Ассирийские интервенты буквально прорубали себе путь через густые лесные заросли в горах Загрос и преодолели семь гор (ни одну из них так и не удалось отождествить с современными горами). Однако, принимая во внимание отправную точку этого похода, мы вправе предположить, что Саргон двигался по нахоженному караванному пути, пересекающему горы на перевале Бана.
«Я прошел походным маршем между вершинами Никиппа и Упа, высокими горами, поросшими всевозможными деревьями, горами, склоны которых покрыты зарослями, перевалы в которых наводят ужас, горами, в тени от которых темно, как в кедровом лесу, где путник, спешащий по тропам, не видит солнечного света. Я переправился через реку Буйа, [которая] протекает между ними… Гора Симиррия, огромная вершина, взметнувшаяся ввысь, словно клинок кинжала… Синахулзи и Бируатти, величественные горы… Туртани, Синабир, Ахшура и Суиа — все эти семь горных вершин я преодолел, претерпев немало трудностей».
[Строки 15–29]Наконец, Саргон со своим войском спустился с гор и, оказавшись на равнине, вторгся в землю маннеев. Но прежде чем ассирийский царь напал на земли Уллусуну, правителя маннеев, его войску пришлось переправиться через две реки.
«Я переправился через реки Раппа и Аратта (аккадск. А-рат-та-а), стремнины глубоководные, [словно] это оросительные каналы. С гор я спустился прямо напротив Сурикаша, округа в землях маннеев, граничащего с землями Каралла и Аллабрия».
[Строки 30–31]Когда войско Саргона, преодолев горный перевал, спустилось на равнину, дальнейший ее путь лежал по дороге, ведущей с юга на север, — той самой, по которой некогда прошел посланник Энмеркара. Два караванных пути сходятся в единую дорогу у города Саккез, лежащего к югу от Мийандоабской равнины. Известно, что именно там, в районе Саккеза, как принято считать, находился Изирту, крупный город маннеев. Этот древний караванный путь вел на север, к берегам озера Урмия. Таким образом, получается, что реки Раппа и Аратта находились к северу от места слияния двух дорог возле Саккеза. Действительно, через город сегодня протекает приток Зарринех-Руд («Золотая река»), несущий свои воды на восток, чтобы слиться с главным потоком, стекающим с вершины Тахт-э-Сулейман. Во время весеннего половодья эта быстрая стремнина представляет серьезную преграду для всякого, кто направляется на север, на Мийандоабскую равнину.
Преодолев еще несколько километров, попадаем на ту равнину, которая в поэме об Энмеркаре именуется «эдин». Однако перед путником почти сразу же возникает вторая преграда — широкая река, современный Симинех-Руд («Серебряная река»), переправиться через которую можно у городка Букан.
Не эти ли две реки упоминает Саргон, спустившийся с горного перевала и вторгшийся в земли маннеев? Что ж, вполне вероятно, поскольку это — единственные крупные реки в данном районе. Первая из рек, через которые переправился Саргон, — это Раппа, которая, следовательно, является западным рукавом Зарринех-Руд. В таком случае древняя Аратта — это Симинех-Руд. Обе реки круто поворачивают на север, являясь главными водными артериями Мийандоабской равнины.
Внизу, в самом сердце равнины, расположен современный город Мийандоаб, в древности — столица царства маннеев. К западу от этого города «между двух вод», как переводится его название, протекает Симинех-Руд, а к востоку — Зарринех-Руд. Таким образом, Мийандоаб находился в древности в самом сердце царства Аратта, и одна из рек протекала к западу от него, а другая, «Золотая река» — к востоку.
А теперь нам пора вернуться к военному походу 8-го года правления царя Саргона, чтобы убедиться, что ассирийский владыка действительно прошел по Мийандоабской равнине. Его «рапорт» богу Ашуру подробно, во всех деталях, излагает столкновение его войска с армиями Урсы, царя Урарту, и Метатти, правителя Зикирту, имевшее место на южных склонах горы Уаш. Ученые обычно сходятся во мнении, отождествляя Уаш с величественным вулканическим пиком горы Саханд, находящимся к северо-востоку от Мийандоаба. Разгорелась битва, происходившая у деревушки Малекан («Ангел-Хранитель»). Объединенные силы урартийцев и зикиртян потерпели поражение и подверглись жестокому избиению, ибо победители-ассирийцы преследовали разбитых врагов в высокогорных долинах массива Саханд и далее на восток, вплоть до глубинных районов царства Зикирту (которое мы отождествляем с библейской землей Ха-вила).
