Люси крутила и корчилась, и он стал вытирать другую сторону, когда я дала ему чистую салфетку.
— Я не собирался, — сказал он, вздрагивая. — Но она видела, как ты ехала на Тулпе, и она смущена, что не может преуспеть с Ред. — Его губы сложились в улыбку, когда он отпустил Люси, и девочка побежала, чтобы скакать в пыльце, которой сыпал Дженкс. — Та глупая лошадь передумала относительно всего, и Тритон не обращает внимания на то, как обращаться с нею. Это займет какое-то время, прежде чем она сможет приспособиться к ней. — Он хихикнул, используя последнюю из салфеток, чтобы очистить его собственные руки. — Займет какое-то время, прежде чем она сможет коснуться ее.
Я задумалась, где Тритон держала лошадь, затем решила, что у нее было достаточно комнат. Это было не то, о чем мне нужно было волноваться.
— Так ты под следствием за торговлю наркотиками, нелегальные генетические исследования, и, несмотря на то, что они еще могу придумать, ты решил пойти в безвременье? Без меня?
— Конечно, нет. — Трент косо глянул на меня. — Тритон и Ред прибыли ко мне. Животное должно было видеть луну. Это половина проблемы, если ты спрашиваешь. Скоро, когда Ред будет ассоциировать Тритон с чистой травой, она успокоится.
Я закатила глаза и передвинула ногу, чтобы поудобнее сесть, когда Рей положила свой недоеденный рожок и пошла в круг искрящейся пыльцы.
— О, это намного лучше, — сказала я, надеясь, что они были в скрытой узкой долине. — Ты даешь уроки верховой езды демонам.
Он потер подбородок, когда наблюдал за своими девочками.
— В обмен на место для хранения нескольких машин, я не хочу терять. — Он посмотрел на меня. — Я мог бы сделать это место пригодным для жилья. Я люблю лошадей. Я люблю демонов. Это идеально подойдет.
Он шутил, но в этом было зерно правды, и я выбросила лед Рей, прежде чем дотянулась до салфетки.
— Прости. Я не думаю, что они собираются остановиться, пока ты не потеряешь все. — Сердясь, я убрала руки, решая, что должна была думать об этом немного больше. Мы, возможно, сделали бы что-нибудь по-другому, возможно. Попробовали скрыть. Отложить неизбежность. Но когда Трент взял мою влажную руку в свою, чтобы все таки успокоить мои движения, я знала, что скрывать это было бы только хуже, когда правда вышла наружу.
— Не все, нет, — сказал он. — Но я не единственный, кто все бросил. Я знаю, что это был жесткий отказ от мистиков.
Я сжала челюсти и попыталась подавить свою реакцию душевной боли. Я знала, что он видел это, когда его руки напряглись.
— Это заметно? — сказала я несчастно. Я могла видеть с разных ракурсов. У меня были тысячи голосов, говорящих мне о шепотах на полпути через город. У меня был миллион защитников, готовых сделать мое желание реальным. Это было богоподобно. Даже если удержание их свело бы меня с ума.
Трент откинулся назад, его рука все еще держала мою.
— Я думал так, — сказал он мягко. — Ты отказалась от этого. И от Ала. — Он отпустил меня, его палец коснулся моего подбородка, чтобы я посмотрела на него. — У меня есть своя собственная вина, чтобы переживать.
— Это не твоя вина.
Вздыхая, он наблюдал за девочками, прыгающими в меняющейся пыльце Дженкса.
— Я бы ничего не изменил, хотя признаю, что мой конец вещей, оказывается, более сложен, чем я ожидал. Но есть определенный подъем, на который я не рассчитывал.
— Какой например? — спросил Дженкс, когда он перелетел из своей пыльцы на ручку коляски. — Неужели Рейчел так хороша в постели, что стоит того, чтобы потерять состояние?
— Заткнись, Дженкс, — сказала я, и он засмеялся, как будто это была музыка ветра.
— Я больше не должен делать то, чего все от меня ожидают. — Улыбаясь, Трент потянул Рей к себе на колени, и утомительная девочка прислонилась к нему. — Я в долгу перед тобой. Навсегда, Рейчел. Ты освободила меня.
Дженкс издал звуки, как будто его тошнило, когда я вспыхнула. Освободила его? Нет. Он освободил себя.
— Ты знаешь, что именно из-за свободы я бросила О.В., да? И посмотри, как все обернулось?
Он усмехнулся, но моя улыбка колебалась, когда я поглядела на запястье и гладкую кожу там. Моя демонская отметка исчезла без фанфар на прошлой неделе, и с ней, моя последняя связь с Алом. По какой-то глупой причине я пропустила это. Трент, тем не менее, смотрел на Айви и Нину, примеряющих шляпы.
— О, думаю, что это оказалось прекрасным. — Его глаза встретили мои над взъерошенными волосами Рей, и я чувствовала, что покраснела. — Немного утомительным, возможно, но хорошим в конце.
