Он позвонил Гронвелту и уловил нотки приятного удивления в его голосе:
— Если ты уверен, что она хочет прийти, бога ради. Она очаровательная девушка.
Положив трубку, Калли повернулся к Чарли Браун:
— Пошли, сладенькая. Я отведу тебя.
Они направились к люксу Гронвелта. Калли представил ее как Чарли Браун, и по выражению лица Гронвелта понял, что тот от псевдонима в восторге. Калли наполнил стаканы, они посидели, поболтали. Потом Калли сослался на дела и вышел, оставив их одних.
В ту ночь он Чарли Браун уже не увидел: она провела ее с Гронвелтом.
— Все в порядке? — спросил он Гронвелта на следующий день.
— Очаровательная, очаровательная девушка, — ответил Гронвелт. — Просто прелесть. Я попытался дать ей денег, но она не взяла.
— Ты же знаешь, она еще слишком молода. Для нее это внове. Но ты остался доволен?
— Более чем.
— Если захочешь увидеть ее вновь, только скажи.
— О нет, — покачал головой Гронвелт. — Для меня она слишком молода. Мне как-то не по себе с такими малышками, особенно если они не берут денег. Слушай, а почему бы тебе не купить ей подарок от меня в нашем ювелирном магазине?
Вернувшись в кабинет, Калли позвонил Чарли Браун в ее квартиру.
— Хорошо провела время?
— Отлично, — ответила Чарли Браун. — Он показал себя настоящим джентльменом.
Тут Калли заволновался.
— Что значит — показал себя джентльменом? У вас ничего не было?
— Да было. Было, — ответила Чарли Браун. — Он такой молодец. Никогда бы не подумала, что в его возрасте можно быть таким молодцом. Я готова подбодрить его в любое время.
Калли договорился встретиться с ней за обедом и положил трубку. Откинулся на спинку стула, глубоко задумался. Он-то надеялся, что Гронвелт влюбится в нее и она станет его орудием против Гронвелта. Но Гронвелт, конечно же, это просчитал. Через женщин Калли подобраться к Гронвелту не мог. У него их было слишком много. И слишком часто он убеждался в их продажности. Он знал, что есть добродетель, а потому не мог влюбиться. И, уж конечно, страсть не могла заманить его в ловушку любви. «С женщинами на теорию вероятностей уповать не стоит, — говорил ему Гронвелт. — С ними можно проиграть все и разом».
Вот Калли и подумал, что Чарли поможет ему найти подход если не к Гронвелту, то к другим городским шишкам. Поначалу неудачу с Гронвелтом он списал на неопытность Чарли. Все-таки молоденькая, не профессионал в любви. Но за прошедшее время он многому ее научил и уже не мог утверждать, что она ничего не умеет. Ну да ладно, решил он. С Гронвелтом не выгорело, хотя это был идеальный вариант, но на нем свет клином не сошелся. И в последующие месяцы Калли «раскручивал» Чарли. Уик-энды она проводила с крупнейшими игроками. Калли учил ее не брать с них денег и не требовал, чтобы она в первый же вечер укладывалась с ними в постель. Приводил ей свои резоны: «Ты контактируешь только с большими шишками. Мужчинами, которые должны влюбиться в тебя, тратить на тебя много денег, делать тебе дорогие подарки. Но они не станут этого делать, если подумают, что, трахнув тебя, смогут отделаться парой сотней баксов. Они не должны видеть в тебе шлюху. Так что иной раз и не стоит отдаваться им при первом же свидании. Пусть поухаживают за тобой, как в старые добрые времена. А если уж ты им отдаешься, обставь все так, чтобы они могли отнести эту победу за счет собственной неотразимости».
Он не удивлялся тому, что Чарли соглашалась на все. Еще в первую ночь он отметил мазохизм Чарли, свойственный многим красивым женщинам. С этим ему приходилось сталкиваться и раньше. Недостаток самоуважения, желание услужить всякому, кто, по их разумению, заботился о них. Собственно, на этой особенности женского характера и строилось благополучие сутенеров. Но Калли сутенером никогда не был и старался ради блага Чарли. Правда, не забывая и о себе.
У Чарли Браун обнаружилось и еще одно положительное качество. Ее отличал отменный аппетит. И она просто поразила Калли, когда в первый раз дала себе волю. Съела стейк с вареным картофелем, лобстера с жареным картофелем, кусок торта, мороженое, а потом доела то, что оставалось на тарелке Калли. Мужчины обожали женщин, которые любили поесть. Приглашали Чарли на обед и с восторгом наблюдали, как она сметает еду со стола. Чарли никогда не жаловалась на аппетит и при этом совершенно не полнела.
