— Ты только не обижайся, ладно?
— Было бы на что, — выдохнул я с облегчением. — Представители чужого вида не обязаны нравиться, главное, чтобы они не вызывали сильного отвращения.
— А я вызываю, наверное… — грустно предположила девушка.
— Я бы сказал наоборот, — усмехнулся я. — С интересом бы тебя потрогал.
— Нахал, — глаза Луары опять ожили.
Небольшое отступление от серьезности момента оказалось как нельзя кстати. По крайней мере, Луара перестала выглядеть испуганным и загнанным в угол зверьком. Ну а что до необычной реакции юной девушки на меня, так я сам задавал себе вопрос, как бы я реагировал в похожей ситуации, если бы не видел и не ощущал тело Луары до этого эпизода. Ну сами посудите, беседуете Вы несколько месяцев, к примеру, с человеком, а потом он вдруг оказывается высокой прямоходящей кошкой, кстати, весьма приятной для глаза.
Обувшаяся Луара выказала полную готовность к прогулке, чего нельзя было сказать обо мне. Странная виртуальная реальность напрочь отказалась выдать мне даже сланцы. Прихватить с собой оказалось возможным только те вещи, которые прибыли с нами на «Еноте». На самом деле я не сильно расстроился, так как полагал, что дальше ангара нам просто не пройти. Пока Луара с интересом рассматривала МИ, который по ее просьбе поменял цвет сначала на зеленый, потом на желто-зеленый и, наконец, вернулся к фиолетовому, я, осторожно поглядывая на пол, подобрался к полупрозрачной грани, которая освещалась прожекторными пластинами нашего истребителя. Я бы, конечно, не стал касаться ее рукой, если бы у меня оставалась альтернатива. Но кроме набедренной тряпки, вариантов под рукой не имелось. Обернув руку, я потрогал стену. От моего прикосновения по стене прошли круги, и она потеряла прозрачность, став чем-то напоминать шлифованный металл. Поскольку на тряпке следов воздействия не осталось, я рискнул потрогать новообразовавшуюся стену голой рукой. Стена оказалась чуть прохладной и в отличие от пола шероховатой, а каждое касание вызывало на ней круги, подобно падению в воду камня. Опираясь на стену, я двинулся вдоль нее к границе света. В паре метров от освещенного куска ангара проявились странности. Стены и палуба снова стали прозрачными, и сквозь них начали просвечиваться контурные линии и вязь технологических узоров. Обследование в таких условиях с моей точки зрения оказалось затруднено, не ровен час можно было свалиться в какой-нибудь технологический люк.
— Неплохо было бы дать весточку друзьям, — напомнил я сам себе, — а то начнут еще беспокоиться, порвут еще на радостях любимый тёщин баян. Енот, связь с Пробоем можно организовать?
— Как у вас дела? — тут же появился голос Пробоя в моей голове.
— Нормально, — ответила вместо меня Луара, — попали в ангар. Собираемся посмотреть, что там дальше.
— С тобой еще кто-то есть? — удивился Пробой.
Однако, наше разделение на мальчиков и девочек могло немного озадачить наших спутников.
— Енот, закрыть канал, — отреагировал я, дальше обратившись и к немного озадаченной Луаре в том числе. — Лу, ты же не хочешь, чтобы твои новые знакомые узнали о пришельце в твоей голове?
— Ой, — хвост пушистой девушки обвил руку. — Прости, тут все так неожиданно, я ни разу не попадала на чужую космическую станцию, ну в общем в такие переделки…
— Это может быть и не станция, — разрядил я обстановку. — Делаем так. Енот, ты транслируешь на Пробоя картинку с моих органов зрения, только из нее нужно своевременно убирать Луару. Справишься?
— Качество изображения ограничено по причине нестабильности сигнала, — ответил Енот. — Возможна небольшая задержка сигнала при сложной обработке множественных отраженных объектов.
— Это не проблема, главное убирай отовсюду намеки на Луару, даже отражения, если такие попадутся, в случае проблем с фильтрацией изображения просто забей проблемные участки искусственными помехами, — продолжил я наставления. — Звук начинай передавать только запросу на связь. Голос мой модулируй, как договорились ранее, под Луару. И еще, зафиксируй вводное указание. В случае непредвиденной ситуации, влекущей за собой исчезновение, гибель или ранение действующего пилота, квалификация практиканта Луары временно расширяется до квалификации пилота. Отменить временную квалификацию, либо подтвердить ее может только офицер Содружества с уровнем допуска не ниже моего, звание офицера приоритета не имеет.
— Вводное указание активировано и зафиксировано офицером космических сил Содружества с личным номером 12/135/45/45856/45, — отрапортовал Енот.
— А теперь дай мне связь с Пробоем, — попросил я.
— Что случилось? — поинтересовался Пробой казалось бы обычным голосом, хоть в нем и присутствовали неспокойные нотки.
— Связь барахлит, — ответил я. — Сигнал гуляет. Думаю, что лучше будет постоянно транслировать изображение через связь моего корабля. Хоть и с перебоями, но вы сможете наблюдать картинку с моих камер. Если можно, не отвлекай меня разговорами, тут и так есть масса неожиданных вещей. Сказать честно, так мне очень неуютно, а разговоры невпопад будут только добавлять стресса.
— Понял, — отозвался Пробой каким-то неожиданно мягким голосом. — Милашка, как тебе только не страшно одной?
