Снова подумал об аборигенах. Роскошный подарок вручает им природа — планета получает огромное количество воды, целые моря!
Исследователю стало хорошо на душе от этой мысли: ему хотелось, чтобы многочисленные племена планеты вышли окрепшими и закаленными из этой борьбы. Пополнив моря и океаны, цветущая планета будет спокойно оборачиваться вокруг своей стационарной звезды. Мыслящим существам будет раскрываться мир, и они наконец-то начнут разгадывать загадки природы. А догадаются ли о том, что происходит сейчас?
Глядя на ужасающий смерч, который ввинчивался в небо, Исследователь подумал: а не оставить ли здесь какой-нибудь знак? Но что может уцелеть среди такого хаоса да еще на протяжении долгих тысячелетий?
Океан все выше вздымал свою богатырскую грудь, дыша горячим ветром. Зеленая волна уже разъяренно билась о скалу, на которой стоял Исследователь. С замиранием сердца смотрел он, как вода наступает на сушу. Пока еще виднеется над поверхностью разыгравшихся вод цепь гор, но они тонут, тонут! Вот, вот, они уже под водой!
И тут он увидел вдали высоченный вал — океан бросил в бой с материком страшную ударную силу. Вал мчался полным ходом, поглощая огромные волны, и что для него эта «Птаха» и даже эта скала!
Быстрее, быстрее в кабину!
Стартовать!
Ухватился за лапу летательного аппарата и… обмер. Его парализовал страх. Вытаращенным глазом смотрел на ужасающий вал и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, словно приклеился к этой блестящей лапе.
Конец, гибель, смерть.
Парадоксально, но именно эта мысль мгновенно сняла напряжение, скованность.
Исследователь добрался до люка, упал в кабину, поднялся и, когда темная стена готова была поглотить его вместе со скалой, успел коснуться стартовой кнопки. «Птаха» рванулась в небо сквозь тучу брызг — и застучало так, словно она прокатилась по камням.
Собравшись с силами, Исследователь посмотрел в иллюминатор — от скалы не осталось и следа. Вдогонку первому валу катился другой, еще больший, а там — третий, четвертый… Может быть, это оседает смерч? Да, это из него скатываются разрушительные валы — захваченная планета обрушивает удары на соседку, опустошая ее сушу.
Исследователь перевел дыхание, к нему снова вернулись выдержка и мужество астронавта. Проверил фиксирующие камеры: все в порядке, чувствительные кристаллики воспринимают пейзаж, у него будет уникальный фильм!
Направил «Птаху» вслед за первым, «своим», валом и в течение нескольких часов был свидетелем ужасных разрушений. На другом конце планеты этот вал столкнулся с таким же валом, катившимся навстречу. К счастью, случилось это среди моря, далеко от населенного материка. На этот раз Исследователь поступил осмотрительно: держался на безопасном расстоянии от места столкновения. Что это было за зрелище! Какой всплеск энергии!
Хотелось рассказать коллегам на орбите, но передумал. Стерничий прикажет вернуться: правила безопасности строги. А он ведь должен довести задуманное до конца. Фильм об уникальном явлении природы — это же будет трофей его космического путешествия!
Зафиксировав столкновение валов, Исследователь помчался по линии экватора и вскоре увидел окутанную тучами коническую пирамиду, которую планета выставила навстречу соседней, нависшей над ней на полнеба. Казалось, столкновение неизбежно. А может быть, так и произойдет?
Исследователь ощутил холодок опасности и жар отваги. Пусть сойдутся планеты — на «Птахе» ему ничего не страшно! Познавать новое — это ведь потребность мыслящего мозга!
И эта жажда нового, жажда эмоций, охватившая все его существо, бросала Исследователя в опаснейшие ситуации, удерживала в гуще событий, и так до того самого момента, пока планета, опорожнив все свои моря, не начала удаляться.
Стерничий спокойно наблюдал на экране голубой диск планеты и серебряный овал ее спутника. Угловые их размеры уменьшались с каждой секундой — корабль удалялся, переходя на параболическую орбиту. Теперь можно и отдохнуть. Космический путь перед ними дальний. Почему-то вспомнилась песня:
Далеко-далеко родная планета,В дымке серебряной тонет.Хвостатая, ты расскажи нам, комета,Дома-то нас еще помнят?
Да, расстояние невероятно велико — даже радиоволны не долетают. Но исследование этого региона Галактики идет успешно, и все было бы хорошо, если бы не потеряли они одного участника экспедиции.
Лицо Стерничего нахмурилось. Какой был Ученый…
Замигал сигнал вызова. Стерничий вздрогнул, словно предчувствуя что-то важное. И действительно, ему доложили:
— Отозвался Исследователь. Его «Птаха» исчерпала свои энергетические ресурсы.
— Где он?!
— На поверхности планеты.
Стерничий не колебался ни секунды. По каналам внутренней связи разнесся его приказ:
— Всем приготовиться к торможению. Корабль вывести на круговую околопланетную орбиту. Вспомогательной бригаде приготовиться!
Он был счастлив. Глаз его сверкал радостью.
В электронную память космического корабля была заложена краткая информация:
«Задержка рейса была вызвана проведением спасательной операции. С поверхности третьей от Центрального светила планеты на борт доставлен Ученый первого ряда. В свое оправдание он заявил: захват планеты планетой — явление настолько редкостное, что он считал своим долгом его зафиксировать. Летательный аппарат остался на скале у высочайшей горы планеты».
Быть может, и ныне «Птаха», засыпанная гималайскими снегами, ждет возвращения своих хозяев. И не исключена возможность, что альпинисты, штурмующие Джомолунгму, увидят ее.
Василь Бережной
ЭФЕМЕРИДА ЛЮБВИ
В большом городе, раскинувшемся под прозрачным сводом в кратере Шиллера, произошло чрезвычайное событие. Когда многочисленное его население, как всегда, направилось в свои столовые на обед, ни одна дверь не открылась, нигде не прозвучало из микрофонов привычное «Добро пожаловать! Приятного аппетита!». Такого еще не бывало с тех пор, как люди построили города на Луне. Неслыханно! Невероятно!
Каждый реагировал по-своему. Одни пожимали плечами, другие стучали в двери, полагая, что заело автоматические устройства, было немало и таких, которых это происшествие насмешило.
Но всем было интересно знать: по какой же все-таки причине город остался без обеда?
Вскоре по телевидению было объявлено: это случилось вследствие того, что дежурный кулинар коллега Никон так задумался, что забыл дать программу электронной машине «Аппетит», и вся система после завтрака замерла. Так и сказано было: «замечтался». Не стали сочинять, что, мол, заболел или допустил какой-то там недосмотр, а вот просто-напросто замечтался, да и все тут.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
