Энтони Роулингс бережно взял свою супругу за руку и помог ей подняться со стула, затем нежно приподнял её за подбородок и заметил слёзы.
- Клэр, мне кажется, что ты слишком много извиняешься.
Она уже хотела сказать «прости», но одернула себя.
- Вот видишь, посмотри на свою улыбку. Ты её не видишь, а я - да. Она такая красивая, даже с этими взлохмаченными волосами. И твоя улыбка остается не только на идеальных губах, но и переходит на розовые обветренные щёчки, но лучше всего она отражается в твоих ярких изумрудно-зелёных глазах. - Он наклонился к ней, его нос замер в миллиметре от её лица. - Прости, что эта улыбка появляется так редко.
Клэр чувствовала, как тает её решительность, колени ослабли. К счастью, её поддерживали его сильные крепкие руки.
- Ты права во многом. Ты рассказывала о разных деревьях, снеге, вьюге, животных и птицах - ты знаешь так много вещей, о которых я даже не пытался узнать. И ты знаешь меня гораздо лучше, чем кто-либо. Я пытался скрывать своё прошлое, оставить его. Но ты сумела собрать все кусочки, что я показывал тебе весь год, и сложить их воедино, создав своего рода психологическую основу для понимания меня. И я с неохотой должен признать, что ты права. - Она хотела что-то сказать, но он нежно поцеловал её и продолжил: - Ты не давала мне причин тебе не доверять. И всё-таки я не всегда веду себя хорошо. Для тебя это может быть потрясением, но у меня проблемы с контролем. - Не сдержавшись, Клэр улыбнулась. - Ну вот, снова эта улыбка.
Тони подвел ее к софе, стоящей перед камином. В мягком банном халате она села напротив него и положила голову ему на грудь. Они оба уставились на огонь. Она слышала биение его сердца и дыхание. Огонь излучал тепло, а его кожа пахла как после тренировки. Она чувствовала себя надежно и безопасно. И в то же время ей казалось, что она живёт в доме из стекла. Безопасность в любую секунду могла разлететься на осколки. Тони спросил, о чём она думает, и Клэр ответила. Он долгое время молчал, и ей было боязно повернуться и посмотреть ему в глаза. Наконец, он снова заговорил:
- Наверно, я боюсь потерять тебя. Боюсь, что если ты на самом деле узнаешь меня, то не захочешь остаться.
Она не была уверена, но по голосу и его дыханию было сложно понять, трудно ли ему выразить свои мысли. Ей захотелось уменьшить его волнение, сказав, что всё в порядке, что ему не нужно ничего говорить. Она не повернулась.
- Тони, я совершенно уверена, что знаю тебя. А еще я знаю, что до сих пор нахожусь здесь.
- Потому что у тебя не было возможности уйти.
Его руки нежно обвились вокруг неё. Она ласково погладила их своими маленькими ладошками.
- Нет, не поэтому и не из-за подарков, путешествий или денег. Я до сих пор здесь, потому что дала тебе обещание. Я сделала это в Центральном Парке, а потом еще раз в нашем доме, потому что люблю тебя и хочу быть с тобой.
Он обнял её.
- Миссис Роулингс, я тоже тебя люблю. Я хочу доверять тебе и не так контролировать. Но я не хочу снова причинить тебе боль, как уже это сделал. Если держать тебя в безопасности от внешнего мира, будет меньше шансов, что что-нибудь произойдёт и заставит меня отреагировать так, как это уже произошло.
- Я чувствовала то же самое: хотела остаться здесь и ничем тебя не огорчать. Я не хочу тебя расстраивать. Но, Тони, это не жизнь. Быть дома и ждать тебя, потому что у меня нет выбора, и быть дома и ждать тебя, потому что я этого хочу, – абсолютно разные вещи. - Она помолчала, но он не ответил, и тогда продолжила: - Если ты будешь доверять мне, я сделаю всё от меня зависящее, чтобы следовать твоим правилам. Я буду обсуждать с тобой дела до того, как их совершать. Буду советоваться с тобой перед тем, как пойти куда-либо. Я понимаю важность правил приличия и значимость последствий. Я не хочу тебя огорчать. Мне не нужен повод, чтобы огорчать тебя.
Клэр решила, что разговаривать легче, когда не смотришь в его глаза. Она так и видела его маленькие чёрные радужки с широким ободком цвета шоколада. При этом она понимала, что её воображение и реальность отличаются.
- Скажи мне, чего ты хочешь. Какую свободу я у тебя отобрал, которую ты хотела бы вернуть?
Боже правый! Вот он твой шанс - ответить соответствующим образом.
- Я хочу получить доступ к своим собственным приглашениям. Я не буду принимать их или отвергать без обсуждения с тобой, но хочу знать, что где-то там есть другие люди, которым я небезразлична. Я хочу, чтобы у меня была возможность поговорить со своей сестрой без страха, что ты мне не позволишь или будешь расстроен моим разговором. И я хочу, чтобы у меня была возможность уезжать из поместья – просто так. И ещё раз: все это не будет происходить без твоего согласия, я лишь хочу знать, что могу это делать.
Она прислушивалась к его дыханию, но единственное, замеченное ею изменение произошло при упоминании Эмили.
- Я хочу, чтобы о планах на вечер ты обращался ко мне напрямую, а не узнавать новости через Кэтрин каждый вечер по поводу того, что будет происходить. Так я чувствую себя подростком.
Она сделала все возможное, при этом оставаясь честной. Клэр выдохнула и расслабилась рядом с его сильной грудью. Она не могла придумать, что еще сказать, поэтому стала ждать.
Их вылазка на природу выдалась оживленной: холодный воздух, бриллиантовый снег, физическая нагрузка на мышцы от лыжной прогулки. А согреваться было еще приятнее - потрескивающий огонь, мягкий ковёр и нежное занятие любовью. На обед подали теплый суп, панини и горячий кофе. Сейчас они делились своим мыслями, разговаривали и были абсолютно честны друг с другом. Тело Клэр таяло рядом с ним, она чувствовала утомление. Она ждала его ответа, зная, что её судьба зависит не от нее. У неё нет другого выбора, кроме как довериться этому мужчине, который в этот миг нежно обвивает её руками. Закрыв глаза, Клэр прислушалась к его сердцебиению, дыханию и уплыла в сон.
Глава 35
- Никому не дано вернуться в прошлое, чтобы изменить его, зато каждый может начать все сначала, чтобы создать новый финал.
Мария Робинсон.
Однажды бабушка Николс сказала: «Перемены – это единственная постоянная вещь в жизни». Клэр молилась, чтобы эти самые перемены были к лучшему. После их разговора по душам она стала замечать маленькие знаки, дававшие ей надежду.
Днем, когда между ними состоялся этот разговор, она проснулась на кожаном диване в комнате Тони. Обнимая тёплое одеяло, она осмотрелась вокруг. Угасающий дневной свет усиливал блеск потрескивающего огня, освещавшего комнату. Она была одна. Поначалу она решила, что муж в соседней ванной или гардеробной, но открытые двери и тишина вскоре дали ей понять, что это не так. Такого никогда раньше не случалось. В его же комнате располагалась техника. Она видела, как он ею пользовался. Большой экран, заключённый в рамку, мог дать доступ к миру одним щелчком пульта управления.
