этом в известность мать, дома случилась «небольшая» паника. Мать гордилась перед подругами в селе, что ее сын учится на врача, а тут такое крушение всех родительских надежд.
Моим словам, что я не хочу половину жизни прожить в нищете, она не поверила. Рычагов давления на меня у нее не было, потому что я денег у нее не брал. С первого курса на себя сам зарабатывал. Осталось ей только меня во лжи уличить. Она опасалась, что я что-то натворил, поэтому меня из института выперли. Да и по селу начали ходить злорадные слухи, что Петька Балаев попался на уголовщине и его вот-вот посадят, а перед судом исключили из института. Хрен его знает, откуда такие слухи появились, наверно просто односельчане вспомнили мою школьную юность. Тот еще фрукт был.
Мария Алексеевна, женщина достаточно хитрая, прикинулась больной и поехала в районную больницу на прием к знакомой врачихе, хирургу Людмиле Ивановне Пидорич. Людмила Ивановна была у нас в семье очень уважаемым человеком. Она и мою мать по поводу грыжи оперировала (это совкодрочерам про условия труда в СССР, потаскала мамаша мешки и бидоны на ферме), и меня, фактически, от смерти спасла. Оперировала мне аппендицит уже с перитонитом. Врачи знают, что это такое и уровень Людмилы Ивановны, как хирурга, понимают.
Вернулась из больницы мать ошеломленная. Ее разведопрос закончился тем, что хирург районной больницы обозвала Марию Алексеевну дурой, если она считает, что сын сделал что-то неправильно, бросив медицину…
Какое-то странное здравоохранение было в позднем СССР. Нам в институте говорили, что у нас и врачей больше, чем у всех, и по количеству койкомест мы в лидерах. Только у нас и врачей не хватало, и кровати с больными почти постоянно в коридорах больниц стояли. Вспоминайте те реалии, кто застал их в сознательном возрасте. Вспоминайте. Хватит уже на портрет Брежнева мастурбировать, извращенцы.
И непонятно, то ли врачи советские были какие-то недоделанные, то ли с хваленным здоровьем советского народа было что-то не то, даже при наличии массовой диспансеризации. Конечно, если учитывать, что медицина на Западе не была настолько доступной, как в СССР, но продолжительность жизни у буржуев была выше… Вот когда только трезво оценишь условия труда советских граждан на подавляющем большинстве производств, да степень эксплуатации их государственным капитализмом, только тогда станет многое понятно. Условия труда ухудшались с такой скоростью, а эксплуатация так росла, что именно брежневское поколение дало такое снижение продолжительности жизни в РФ сразу в первые годы нашего полноценного капитализма. В 80-е годы продолжительность жизни еще держалась за счет сталинского поколения. А мои ровесники уходили из жизни намного раньше своих отцов и дедов. Из-за психической травмы в результате гайдаровских реформ, как объясняют.
А какие «психические травмы» переполняли больницы в СССР. Почему мест в палатах не хватало и постоянные очереди в поликлиниках стояли? Даже стульев на всех в коридорах не хватало… На самом деле, здоровые советские дети, вырастая и попадая в условия «экономики развитого социализма»…
С первого курса меда я начал и свой трудовой путь в медицине. С должности санитара отделения торакальной хирургии Приморского краевого онкологического диспансера. Это то отделение, где оперируют больных с раком легкого и средостения. На пару со своим одногруппником Робертом Троцким мы там и впахивали три года санитарами.
Врачей не хватало и в Краевой онкологии. Торакальное отделение располагалось в двухэтажном корпусе, на втором этаже. А на первом этаже было гинекологическое отделение. Там лежали женщины с раком матки, в основном. Мы, студенты, поэтому заступали на 16-ти часовое дежурство. С 16 часов дня до 8 утра следующего дня. Врачи уже заканчивали свою дневную смену к 17 часам и расходились, оставался дежурный врач. Один на два отделения. В каждом отделении две палаты интенсивной терапии (аналог реанимационных) с послеоперационными больными. Как правило, пара человек — на аппарате искусственной вентиляции легких. Представляете, что это такое? Отделения большие. По 12 палат. В каждой палате от 4-х до 6-ти больных. Коечки в коридоре нет-нет да выставляли. Мест не хватало частенько. Почти постоянно пара коек стояло.
Вот врач на ночном дежурстве пашет за двоих. Платят ему за одного, конечно. Потому что он и так дежурствами полторы ставки своей выбирает, а больше, чем на полторы ставки врачу советскому по закону работать нельзя было. Поэтому работал без всякого закона и не вякал, потому что больных не бросишь. Ты же врач, а не сантехник! А если выполнять работу за двоих не так, что сначала 8 часов за себя, а следующие 8 часов «за того парня», а одновременно, то… только рысью передвигаться нужно. В темпе. По-стахановски.
Но врачи — это фигня. С младшим и средним медперсоналом в советских больницах вообще дело плохо было. В городе Владивостоке был медицинский институт, поэтому вакансии заполнялись в значительной степени студентами. На моем курсе работали… да не половина, наверно 3/4 студентов. Понятно, что работал студент не потому, что практики хотел набраться. Набраться санитарской и сестринской практики для студента-медика — одной недели хватит. Чего там особенно практиковаться? Уколы что ли ставить? Просто советский народ был такой зажратый, что ему всё было мало. Огромная стипендия, родители — зажиточные советские интеллигенты и рабочие, а их дети хапают ртом и жопой, вместо спокойной учебы прутся еще деньгу дополнительную зашибать.
А вот как мы с Робертом впахивали — это сначала нужно покурить и успокоиться перед тем, как начать излагать…
* * *
Главная обязанность санитара, конечно, это влажная уборка помещений. Ведро с раствором антисептика, тряпка, швабра — и вперед! Санитар, заступающий на ночное дежурство, был обязан провести влажную уборку один раз. Один! А положено проводить ее два раза. Два!
Но какая советская дура пойдет работать санитаркой в больницу, где один коридор только метров 70 длинной? За зарплату в 80 рублей! Безработицы же не было! Поэтому дневных санитаров не было в торакальном отделении. Были только ночные — студенты. И они проводили влажную уборку 2 раза!
Длиннющий коридор, операционная, процедурная, перевязочная, кабинет физиотерапии, ординаторская, 12 палат. А палаты — шикарные, в каждой ванная и туалет с засранным унитазом постоянно. Диспансер-то краевой! Контингент — из сёл. Люди унитаз в больнице многие первый раз увидели! Здесь ругайся — не ругайся… Мы не ругались. Нервы себе не трепали. Да еще ты студент, больной на грубость пожалуется, зав. отделением письмо в институт накатает, как пробка на улицу вылетишь. Сдашь свой студенческий билет…
В 16 часов начинали, примерно
