Третий скрипнул зубами. Лучше бы его, глупого волвека, каких тут сотни, убивали.
Дед уже умирал однажды, и что — снова должен погружается в вязкую боль без надежды на исцеление? Несправедливо. Выть хочется, а лучше порвать хоть одного вечного. Говорить Юнтару теперь — отдельная пытка. И ведь сам пытает себя, внятно и подробно рассказывая важное. Они же дикие, без пояснения не разберутся.
Даже в этом не облегчат его участь.
— Фильтрация отключается, группа за группой. Через три-четыре часа откажет отопление, большую отсрочку я создать не смог. Ник?
— Слышу.
— Зато связи уже нет, как и наблюдения. И шлюзы, позволяющие герметизировать отсеки и полностью разделять их, я поднял и заблокировал окончательно.
— Ты у нас гений, умеешь ломать, почти как Эйм, — очень мягко и ласково сказала она, склоняясь над старым айри. Подозвала Хо. — Малыш, посиди с ним, одному ему очень плохо. Я скоро. Дед, мы идем вниз, там есть блокатор. Жди.
— Чего? — усмехнулся тот, уже не в силах скрывать гримасу боли.
— Меня, понял? Я решаю, имеет ли право жаловаться Эл, а твои права будет рассматривать Яли. Заткнись и терпи, старый козел.
— Понял, — он так удивился ее злости, что даже заговорил чуть бодрее.
Мальчик устроился рядом с Юнтаром, взял его за руку. Йялл это уже не видел — чутье подсказало. Он спешил за Никой. Вниз, к лаборатории Тигг, за единственным шансом облегчить боль айри — блокатором.
Йялл ожидал от восьмого уровня непроходимой мощи обороны и массового присутствия вечных. И ошибся. Их встретили слабо и неорганизованно, с испуганным удивлением — как они могли добраться сюда, дикие глупые волки? Боевые слаги нелепо суетились в узком коридоре, не получив нормальных вводных, и легли все сразу, у Ринка уцелела одна из игрушек Деда. Она лежала в секции пояса, сорванного слагом, едва не лишившим Четвертого ноги. Пояс улетел к дальней стене и там валялся, недосягаемый во время боя. Как оказалось — очень кстати. Йялл нервно передернул плечами — шестнадцать боевых слагов! И всех Дед умудрился выключить одним шариком. Сам лежит полумертвый, а его оружие продолжает спасать волвекам жизни.
Наверное, воздух тут был получше, чем в загонах наверху отметил Йялл, принюхиваясь. Но теперь позади чадит пластик, а фильтры и правда более не действуют, да и циркуляция прекращается, дым уже поднялся до колен. Волки в шкурах стараются держать головы выше, им достается куда больше грязи. Чихают и скулят. Надо бы не задерживаться.
Шахты доставили еще с пяток вялых неживых, их выжигали поштучно и аккуратно, пока вымотанная до неспособности нормально ходить, но по-прежнему очень собранная Ника, у которой маскировка выходила с каждым разом хуже и небрежнее, резала хозяев, морщась и все более бледнея, хотя вроде уже дальше некуда.
Йялл подумал, что ее пора выводить из Гнезда. Для одаренных лекарей бой мучителен, да и раненым она куда как нужнее: одна из лучших в выхаживании безнадежных. Теперь, когда враги почти иссякли, появилось время присматриваться к самому виду уровня и его оформлению. Коридоры восьмого яруса завораживали взгляд изысканной простотой оформления, высокими светлыми сводами, живой зеленью, журчанием воды. «Такая вода струйками называется фонтан,» — гордо шепнул знающий редкое слово Ринк. Дышалось здесь полегче, Ника плотно закрыла дверь переходника в жилой отсек, отдавая дыму коридор к одному из лифтов. Мельком пояснила: там герметичная зона, она задраила шлюзы шахт слагов, доступ кислорода нулевой, горение должно прекратиться.
Уже не важно, назад они поднимутся вторым лифтом. А пока — мягкие ковры гасили звук шагов, картины на стенах притягивали взгляд, свет лился сверху незнакомый и удивительно приятный, золотисто-радостный, изменчивый. Иногда Йяллу хотелось поднять голову и убедиться, что там, вверху, точно не пробегает легкомысленное облачко, ничуть не похожее на клочья пыли редких, но злых, бурь Хьертта.
Ринк хромал рядом, иногда опираясь на плечо любимого врага. У бедра бежали волки: пара чуть впереди, презрительно кривя губы на хозяйские загоны, третий сзади, возле ног шедших в человеческом облике замыкающих членов группы. Все комнаты приходилось отпирать и проверять. Вскрывала их Ника, одним универсальным движением своего невероятного клинка. Волки ныряли, следом шли двуногие. Хозяева жили неплохо, каюты корабля по имени Тор-а-мир устроены куда скромнее и компактнее. А здесь — просторно и светло, интерьеры — Йялл только теперь понял смысл слова — разнообразны и несут в себе настроение. Они наполнены красивыми вещами, явно созданными руками больших мастеров. Третий сердито морщился, понимая, как мало красота, наверняка созданная усилиями Деда, нужна и понятна хозяевам. И как нерадостна для женщин, которые и сами тут на положении вещей, декоративных и легко заменяемых. В комнатах было удивительно пусто, хотя они миновали уже пять десятков дверей довольно сложной системы коридоров.
Стеклянная перегородка, шлюз — и еще более роскошные комнаты. В третьей по счету, где отчетливо пахло вечным, допрошенным Никой и отданным Второму для быстрого перехода к смерти, волки нашли женщину. Знакомая картина — стянули руки за спиной и оставили задыхаться в шипастом ошейнике, пристегнутом слишком высоко для ее маленького роста. Еще живая и, после пары минут, стоивших Нике способности ходить своими ногами, почти здоровая. Йялл поднял светлоглазую снавь на руки, неумело делясь силой.
Ринк бросил спасенной брюки и рубаху хозяина, уверенно опознав шкаф с одеждой.
Та приняла, кивнула, не выказывая удивления. Оделась, деловито обшарила небольшой стеллаж, достала хлыст.
— Я подслушивала, когда хозяину сообщили о нападении на Гнездо, за что и наказана, — голос еще хрипел, но звучал уверенно. — Женщины на уровне живы, они в комнатах, я укажу где, хозяева все ушли. Что вы ищете? Я помогу, если знаю.
Только пожалуйста, выведите и тех, кто похож на вечных, они не враги, они нас лечат. Это направо по коридору, в лабораториях, там всего три двери, не ошибетесь.
— Я за женщинами, — тихо сообщил Ринк. — С Йяллом пойдет Нимар.
Третий кивнул, одобряя выбор, и покинул комнату. Он бережно нес теперь и Нику, и ее странный клинок, удивленно отмечая, как неудобна в ладони рукоять. Впрочем, снавь предупреждала, что это оружие служит только тем, кому доверяет сполна, а он, увы, для меча чужак. Его законная владелица на руках сидела без возражений и благодарно впитывала силу, ей уже чуть полегчало. Нимар трусил впереди и справа, деловито внюхиваясь и всматриваясь. Когти он убрал и ступал беззвучно, легкий и поджарый, как все щенки. Способность к смене облика получают лишь взрослые, именно она позволила этому наглому щену отспорить свое право на участие в захвате Гнезда. Третий усмехнулся — взрослый, как же! Мех еще толком не пробился, лапы здоровенные, голова крупная, а сам тощ и костляв. Ни силы, ни выносливости в помине нет. Но опять выжил, как и на охоте, — довольно отметил Йялл. Один шрам на спине, мелочи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
