поэтому и послал сюда.
Вскоре я забыл о Кенеке, завороженный волнующим спектаклем. Слоны все прибывали. Они располагались большими полукругами вокруг холма, на котором возвышался старый гигант. Некоторое время животные стояли, а затем словно по команде разом опустились на колени. Да-да, даже слонята встали на колени и распростерли хоботы по земле.
— Они приветствуют своего короля, баас, — прошептал Ханс.
Похоже, так оно и было. Словно бы в ответ на приветствия, старый слон протрубил один раз. Его подданные поднялись на ноги, и тут началось чудесное представление, которое можно было принять за сон. Слоны-вожаки собирались в группы и прохаживались мимо кургана справа налево, трубя на ходу. За ними шли целые полки слоних и молодых слонов. И все громко трубили, даже слонята пронзительно визжали. Ну а затем животные перестроились заново. Теперь самцы и самки стояли хобот к хоботу. Начался такой быстрый и замысловатый танец, что я едва успевал уследить за ними, что-то вроде иноземной кадрили, в которой самцы выбирали самок или наоборот. При этом они ласкали друг друга хоботами. Возможно, это было что-то вроде помолвки, кто их разберет.
Удивительное действо прекратилось так же стремительно, как и началось. Стада слонов собрались прежними группами, построились в три ряда, развернулись и зашагали обратно в лес, откуда пришли. Вскоре не осталось никого, кроме старого слона, который стоял в тишине прямо под нами, величественный и одинокий.
— Долго он тут будет торчать, баас? — прошептал Ханс. — По-моему, лучше всего застрелить его сейчас, пока он один.
— Тише, вдруг он тебя понимает.
— Баас прав, — поддакнул Ханс хриплым шепотом, — от этих призраков всего можно ожидать. — И поспешно добавил: — Так разве я всерьез предложил его застрелить? Это я так сказал, в шутку. Да и ни к чему рисковать. Чего доброго, выстрел еще привлечет остальных.
Тут, к моему ужасу, король слонов обернулся и двинулся прямо на нас. Даже если бы я и захотел, то не смог бы выстрелить в него. Мое ружье было разряжено, как и у остальных, чтобы не поддаться искушению. К тому же ужас буквально парализовал меня. А слон остановился совсем рядом и застыл неподвижно, созерцая нас. Гигантское существо с кротким задумчивым взглядом. Затем он поднял хобот, и я начал молиться, решив, что пришел мой смертный час. Однако он лишь поднес кончик хобота к Хансу, который стоял на коленях, и, страшно затрубив, дунул с такой силой, что бедный готтентот скатился по склону впадины прямо на лежавших внизу Тома и Джерри.
Затем слон отвернулся, спустился с кургана и пошел по равнине в величавом одиночестве, пока не растворился во мраке леса.
Когда он скрылся с глаз, я спустился, чтобы напиться воды. От переживаний у меня совсем пересохло в горле. Затем я взглянул на троих слуг, до сих пор еще дрожавших на берегу пруда, не в силах подняться на ноги.
— Все кончено, я сейчас умру, — пробормотал Ханс, лежавший поверх обоих охотников. — Этот сатана в слоновьем обличье выдул мне все внутренности. Остался один лишь позвоночник.
— И неудивительно, коли ты бранил слона и подбивал Макумазана его застрелить, — пробормотал Том. — Так что поделом тебе! А вот за что, интересно, злой дух скинул сюда нас?
— Если ты собрался помирать, желтый человек, то, будь добр, слезь сперва с моего лица, иначе я тебя сейчас укушу, — простонал Джерри.
Они продолжали препираться и выглядели со стороны так комично, что я не выдержал и рассмеялся. Нервное напряжение сразу спало, и мне полегчало. Я закурил трубку, надеясь, что слоны не заметят в этой впадине огонек и не учуют запах табака. В любом случае я решил рискнуть, ибо курить мне в тот момент хотелось больше всего на свете.
— Давайте обсудим, как нам быть дальше, — обратился я к остальным.
— Следует немедленно убираться отсюда, господин, — сказал Том. — Это не слон, а злой дух в звериной шкуре. Да, я добрый христианин и не признаю языческих суеверий. Но говорю вам: это злой дух.
— Дырчатый абсолютно прав, — встрял Джерри. — Обычный слон просто бы убил нас, а этот злой дух бросил в воду.
— Глупцы, — возразил Ханс, потирая живот, — много вы понимаете в злых духах! На самом деле — спросите вон хоть бааса — дело было так: некий вождь или король, который когда-то был человеком, после смерти превратился в слона. Все его подданные, которых вы не видели, потому что дрожали от страха, тоже раньше были людьми, но, как и он, затем стали зверями. Так что какие уж там суеверия: нам с баасом все ясно, а ведь мы гораздо более ревностные христиане, с вами никакого сравнения. Но в одном вы правы: чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше.
Так они спорили, пока не выбились из сил.
— Мы останемся тут до рассвета, — сказал я. — Вы втроем взбирайтесь на край этой впадины и глядите в оба. А я устал и хочу поспать. Разбудите меня, если слоны вернутся.
Я прилег и уснул, вернее, задремал; хвала небесам, многолетний опыт приучил меня мигом отключаться в любых обстоятельствах. Будучи по натуре фаталистом, я не боялся того, что произойдет в будущем: раз этому все равно суждено случиться, то и беспокоиться бессмысленно. Коли слоны собираются убить меня, тут уж ничего не поделаешь. Но я, по крайней мере, хотя бы сперва отдохну.
Мне снилось, будто вокруг нашего кургана плещется озеро и я нахожусь на острове посреди него, где очень много народу. Я видел высоких темнокожих мужчин и женщин, одетых в дешевые разноцветные наряды. По берегам тут и там стояли хижины с тростниковыми крышами, и повсюду виднелись деревянные причалы. Привязанные к ним каноэ покачивались на мелководье. По широкой водной глади туда-сюда плавали лодки. В них сидели мужчины — в одиночку или по двое — и удили
