— Господин, слоны бегут за нами.
Так оно и было. Король слонов перешел на величавую рысцу, и все подданные последовали его примеру. Разумеется, мы тоже побежали.
О, эта последняя миля! Мне не доводилось развивать такую скорость с тех пор, как я еще в школе мальчишкой бегал на длинные дистанции. Остальные мчались вровень со мной или даже быстрее. Мы бросились через поляну, а за нами по пятам неслись слоны. От их топота дрожала земля. Разрыв между нами сокращался, гигантские животные были уже совсем близко. Я слышал их тяжелое дыхание. Впереди маячил лагерь, а прямо перед ним на муравьиной куче стоял Кенека в своем ярком белом одеянии. Он наблюдал за погоней.
Внезапно слоны заметили его, а может, их насторожил дым костра. Как бы то ни было, они остановились как вкопанные, развернулись и бесшумно растворились в чаще леса. Слоновий король шел последним, будто нехотя расставаясь со своей добычей.
Я брел к лагерю нетвердым шагом, прекрасно сознавая, как жалко сейчас выгляжу: запыхавшийся, чумазый, с всклокоченными волосами. Ну просто наказанная гордыня! Разве не мнил я себя одним из величайших охотников современности? А теперь убегаю от слонов, не произведя ни одного выстрела. Правда, свидетелями моего позора оказались только этот загадочный Кенека, который поймал меня в свои сети, как паук, да два десятка носильщиков, его соплеменников. Однако для меня это служило слабым утешением. Какая разница, видели меня или нет, мне было стыдно перед самим собой. А еще я был страшно зол на Кенеку, которого считал — признаться, без особых на то оснований — виновником наших злоключений. Да еще я к тому же потерял шляпу, а сие для англичанина, как вы понимаете, просто недопустимо.
Кенека спустился со своей муравьиной кучи мне навстречу и поклонился. Он весь так и лучился радостью:
— Несомненно, ваша охота была удачной, господин, раз вы обнаружили столь много слонов.
— Да ты никак смеешься надо мной, Кенека? Ведь тебе прекрасно известно, что сегодня я сам оказался в роли добычи. Что ж, однажды будут охотиться на тебя, а я тогда посмеюсь. — И, махнув рукой, я ушел в свою палатку, чтобы отдышаться и успокоиться.
Там я бросился на маленькую раскладную койку, которую по возможности беру с собой в каждый поход, и наблюдал за прибытием остальных. Когда преследование со стороны слонов прекратилось, они немного отстали. Том и Джерри от ярости не могли вымолвить ни слова и только бессильно потрясали в воздухе кулаками. Если бы ружья, которые мои охотники потеряли, спасаясь бегством, оказались сейчас при них, они наверняка пристрелили бы Кенеку или, по крайней мере, попытались бы это сделать. (Забегая вперед, скажу, что позже их ружья нашлись целыми и невредимыми, как и моя шляпа.)
— Ты выставил нас трусами перед нашим господином! — выпалил, с трудом переводя дыхание, один из охотников — кто именно, я запамятовал. Затем оба скрылись из виду.
Наконец пришел Ханс. Ружье было при нем. Он опустился на землю и принялся обмахивать себя шляпой.
— Почему все так злы на меня, Ханс? — спросил у него Кенека.
— Не знаю, — ответил готтентот. — Но если ты дашь мне отхлебнуть из бутылки, которую прячешь у себя под одеялом, может статься, я что-нибудь и припомню. Я говорю о той бутылке, которую дал баас, когда у тебя болели зубы.
Кенека направился к шалашу из веток, в котором спал, и, вскоре вернувшись с наполненной джином квадратной флягой, налил немного в жестяную кружку. Ханс выпил залпом.
— Ага, начинаю припоминать, — сказал он, облизывая края кружки. — Том и Джерри сердятся, потому что думают, будто ты сыграл с ними злую шутку при помощи своих колдовских чар: нарядил духов, своих прислужников, в шкуры слонов и заставил их охотиться на нас, чтобы вволю над нами посмеяться.
— Но я не делал ничего подобного, Ханс! — возмутился Кенека. — Что за ерунда? Разве я бог, чтобы создавать слонов?
— О нет, Кенека, ты кто угодно, но только не бог. По правде говоря, я не верю в россказни двух этих глупцов. Но прими мой добрый совет: впредь будь осторожен; я надеюсь, что в следующий раз, когда тебе вздумается отправить нас на охоту, ничего подобного не случится. Ведь мы еще не разучились стрелять. А ну как этим охотникам захочется проверить, способны ли их пули пробить шкуру колдуна? А теперь, если зубы у тебя больше не болят, я верну бутылку баасу, а то это весь наш запас. Даже чародею не под силу изготовить хороший джин.
С этими словами готтентот поднялся и выхватил бутылку из рук Кенеки. Надо сказать, к чести Ханса, что он вернул мне ее нетронутой. С его стороны это было величайшим подвигом добродетели.
Так завершилась охота на слонов, которой следовало развеять скуку этого странного путешествия и поднять дух Тома и Джерри, а в некоторой степени и наш с Хансом. Первый пункт мы выполнили: уж что-что, а скучать на встрече со слонами нам точно не пришлось. А вот с поднятием духа ничего не вышло. Вместо этого наши охотники перепугались не на шутку, ибо неведомое всегда страшит.
Даже у меня вся эта история просто не укладывалась в голове. Никому из нас прежде не доводилось наблюдать такое странное поведение слонов в стаде, а уж то, что они нас не тронули, было и вовсе уму непостижимо. Почему старый слон не убил нас той ночью? С какой целью звери преследовали нас до самого лагеря, не причиняя вреда? Признаться, я не находил никаких рациональных объяснений. Так стоит ли удивляться, что мои спутники, эти малограмотные люди, приняли случившееся за волшебство.
Пытаясь отогнать от себя весь этот вздор, я невольно задумался о странном стечении обстоятельств, каковым неизменно сопровождалось наше долгое путешествие. Все в нем казалось нереальным и нелогичным, как во