У нее появился автомобиль, лошади для верховой езды. Она купила дом, в котором сдавала квартиру, и давала Калли деньги, чтобы он положил их в банк. Калли открыл для нее специальный накопительный счет. Ее налоговую декларацию готовил его консультант по налогам. Он устроил Чарли на работу в казино, чтобы у нее был легальный источник доходов. С ее заработков он не брал себе ни цента. За несколько лет она перетрахала всех менеджеров казино и нескольких владельцев отелей. Она трахалась с богатыми игроками из Техаса, Нью-Йорка, Калифорнии. Калли подумывал над тем, чтобы подложить ее Фуммиро, посоветовался с Гронвелтом, но тот, не объясняя причин, возразил: «Нет, Фуммиро обойдется».
Калли спросил, почему, на что Гронвелт ответил: «В этой девушке чувствуется какая-то ненадежность. Не рискуй самыми крупными игроками». Калли не стал оспаривать его мнение.
Но самого большого успеха Калли добился, подложив Чарли судье Бранки, возглавлявшему в Лас-Вегасе отделение Федерального суда. Встречи организовывал Калли. Чарли ждала в одном из номеров отеля. Судья заходил в офис Калли, выходил через черный ход и прямиком направлялся в номер. Виделись они раз в неделю. А когда Калли начал просить судью об услугах, оба знали, что деваться тому некуда.
Тот же трюк Калли провернул с членом Комиссии по играм. Чарли и здесь оказалась на высоте. Ее невинное личико, ее великолепное тело били без промаха. Судья Бранки брал ее в отпуск, когда отправлялся половить рыбку. Некоторые банкиры брали ее в деловые поездки, чтобы трахать в свободное от работы время. Когда они занимались делами, она ходила по магазинам, когда их обуревала страсть, они трахали ее. Чарли не требовала ухаживаний и брала деньги только на покупки. Умела она заставить их поверить, что она в них по уши влюблена, что они лучше всех и в жизни, и в постели. При этом она ничего от них не требовала. Один звонок, ей или Калли, и она была к их услугам.
За Чарли числился только один недостаток — не любила она наводить дома порядок. К тому времени ее подруга Сара уже перебралась к ней из Солт-Лейк-Сити, и Калли, после тренировочного цикла, пристроил и ее. Иногда он приходил к ним в квартиру, и его просто возмущал царивший там бардак. Однажды утром, заглянув на кухню, он вытряхнул их обеих из кровати, заставил перемыть и отчистить все кастрюли, сковороды и раковину и повесить новые занавески. Они надулись, но все сделали, зато потом, когда он пригласил их на обед, так развеселились, что ночь провели втроем в его люксе.
Чарли Браун была девушкой мечты Вегаса, но внезапно, когда Калли особенно нуждался в ее услугах, сбежала с Озано. Калли так и не смог понять ее мотивов. Вернувшись, она вроде бы стала прежней Чарли Браун, но Калли знал: позови ее Озано, она тут же покинет Вегас.
* * *
Долгое время Калли был верным и надежным помощником Гронвелта. Пока не начал думать о том, чтобы занять его место.
Росток предательства взошел в голове Калли, когда ему предложили купить десять процентов акций отеля «Ксанаду» и казино.
Его вызвали в люкс Гронвелта, где он впервые встретился с Джонни Сантадио, мужчиной лет сорока, в строгом, но элегантном английском костюме. В нем сразу чувствовалась военная выправка. И действительно, Джонни четыре года проучился в Вест-Пойнте. Его отец, один из боссов нью-йоркской мафии, использовал свои политические связи, чтобы устроить сына в военную академию.
Отец и сын были патриотами. До того момента, когда отцу пришлось уйти в подполье, чтобы избежать вызова в комиссию Конгресса. Однако ФБР заставило его покинуть убежище, взяв в заложники сына и пригрозив, что у того будут серьезные неприятности. Старший Сантадио дал показания в комиссии Конгресса, но Джонни ушел из Вест-Пойнта.
Джонни Сантадио никогда ни в чем не обвиняли и уж тем более не признавали виновным. Его даже не арестовывали. Но Комиссия по играм штата Невада отказалась выдать ему лицензию и разрешить стать совладельцем отеля «Ксанаду» только потому, что его отец считался одним из главарей мафии.
На Калли Джонни Сантадио произвел самое благоприятное впечатление. Выдержанный, с прекрасным английским, он мог бы сойти за выпускника Лиги плюща[20] и отпрыска родовитой американской семьи. Даже внешне он ничем не напоминал итальянца.
— Не хотел бы ты купить акции этого отеля? — спросил Гронвелт, как только Калли занял указанное ему кресло. В кабинете они были втроем.
