моему, — отмахнулась Марфа Сергеевна, — он теперь всем заведует. С меня самой да без тела какой спрос?
— И всё-таки я уверен, что пришёл именно к вам, — повинуясь жесту жнеца, за его спиной открылся проход в сумрак пограничье.
— Ох ты батюшки, — она картинно схватилась за сердце, а потом, чуть отойдя от известия, звонко, совсем по-девичьи рассмеялась, — сколь лет под одной крышей со смертью жила. Поэтому, видать, меня годы и щадили?
— У меня в распоряжении нет такой статистики.
— Полноте вам, Иван Васильевич, я ж так, шуткую напоследок. Да вы и сами изрядный шутник — Рюрик вы, видите ли. То-то вы всё на телевизор в тот день посматривали...
Жнец опустил взгляд признавая свою былу оплошность:
— Да, неловко вышло.
— Служба у вас больно печальная, — понимающе отозвалась Марфа Сергеевна, — так почему же себя и не развлечь немного? Имя там поменять или внешность — всё разнообразие.
— Внешность? — жнец решил, что удивление можно и показать. — Этого я не умею.
Он почему-то думал, что за этим последует какой-нибудь совет о возможностях современной косметологии и текстильной промышленности, но нет.
— Так вы не один работаете, с товарищами, — задумчиво протянула душа. — Я ещё до вашего прихода осмотрелась — дома, ну и в соседних квартирах. Минут с сорок назад к Яшке-шипиёну приходил один, в точь-в-точь таком же плаще, при шляпе. Бледненький, с кудряшками. Я как тот плащ увидела — сразу про вас и вспомнила. А потом он ушёл, а Яшка живёхонек...
«Стажёр», — даже если бы в его отделе были другие «бледные и с кудряшками», жнец бы всё равно подумал на него. Может, заходить к людям просто так и не запрещено, но зная стажёра — и учитывая прозвище, данное Марфой Сергеевной, встреча выглядела очень подозрительно.
— Шпиён? Почему шпиён? — тщательно скрывая интерес, будто бы просто для поддержания разговора, уточнил жнец.
— А кто ж он? — хмыкнула душа. — Вечно какие-то коробки к себе таскает с иероглифами китайскими, в квартиру ему через дверь заглянешь — всюду железяки валяются, пробки из-за него во всём подъезде в неделю через две вылетают. И не здоровается никогда!
Выдав этот последний и самый весомый аргумент об антиобщественной природе деятельности Яшки, Марфа Сергеевная вдруг осеклась, прикрыл рот рукой:
— Заболталась я, а у вас же план, наверное...
— Всё в порядке, не беспокойтесь, — жнец чуть приподнял уголки губ, благодаря за заботу. — Но нам в самом деле пора.
Выполнив свой долг — сопроводив Марфу Сергеевну до перекрёстка, где её уже ждал ангел-привратник, жнец вернулся в контору. Не столько за тем, чтобы выпить кофе или заполнить отчёт, не откладывая — скорее повинуясь чутью. Проходя мимо приёмной он столкнулся со стажёром — в самом прямом смысле, тот шёл, опустив в нос в документы. Стажёр был так поглощён своим занятием, что, не заметив, врезался жнецу в плечо, уронил всю стопку, испуганно моргнул и тут же бухнулся на колени собирать разлетевшиеся листки, приговаривая...
— Шеф, простите, пожалуйста, я не нарочно...
Жнец только возвёл глаза к потолку, не видя смысла озвучивать то, что уже было говорено много раз.
— Ну вот и всё, — стажёр наконец поднялся с пола, прижимая документы локтем, чтобы опять не упали. — Ещё раз простите!
Он собирался улизнуть, но его догнал вопрос:
— Что ты сегодня делал в девятиэтажке на Ковалихе у некого Якова?
— Ой, а откуда вы... — растерялся стажёр.
Жнец не ответил, лишь пристально посмотрел исподлобья, напоминая, что вопросы здесь задаёт он.
— Телефон сломался, — подумав, признался стажёр. — А этот Яков берёт в три раза дешевле, чем в сервисе! А мне нельзя много тратить, я на особнячок коплю!
Зачем-то поправил рукав пиджака, натягивая до середины ладони.
— Ладно, иди, — разрешил жнец. Подозрения, что он занимается какими-то тёмными делишками только что переросли в уверенность. Но, чтобы потусторонняя бюрократическая машина завертелась, одних подозрений недостаточно. Нужно будет последить за стажёром чуть внимательнее — для начала.
— Держи, — за ужином, который у них в тот день получился совметсным, Рамзес сунул в руки Олега конверт из фотосалона. — И больше я в это дело не лезу, сколько бы ты мне ни заплатил.
— Сколько бы ни заплатил? — скептически ухмыльнулся Олег, не торопясь открывать, сознательно продлевая момент интригующего предвкушения, — а что так?
— Да он уже меня в чём-то подозревает! Отчёты вдруг стал вычитывать, со списками сверять. Он вообще-то уже пытался меня уволить один раз, а я как бы люблю свою работу...
— Ладно-ладно, — Олег не глядя вытащил из кармана пачку купюр и положил перед Рамзесом, а сам достал фотографии, на которых на первый взгляд была просто запечатлена влюблённая парочка за столиком в кафе. Протёр глаза и посмотрел ещё раз:
— С ума сойти!
— Да-да, я тоже офигел, когда узнал, что у шефа есть девушка. Он же такой бука... — попытался прокомментировать Рамзес, но Олег перебил его:
— Не в этом дело. Я же её знаю — со мной в одном универе учится!
— А чего ты удивляешься, Земля — это большая деревня, — здесь ангел смерти неопределенно пожал плечами. — Меня больше другое беспокоит: как ему удаётся скрывать от неё свою природу? При длительных отношениях это довольно... проблематично.
— Она в курсе, — уверенно произнёс Олег, чем вверг собеседника в крайнее изумление, он чуть кружку с чаем мимо стола не поставил:
— Быть не может! С чего ты так решил?
— Однажды, — Олег мысленно восстановил в памяти тот вечер в актовом зале, — я спросил её: «каково это — целовать ангела смерти?». Она ответила: «Незабываемо». А потом рассмеялась и сказала, что просто видела такое в кино. Глядя на эти фото ты ей веришь? Лично я — нет.
— Ну шеф, ну даёт! — восхитился Рамзес. — Кто в здравом уме захочет встречаться со смертью? Нет, среди моих клиенток попадались восторженные дуры, помню, одна вообще хотела принести себя в жертву Сатане, чтобы выйти за него замуж... но эта-то выглядит нормальной.
— Это сейчас не так важно, — прервал его восторги Олег. — Теперь мне нужно
