, если я уберу кое-какие резонансы и структуры в их свете, которые в данный момент позволяют Дренгам проникать в нашу конструкцию.
Ревик вздрогнул, уставившись на меня.
«Элли…» — мягко послал он.
Вид печали в его взгляде лишь породил вспышку злости в моём свете.
— Я устала от этого дерьма! — сказала я, возможно, им обоим. — Думаю, я могу избавиться от структур в Лили… и, возможно, в Ревике. Но для этого придётся вывести их обоих из резервуара. Я не могу допустить, чтобы они были отрезаны от моего света. В идеале я бы использовала другую половину Четвёрки, чтобы по-настоящему укрепить это. Того, что я могу сделать в одиночку, может оказаться недостаточно, чтобы отрастить структуры, необходимые им для самостоятельного образования связи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мои челюсти сжались ещё сильнее.
— До тех пор им нужно оставаться связанными с моим светом, — предостерегла я. — …То есть, постоянно. То есть, никаких резервуаров. Вообще никаких разделений в Барьере… пока мы не сообразим, как заново отрастить критически важные части их структур без резонанса с Дренгами.
Воцарилось молчание.
Когда я взглянула на Ревика в этот раз, его брови взлетели вверх.
Но я видела, что он слушает, наверное, ожидая, что скажет Балидор.
— Элисон, — произнёс лидер Адипана, прищёлкнув языком. — Ты можешь убить их. Обоих.
— Я в курсе, — отозвалась я.
И всё же его слова ударили по мне, заставив помедлить.
Через несколько секунд я отбросила эти мысли.
— Я не вижу хороших альтернатив. Моя… — я прикусила язык, затем отказалась произносить это слово. — …Кали. Она сказала, что Лили уже не в безопасности на корабле. Если это правда, нам нужно иметь возможность выводить Лили из резервуара, хотя бы на короткие промежутки времени. Я хочу, чтобы Ревик был со мной в Дубае, и мы совершенно точно не можем идти на такой риск, если он по-прежнему будет связан с их конструкцией.
Я посмотрела на Лили, крепче обнимая её.
— Я знаю, что это рискованно. Знаю. Но я правда думаю, что сумею это сделать. Иначе я не стала бы предлагать.
Опять наступила тишина. Я не смотрела на Ревика, но чувствовала, что он слушает, почти задерживая дыхание.
Я услышала, как Балидор вздохнул, прищёлкивая языком, но в этом вздохе прозвучало неохотное признание правоты.
— Ты также потеряешь все разведданные, которые твой муж сумел получить для нас через эту связь, — напомнил мне Балидор.
Я хмыкнула, глянув на Ревика. Я улыбнулась по-настоящему, увидев, как он закатил глаза, выказывая пренебрежение к словам Балидора.
— Ага, — сказала я, посмотрев обратно на органический динамик. — Разведданные, которые наверняка подкорректированы или откровенно скормлены нам.
Очередное молчание.
Через стены резервуара я ничего не слышала. И всё же у меня определённо сложилось ощущение, что теперь возле Балидора находились остальные, и они консультировались между собой.
Раздался другой голос, который заставил меня вздрогнуть.
— Что думает Прославленный Меч? — спросила Кали.
Я посмотрела на Ревика. Он ответил на мой взгляд, поджав губы в жёсткую линию.
Затем он улыбнулся, качая головой и тихо щёлкнув.
— Я сделаю то, что Высокочтимый Мост посчитает наилучшим вариантом, — сказал он, повернувшись к динамику. Его речь сделалась более отрывистой, военной. — Если вы хотите услышать моё мнение помимо этого, боюсь, его у меня не имеется. У меня нет мнения относительно конкретной процедуры, которую она предлагает. Если честно, я не вижу то, что видит она. Таким образом, я не знаю, что именно подразумевает данная процедура, хотя я понимаю теорию. Как я и сказал, я полагаюсь на её суждение.
Он помедлил, его голос и выражение лица омрачились.
— Я согласен с ней, что операция в Дубае станет значительно рискованнее, если я буду связан с конструкцией Тени, — он бросил на меня жёсткий взгляд. — Думаю, если так оно и будет, то мне придётся отказаться от участия в самой операции и обеспечить лишь поддержку извне конструкции. А значит, моя жена будет делать то же самое.
Он выдержал очередную паузу, и его тон сделался твёрже.
— Если кто-то из вас, включая Высокочтимого Моста, думает, что я отпущу её туда одну, без меня, то вас ждёт очень большое разочарование. Я вполне уверен, что моя жена это знает, но не помешает повторить. Я готов пойти на весьма радикальные меры, чтобы не допустить этого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Услышав в его словах открытую угрозу, я улыбнулась.
— Такой забияка, — пробормотала я, играя с волосами Лили. — Да, малышка? Большой страшный волк.
Лили захихикала, опираясь головой и спиной на мою грудь и глядя на Ревика. Он приподнял бровь, но его взгляд не дрогнул, даже когда он посмотрел на неё.