«На горе Уаш, на высокой горе, взметнувшей вершину свою в царство туч, в самое сердце небес… [Урса] собрал своих воинов, мощных в бою… Я, Саргон, царь четырех земель, правитель Ассирии… вонзился в их войско, как острый дротик. Я разгромил его и обратил встать. Я предал смерти множество его воинов; тела его воинов я косил словно стебли проса, заполнив [ими] межгорные долины. Под мечом моим кровь их струилась рекой, стекая в реки и пропасти, окрасив долину и склоны гор в багрянец, словно то были царские мантии… в самом сердце горы Уаш. Я заполнил расселины и ущелья трупами его коней, а воины его, как встревоженные муравьи, метались, ища спасения. Я преследовал их, покрывая телами [вражеских воинов] склоны и долы. Целых двенадцать часов на всем пути от горы Уаш до горы Зимур, Яшмовой кручи, я преследовал войско его на расстоянии лезвия кинжала… Адад, свирепый (бог бури), могучий сын Ану (бога неба), обрушил на них всю свою ярость и, взметнув грозовую тучу и молнии, уничтожил их всех до единого».
[Строки 96-147]Урса, владыка Урарту, бежал в одно из укреплений на берегах озера Севан, оставив врата гор открытыми и позволив Саргону без помех вторгнуться в восточный Урарту. Довершив разгром царства Зикирту, Саргон спустился с нагорий Саханда/Уаша и перегруппировал свои войска у города Уишдиш (современный Марагхех). Затем он походным маршем провел свое войско через горный массив Саханд и вторгся в Аджи-Чайскую долину. Там Саргон сразу же захватил город Ушкайя, который он назвал «внешней границей Урарту», и разрушил до основания высокие городские стены. Ученые установили, что древний Ушкайя — это современный городок Уски (иногда его название пишется «Оску»), расположенный на северных склонах горы Саханд.
Далее ассирийское войско прошло по широкой равнине Далайя. Там, в самом центре равнины, воины Саргона разрушили обнесенные высокими стенами города Таври (Тебриз, ранее — Таврис) и Тармакиса, а затем двинулись в обход северного побережья озера Урмия и оказались в самом сердце царства Урса.
«Я отправился в поход из Уишдиша… Я подошел к городу Ушкайя, мощной крепости на внешней границе Урарту словно дверь, закрывающей путь через перевал в землю Заранда… крепость эта стоит на горе Маллу, Кипарисовой круче, как пограничный столб, видный издалека, с равнины земли Суби… Бросив вперед мое грозное войско, я ворвался в ту крепость, завладел ее сокровищами и устроил в ней свой походный лагерь. Ее громадные стены, основания коих покоятся на несокрушимых горных скалах, стены мерою толщины в восемь локтей… я разрушил до основания… Из Ушкайя я двинулся… [к] Таври Тармакисе, хорошо укрепленным городам, лежащим на равнине Далайя, где у него [Урсы] были большие запасы зерна; к городам, обнесенным могучими стенами; к городам, чьи наружные стены были крепки, а рвы, окружавшие их — глубоки и полны воды… люди, жившие в том краю, видели подвиги и деяния, совершенные моей царской [доблестью], которую я обрушил на города их соседей, видели — и трепетали от страха. Они в спешке покинули города свои и бросились в безводный край, в юдоль вечной жажды, в бесплодную пустыню, стремясь [тем самым] спасти свои жизни».
[Строки 167–193]Между этой плодородной долиной и озером Урмия лежал тот самый Саргонов «безводный край» — обширное пространство солончаковых земель, раскинувшееся в дельте реки Аджи-Чай. А «земля Далайя», упоминаемая тем же Саргоном, — это, по всей вероятности, плоская равнина вокруг Яник-Тепе, граничащая с этими солончаками.
Приложение В
НОВАЯ ХРОНОЛОГИЯ РАННЕЙ МЕСОПОТАМИИ
Самый простой способ усвоить временную шкалу Новой Хронологии для Ранней Месопотамии — почаще обращаться к таблицам (на с. 431–432 оригинала), следя за тем, как мы будем опускаться все дальше в глубины минувшего. Эти таблицы дают ключевые синхронистические параллели и астрономические привязки, позволяющие соотнести друг с другом разных правителей и династии в целом. Как вы сами сможете убедиться, «зыбкой неопределенности» в них очень немного, и все позиции (по крайней мере что касается эпохи до Урско-го I периода) имеют весьма жесткие рамки.
Давайте для начала установим отправную точку — первый год правления Аммисадуги, царя Вавилонской I династии.