— Страшно, но со мной Енот, — показал я шар нашего МИ. — И вообще, не отвлекай, ладно? Я попрошу Енота дать мне звук по кодовому слову от тебя «экстренно», понял?
— А это что? — удивился Пробой, казалось, не услышав моего предложения?
— Эта штуковина является интерпретацией искусственного интеллекта моего истребителя, — пояснил я. — Двусторонняя связь по коду «экстренно», понял?
— Понял, — пробурчал Пробой, — вот же напридумывали союзнички…
Решив, что вопрос с партнерами решен, я медленно двинулся вглубь ангара. Уже через четыре шага света, издаваемого Енотом, стало явно недостаточно.
— Енот, хватит там изображать из себя дискотечное оборудование, лети сюда, — позвал я МИ.
Шар, полыхавший в тот момент фиолетовым огнем, тут же плавно двинулся в мою сторону. За ним потянулась и Луара. Вопреки моим предположениям света вокруг не стало больше, только к бликам вокруг нас добавились все оттенки фиолетового цвета.
— Енот, дай освещение в совмещенном спектре от инфракрасного до фиолетового, — попросил я.
К моему удивлению осветительные панели истребителя остались безучастными, а из «мини-звездочки» выскочил довольно яркий шарик, размером с теннисный мяч и завис метрах в трех от поверхности. Свет, издаваемым им оказался каким-то резким и немного настораживающим.
— Что за допрос третьей степени? — ругнулся я шепотом, — нельзя, что ли приличный спектр, как у моей родной звезды, к примеру, сообразить? Что в этом «рентгене» увидеть можно?
Оттенок шарика тут же плавно потеплел и стал походить на привычный для меня солнечный свет ясным днем. Судя по облегченному вздоху Луары, ей такой расклад тоже нравился больше.
— Ну может же, когда захочет, — пробурчал я, подмигнув девушке.
При нашем приближении освещенная часть стен теряла прозрачность, что придавало лично мне уверенности. Проход в соседнее помещение оказался затянут почти прозрачной пленкой, которая немного колыхалась, напоминая воду.
— Поглядим? — спросил я Луару
— А если там вакуум или непригодная атмосфера? — с сомнением спросила она.
— Милашка, вот ты чувствуешь что-нибудь необычное в здешнем воздухе, запахи или какую-нибудь спертость? — спросил я, серьезно посмотрев в слегка прищуренные глаза Луары.
— Нет, — дернула она хвостом, слегка задев мою голую ногу. — Не могу назвать его ароматным, но никаких дурных или неприятных запахов я не чувствую. Приблизительно такой воздух у нас на базе, если конечно не брать ремонтные боксы.
— Вот и я тоже ничего такого не чувствую, — ответил я. — Но ведь не может же для нас обоих воздух быть одинаково приятен? Мы же, как ни крути, весьма такие разные виды разумных существ, вон у меня даже хвоста совсем нет. А это значит, что чем бы ни дышали эти тела-аватары, дышат они чем-то отличным от известного тебе или мне воздуха. Скорее всего, им и дышать-то вообще не нужно, а делаем это мы сами из чистой привычки к этому нужному, а иногда и приятному процессу.
С этими словами я с трудом оторвал кусочек ткани от моей набедренной тряпки и кинул в пленку. Прикосновение тряпочного комочка не прошло для нее бесследно, перегородка довольно резво отпрянула в стороны от места касания моего импровизированного щупа и втянулась в стены. Я сделал уверенный шаг и, подобрав кусочек тряпки, согнулся в приглашающем жесте:
— Моя королева, путь свободен.
— А кто такая королева? — испортила мне роль преданного рыцаря Луара.
Вопреки моим опасениям, нас свободно пустили внутрь корабля. В следующем за ангарной палубой проходе сами собой засветились панели, разбросанные по всей площади прохода, причем свет они давали идентичный небольшому шарику, созданному до этого Енотом. Таким образом, проблема освещения отпала. Видимо, реагируя на освещение, поверхности потеряли свою полупрозрачность, и мы переместились из иллюзорного мира в привычный для нас мир полов, потолков и стен. Соединяющий ангары и внутренние помещения тоннель оказался не слишком длинной немного сплюснутой в диаметре трубой, из которой мы вышли в широкий проход, идущий перпендикулярно нашему тоннелю. Мы стояли и смотрели из горловины тоннеля на открывшееся пространство. Пологой дугой «пол» уходил вверх и вниз от нас, как будто наш проход выходил на стене. Выше и ниже виднелись расположенные в правильном порядке двери-лужицы, видимо, ведущие в другие ангары. Лично для меня очевидно стало только то, что ходить по такому «полу» без способностей мухи мы вряд ли сможем. Тем не менее, работа моей мысли от этого не затормозилась. Можно было бы послать вперед Енота, он-то просто парил над «полом». В тот момент мне опять на помощь пришла проверенная в боях тряпочка. У местных «буржуев» вообще могло случаться что угодно, по крайней мере, моя интуиция подсказывала, что только невесомость могла дать шансы добраться в таком положении до всех имеющихся проходов. Но интуиция ошиблась. Вместо того, чтобы парить, тряпочка уверенно легла на палубу в паре метров от горловины нашего тоннеля. Удивленно хмыкнув, я сделал два шага, наклонился и поднял свой верный «щуп». Как муха, я стоял на поверхности, расположенной практически перпендикулярно «полу», на котором стояла Луара. Это выглядело чрезвычайно странно для земного человека, но я, как проверенный друг Горацио, успел повидать и не такого.