Сияя, я наклонилась, надеясь на поцелуй. Дженкс взлетел вверх и в сторону от отвращения, но прежде чем наши губы встретились, мой взгляд пробежался через его плечо к Джонатану. Неприятный человек был не у банкомата. Нет, он стоял между нами и Эласбет, шагающей вперед из тени с двумя мужчинами позади нее.
Эласбет? подумала я, замирая. Губы Трента задели мои, прежде чем он понял, что возникла проблема, и отступил. Искры проносились через меня, и не все они были от дикой магии.
— Эласбет, — прошептала я, и он повернулся, его челюсти сжались.
— И она привела друзей, — сказал Дженкс язвительно. — Трент, монолог или что-то еще. Я должен убрать камеры, или кто-то окажется сегодня вечером в тюрьме за нападение.
— Сделай это быстро. — Трент опустил Рей в коляску, пристегивая ее, прежде чем встать.
Дженкс метнулся вверх и в сторону, и дикая магия заколола кожу, когда Трент потянулся к линии. Пульс бешено стучал, я тоже встала. Лев заревел, когда я потянулась к линии, мой подбородок поднялся, когда энергия потекла через меня и обратно в линию, соединяя меня со всем, со всеми, с вселенной… даже если теперь я могла видеть только малую ее часть.
— Остановись прямо сейчас, — сказала я, но Эласбет даже не замедлилась, кивая мужчинам и женщинам, которых она привела, чтобы окружить нас. Дерьмо, их было больше чем пара. Она привела, по крайней мере, восемь человек. Люди в ярких рубашках и шортах разбегались, вставая по краям. — Я сказала, что так достаточно близко! — прокричала я, когда она продолжала идти.
Айви и Нина напряглись, но все мы замерли, когда Джонатан вылетел из беседки, выглядя уродливым и чуждым, когда он сбил человека позади нее на землю и склонился над ним с шаром черной смерти в руках. Трент схватил меня за руку, чтобы не дать мне двигаться, и я испугалась, когда полуслышный шепот обещанной смерти слетел с губ Джонатана.
— Отдай мне девочек, Трент! — потребовала Эласбет, и Люси позвала свою мать в восхищении.
Игнорируя Джонатана, Эласбет продолжила идти вперед. Второй человек двинулся с ней, и с рычанием, которое заставило мою кровь застыть в жилах, Джонатан, схватил его за шею. Внезапно эти трое оказались на земле, царапаясь, как борцы за преимущества, когда они поднялись и боролись. Дикая магия прокатилась над моим сознанием, и рука Трента на мне сжалась. Был резкий хлопок магии, и двое мужчин опустились. Эласбет потрясенно остановилась, когда Джонатан медленно встал на ноги, а двое мужчин позади нее не двигались.
— Святое жабье дерьмо! — воскликнул Дженкс, и мой пульс мчался, когда Джонатан стряхнул затяжное волшебство с себя как воду. Ногой он подтолкнул человека обратно на землю, и я испустила вздох облегчения. Они все еще были живы. Я не была в этом уверена.
— Не двигайся, — сказал Джонатан Эласбет, и лицо женщины побелело. — Иначе я уложу тебя лицом вниз.
— Что, черт возьми, это было? — сказал Дженкс, когда он опустился на мое плечо с исчезающим запахом жженого янтаря.
— Это был Джон, он защищал меня и мое. — Мрачное выражение лица Трента заставило меня задаться вопросом, как часто он видел что-то вроде этого. И для чего ему была нужна я?
Люди стояли на окраине, наблюдая из-за мусорных баков и низких стен. Загнанная в угол, Эласбет, тем не менее, сделала шаг вперед.
— Отдай мне моих девочек! — воскликнула она, бросая взгляд на Джонатана и обратно.
Среди наблюдателей были оборотни, которые, как я поняла, окружали мужчин Эласбет. Айви и Нина отошли, справедливо волнуясь о том, чтобы быть не попасть под перекрестный магический огонь.
Трент удостоверился, что Рей была в порядке, прежде чем он повернулся к женщине.
— Эласбет, — сказал он, ее имя содержало богатый спектр эмоций: усталость, разочарование, облегчение и гнев. — Ты ждала новостей, или ты кормила ими их, чтобы поторопить их так, чтобы ты могла прилететь?
— Отдай мне их! — потребовала она, делая шаг в сторону, ближе к нам и дальше от Джонатана.
— Если ты хочешь спросить, ты не заслуживаешь их, — сказал Трент, его горький сарказм был ясен.
— Ты нищий, — сказала она, ее уверенность становилась неубедительной, когда она стояла на солнце с ее желтыми, как солома, волосами и в прекрасном костюме. — Или скоро будешь таким. Ты не сможешь платить охране, и если ты не отдашь их мне сейчас, обвинения станут хуже, до тех пор, пока ты не окажешься в тюрьме или не умрешь. Спаси их от унижения наблюдать, как их отец становится посмешищем.
