да и то я не поручусь.
— Ну, тебе виднее. А успеешь?
— До осени сорокового поставлю в серию. Если никто не сделает самолетик получше.
— Кто, Сухой?
— Или он, или, скажем, Таиров. Всеволод Константинович, конечно, человек специфический, но конструктор неплохой. И сейчас в Кургане роет землю копытом и ваяет двухмоторный истребитель под седьмую версию М-13. Теоретически может получиться очень интересная машина.
— А что в нем специфического?
— Да он какой-то… вялый. Свое мнение не отстаивает даже если точно знает, что он прав. Постоянно компромиссы какие-то ищет… но если на него не давить, то то, что он сам придумал — делает хорошо. В общем, будем посмотреть.
— А другие конструктора у тебя как?
— Прекрасно. Петляков передал в производство свой Пе-8, он сейчас называется Пе-4. Павел Ионович от восторга аж похрюкивает, когда о самолете говорит: ведь машину сдали сразу без каких бы то ни было доработок, да еще изрядно перекрыли техзадание: просто за счет правильных сплавов мы планер почти на четыре тонны облегчили. Сейчас он новую машину изобретает, уже по моему техзаданию, под новенькие моторы Архипа: товарищ Люлька во вкус вошел, обещает через два года выдать мотор на четыре тысячи сил.
— Думаешь сделает?
— Думаю, что нет, но тысячи за три он точно перешагнет. У него же сейчас бешеных энтузиастов уже полторы сотни работает, он одновременно четыре двигателя новых проектирует. Три: стосильный он уже закончил.
— А на хрена такой? Планируешь По-2 перевести на турбореактивную тягу?
— А мысль интересная… но нет. Это вспомогательный двигатель для тяжелых самолетов. Генератор там покрутить или воздух подкачать.
— Понятно. Петляков до войны стратег выстроить успеет?
— Нет конечно. Но напрасной эта работа точно не будет… Да, а ты КПВТ доделал? Я на предмет его и на самолеты…
— Доделал, но под самолет его дорабатывать мне совершенно некогда: Вася просит зушку на двадцать три миллиметра.
— И что тебя держит?
— Лишь то, что пока здесь патрон под зушку не придумали.
— А у тебя что, лапки? Насколько я помню, роторные линии под любой патрон настраиваются. Сам патрон изобрети быстренько и выпуск наладь. Сколько у нас уже патронных заводов, восемь?
— Уже одиннадцать. Но даже гильзы на двенадцать миллиметров чуть ли не на треть в брак идут: сталь на такой вытяжке лопается…
— Валь, я, конечно, не настоящий сварщик… а настоящий у нас Василий. Ты с ним пообсуждай идею вздорной тетки: если к куску зафланцованной трубы приварить донце гильзы на сварке трением… Я к чему это: у меня на Турболёте штуцера в гидравлической системе шасси так ставятся, и по надежности и качеству шов превосходит даже исходный металл свариваемых деталей. А уходит на это секунды две, если не меньше…
— Мысль интересная, с Васей я точно поговорю. Но все равно с патронами пока все выглядит кисло: с пороховыми заводами не очень.
— Ну, Аня сейчас этим и занимается. Обидно, вместо работы над Богородской электростанцией ей приходится воров ловить. Ладно, я тебе все сказала, пойду работать. В Урумчи послезавтра лечу, тебе оттуда чего-нибудь привезти?
Тихий еврейский мальчик Боря Шапошник родом из Пинска карьеру сделал себе неплохую. Окончил восемь классов в родном Пинске, после революции уехал учиться дальше в Москву, где после этих восьми классов смог поступить в Московское механико-машиностроительное училище, а закончив его пошел работать на ЗиС, где еще студентом устроился работать слесарем. И рос бы в Москве карьерно и дальше, но когда на заводе стали использовать новые дизельные моторы, молодой инженер-конструктор пришел к директору и высказался в том плане, что если использовать тот же мотор, что и ярославцы, то вместо ЗиС-5 можно выпускать новый автомобиль с грузоподъемностью не меньше семи тонн, а возможно и до десяти — если сделать седельный тягач.
Иван Алексеевич его внимательно выслушал, а где-то через месяц, познакомив с каким-то парнем из ОГПУ, предложил «заняться тяжелым грузовиком в другом месте». Пояснив при этом, что на ЗиСе «висит план» и изобретать новую машину не получится из-за отсутствия средств и времени. И в результате молодой инженер оказался почти что рядом с родным городом: уже на следующее утро этот ОГПУшник забрал его из дома (сказав «семью потом заберешь, когда устроишься») и еще до обеда он сказался в Минске, в крошечной «Авторемонтной мастерской № 2», как было написано на вывеске у ворот. И там, в очень скромной по численности персонала и доступности оборудования «ремонтной мастерской» он занялся…
Вообще-то он занялся — сначала занялся — изучением «зарубежного опыта»: ОГПУ купило для «мастерской» несколько американских грузовиков, и Борису было предложено их изучить. Даже не так, этот ОГПУшник, Василий Викторович, задачу поставил несколько шире:
— Боря, вот тут стоят если не лучшие, то, пожалуй, самые дорогие достижения буржуйской инженерной мысли по части тяжелых грузовиков. Твоя задача — разобрать империалистические изделия до винтика, изучить их до винтика, понять, как и зачем проклятые буржуины сделали каждую деталь, каждый узел, причем так изучить и понять, чтобы после этого ты уже сам смог сконструировать — с широким применением полученных знаний и умений — советский тяжелый грузовик. Даже два грузовика… поначалу два: седельный тягач, способный тащить на трале за собой наш, советский и совершенно пролетарский, танк, и самосвал карьерный грузоподъемностью тонн так в десять.
— Я не уверен, что смогу настолько хорошо разобраться с моторами…
— Я тебе про моторы что-то говорил? Ты же сам сказал Лихачеву, что мотор нужен такой как в Ярославле. Правда я тебе скажу уже иначе: не как в Ярославле, а более мощный. Ты пока изучай этот автохлам, — Василий Викторович махнул рукой в сторону стоящих Уайтов, Автокаров и Фрейтлайнеров, — а с моторами будем разбираться когда начнешь свои машины изобретать. У нас уже есть не шести, а восьмицилиндровый мотор сил так под двести, но, я думаю, к тому времени когда ты изобретешь тягач, у нас и трехсотсильные моторы появятся. Задачу понял?
— Понял. Но мне, скорее всего, потребуются помощники…
— Помощники? А я что, тебе не сказал? Ты с сегодняшнего дня работаешь главным конструктором минского КБ грузовых автомобилей и сам можешь набирать людей в свою организацию. Да, тебе же и директор понадобится, и бухгалтер… пойдем, познакомлю с парнем, который тебе поможет.
Еще через полчаса они вошли в двери большого красивого здания, поднялись на второй этаж и там, в большом с светлом кабинете, Василий Викторович представил его «человеку, который поможет»:
— Пантелей, вот, как и обещал, привел тебе автоконструктора. Для начала ему нужен грамотный директор, бухгалтер честный, остальных
