наскучила постоянная беготня, щенок затих и засеменил рядом с Астрой.
Виды были непередаваемые. Ущелье становилось шире, оттого ещё таинственней. На скалах, словно витражи, складывались узоры из сапфиров разных оттенков. Порой различался рисунок длинношеей птицы, бабочки или глаза. Словно это не природа сделала. С вышины, сквозь туман, падали, нежащие ветер, голубые лепестки и устилали мост, будто горы с радостью приветствовали Алую Агонию. Это подчёркивали и похожие на гобой крики птиц, что садились на выступы и наблюдали за людьми. Айто часто лаял на них, с эхом разнося свой звонкий восторженный оклик, но птицы совершенно не обращали внимания и не сводили глаз.
— Они нас съесть хотят? — прошептала Зои.
— Не исключено, — кивнул Хантер. — Главное — не подавать признаков агрессии.
— Серьёзно? Вы птиц остерегаетесь? — Астра выдала смешок. — Нужно остерегаться тех, кого не видно. А если эти невидимки ещё и людьми являются, то тут пиши пропало.
— К чему вдруг такие мысли?
— К тому, что надо не птиц остерегаться, а неизвестности. Мы ведь прямо к ней и идём.
— По-моему, неизвестность — это лучшая вещь в мире, — мечтательно вздохнул Адам. — Она даёт нам цели в жизни, и благодаря ей люди по-прежнему действуют.
— Ага, и зачастую благодаря ей люди либо подыхают, либо убивают других, — фыркнула командир.
— Ну, если б не неизвестность, этот мир, возможно, вообще не существовал бы. Нельзя в точности называть неизвестность плохой или хорошей.
— Не бывает плохого или хорошего, — внезапно вставил Кас. — Есть нейтральные поступки и наши эмоции на них.
— Собрание поэтов-песенников, блин, — хихикнул Хантер.
— А мне нравится. Я чувствую себя компаньоном таких умных людей, — улыбнулась Зои.
— Нда, только философствовать и можем, — буркнул Кас. — Люди, ожидающие смерти, наверное, оценили б нашу философию.
— А в тебе опять двойные стандарты взыграли, — съязвила Астра. — То тебе плевать на людей, то вдруг нас осуждаешь.
— Это не двойные стандарты, это всеобщее осуждение каждого, меня самого в том числе, — спокойно ответил Гриммс. — Я бы назвал это нигилизмом. У меня такое мировоззрение.
— У меня, знаешь ли, тоже. Однако можешь ли ты избавиться от этой дурацкой привычки?
— Какой же?
— Высказывать своё недовольство и портить настроение другим.
— Это не недовольство, а мнение. На Адифории позволено высказывать своё мнение. По крайней мере, формально.
— Именно, что формально. А в реальности тебе придётся заткнуть ротик и не вякать. Не нарушай законов Адифории.
— Ребят, почему у нас завязался спор на пустом месте?
— Адам, даже не пытайся их разнять, — Хантер положил руку на плечо напарника. — Спор Астры и Каса похож на схватку волков, пока не определят, кто альфа, не перестанут грызться.
— Представители закона уже сами эти законы и нарушают. Почему тогда мы не можем? — равнодушно продолжил Кас.
— Ну, у нас принято, что законы пишутся для подчинённых, а не для начальства. И ты, Кас, подчинённый, был, по крайней мере. И ничего с этим не поделаешь.
— Может и так. Но это неправильно. Идеальное общество можно построить только если каждый будет равен перед законом. На Адифории совершенно другая ситуация. А значит лучший путь — революция, чтобы те, кто подчиняется закону, этот закон нарушил. Минус на минус даёт плюс.
— Вот оно что? Ну как, идеальное общество уже строится? Мы ведь, по сути, эту революцию и совершаем.
— Эй, Адам, у тебя есть шоколад? — спросила между делом Зои.
— Возможно. Не могу сказать, что ты идёшь неверным путём, — пожал плечами Кас.
— Да, есть. Тебе с арахисом?
— Ага! Вот ты и попался! — командир ткнула пальцем в грудь Гриммсу. — Пару минут назад говорил, что осуждаешь и себя, и нас за все действия, а теперь говоришь, что я иду правильным путём!
— Не, не очень люблю арахис.
— Да, твой путь кровавый и грешный. Но я не говорил, что он неправильный. Цели оправдывают средства.
— У меня есть с сушёными иголками светоигольницы. Никогда такой не пробовал.
— Ты даже не знаешь, какая у меня цель, — нахмурилась Астра. — Ты серьёзно веришь в это высказывание?
— О! Дай тоже дольку! — Хантер подскочил к Алеану.
— Странный вкус, — Адам распробовал и, кое-как проглотив, с кислым взглядом отдал шоколад Криссам. — Это похоже на изюм. Кошмар.
— Изюм? — Зои сделала укус и пискнула от удовольствия. — Вкуснотища!
— Да, верю. Без жертв никогда не обходится, — холодно ответил Кас.
— А если им шоколад кинуть? — Хантер кивнул на оцепеневших птиц, а потом бросил кусочек.
— Ого! — засмеялась Зои, наблюдая, как птицы сорвались с уступа и, колотя друг друга огромными клювами, летели навстречу еде. В итоге один из пернатых схватил шоколадку и, гордо встряхнув перьями, снова уселся на выступ.
— Они настолько голодные? Неужели им нечем в горах питаться?
— Надо будет посмотреть, что это за птицы, — пробормотал Хантер, доставая из кармана свой справочник.
— Веришь? — командир оскалилась и вскрикнула. — А на Изао это высказывание тоже действует?!
Стая птиц вдруг вспорхнула и поспешила скрыться в тумане. Адам, Зои и Хантер замолчали, изумлённо смотря на Астру. Кас не дрогнул, но его взгляд стал темнее негатива.
— Астра… — осторожно промолвила Зои.
— Астра, это немного… — начал Адам.
— Вас это не касается! — огрызнулся Гриммс, пронзив напарников ледяным взглядом.
Потом вновь обернулся к Астре.
— Да, — с нездоровой решительностью сказал он. — Я ненавижу его. Но согласен с ним. Встреть ты его, тоже согласилась бы с ним.
— Неужели? — командир недобро улыбнулась. — А всё-таки мы разные, Кас. Хотя я тот же монстр, но такое чудовище, как он, оправдывать не собираюсь.
— Придёт когда-нибудь такой момент, уж поверь мне.
Было ли это подтверждение слов Каса самой природой, или невнимательность команды, которая раскричалась в месте со множеством опасных животных, непонятно, да и неважно — из туманной бездны с резким криком вырвалось что-то белое и огромное, обогнуло мост поперёк, мощными крыльями сбив с ног клан, и с воем унеслось обратно, всколыхнув непроглядный дым. Айто зашёлся угрожающим лаем. Несколько секунд команда боялась подняться.
— Что это было? — прошептала Зои, решившись сесть на колени.
— Судя по крику и белому цвету, Снежная Мелани, — ответил Хантер.
— Да, что-то мы расшумелись, — Астра поднялась. — Идёмте быстрее, иначе…
Тут она, чувствуя, как дыхание перекрыл страх, замолкла, поняв, что что-то явно не так.
— Где Адам? — озвучил её вопрос Кас.
Хотя вопросы здесь неуместны. Ответ и без того понятен.
. .
Адам с трудом пытался понять, что происходит, из-за страха мозг словно заледенел. Он на мосту, раздаётся рёв, парня (вместе с гитарой) будто в тиски сжало нечто и теперь он в этих тисках летит, ничего не видя. Он чувствует тяжёлое дыхание зверя, как яростно вздымается
