– Очень приятно, – кивнул в мою сторону действительно очень рыхлый, щекастый и круглозадый молодой человек в явно дорогом костюме. Кивнул и тут же выкинул меня из головы. Около десяти минут он оживленно обсуждал с кем-то по мобильному телефону какую-то квартиру. Потом сел за компьютер и застыл, щелкая кнопками. Я подошла к нему.
– Простите, я ваш новый стажер.
– Да-да, очень мило. Это очень кстати.
– Мне сказали, что вы будете меня учить.
– Но не сегодня. У меня очень много дел. А вы можете пока сделать доверенность. Завтра вы отправитесь в жэк.
– Я? – вот это круто. С места в карьер. – А что я там буду делать?
– Как что? Справки брать. – Он обернулся и стал разглядывать меня, словно перед ним насекомое.
– Какие?
– Господи, вы что, вообще не понимаете ничего?
– Ни-че-го-шень-ки, – подтвердила я.
– Ладно. Все не так плохо. В жэке вы возьмете справки по моему списку. Главное там – отстоять очередь. Вы справитесь. Сейчас с паспортом идите в пятый кабинет, там сидит нотариус. Пусть он сделает вам доверенность. Вот адрес и данные.
Я не трогалась с места. Информация казалась мне недостаточной.
– Идите! – он начал раздражаться.
Я пошла, лишь бы он отстал. Потыркалась по кабинетам и нашла нотариуса. Я лично была уверена, что нотариус – персона очень важная и недоступная. А тут вокруг щуплого дяденьки моих лет крутились маклеры и секретарши, все чего-то у него спрашивали, спорили с ним. А он только потирал лоб и пытался их всех перекричать.
– Вам чего? – наткнулся он на меня взглядом.
– Мне доверенность.
– Давайте.
– Чего?
– В каком смысле?
– Чего давать?
– О боже! Давайте паспорт. Не видите – у меня сделка идет.
Я сунула ему паспорт и листок с чьими-то неведомыми адресами и фамилиями и откланялась. Так вот как выглядит сделка! Больше похоже на дурдом. Пойду подостаю Лукина, может, еще чего интересного узнаю.
Ничего интересного я не узнала. На следующий день я потащилась в жэк в Кузьминках. Это было страшно далеко от Медведкова, и когда я, отстояв час в бочке апрельского народа в собственном соку, выперлась на платформу, оказалось, что Волжский бульвар, 18 – место, весьма удаленное от метро. Дядя милиционер на мой вопрос вяло махнул рукой куда-то в сторону дворов за Волгоградским проспектом. В общем, он сказал – поехали и махнул рукой. Я и пошла. Все-таки хорошо, что на дворе весна и получасовое топание в не слишком определенном направлении можно спокойно классифицировать как приятную прогулку. Иначе мое настроение было бы сильно подпорчено метанием между обшарпанных пятиэтажек в поисках долбаного жэка. Но то, что происходит в стенах нашего органа управления жилыми фондами, на что-либо приятное претендовать не могло. На простой вопрос: «Кто последний?» – я получила разнообразные и многовариантные ответы.
– А вам куда?
– В паспортном за четвертое окно – третье. Вам в третье?
– По субсидиям за мной будете!
– Девушка, после обеда очередь будет другая. На всякий случай лучше составить список.
– Мне за справками! – вставила я.
– Мы все за справками, – грустно ответил хор.
– И только не рассказывай, что у тебя дома дети грудные орут. Не пущу без очереди.
– Да я и не собиралась. Я просто не знаю, куда мне… – Я уже готова была разрыдаться. Чего они на меня все набросились?
– Дочка, тебе какие справки нужны? – раздался тихий шепот снизу.
Я скосила глаза. На лавочке у стены сидел и смотрел на меня внимательными спокойными глазами дедуля.
– Мне… сейчас… – Я вывернула нутро сумки и извлекла бумажку Лукина.
– Выписка и фин. – лиц. счета. А еще справка об отсутствии задолженностей.
– Эге… Тебе во все окна. Дай адрес посмотреть… Так. Финансовый счет дают в окне около входа. Вон там.
– Не вижу, – сощурилась я.
– Вон же, между бабкой в сером драном пальто и риэлторшей.
Я разглядела амбразуру дзота на стене, в которую всем телом пыталась пролезть девушка в ботфортах. А бабуся в драном пальто ее оттуда молча, но настойчиво выпихивала. Из амбразуры неслось:
– Что вы шепчете? У нас общая очередь! Отойдите.
– Правильно. Ишь наглая!
– А почему вы решили, что это риэлторша? – поинтересовалась я, глядя на коллегу. Интересно, почему ей в магазине не объяснили, что высоченные сапоги на коротеньких полных ногах смотрятся вульгарно и пошло. Если не сказать больше.
– Да в жэках только они так нагло лезут. И ведь сколько раз смотрю – всегда ведь пролезают. Вот! Гляди, идет прямо в кабинет. А в пакете наверняка бухло с конфетами. Черт с ней!
– А выписку из домовой книги, дедуля? Где ее брать?
– В паспортном столе. Это окно за углом. Пойдешь по коридору, завернешь и увидишь еще одну толпу. Там спроси, кто в первое окно последний.
Я ошалела. Простая задача получить три справки вылилась в многочасовую выматывающую работу. В паспортном столе тоже было окно-амбразура, изрыгающее крик и плюющееся отказами.
– У вас нет квитанции за свет. Без нее не принимаем.
– Но нигде не написано!
– Что! Да вы читать не умеете. Сверху доски объявлений!
– Может, поможете? – жалобно заскулил отстоявший очередь боец.
– Не имею права. Следующий! По доверенности принимаем только с копией.
– А где ее сделать?
– Это не мое дело. Ищите ксерокс. Следующий.
– У меня все в порядке?
– Да. Странно, но да.
– Дадите справку?
– Щас, разбежались!
Мне показалось, что справки они дают только когда нет ни единой, даже самой малюсенькой причины отказать. Наслушавшись этих словесных дуэлей, я сбегала на почту и сделала несколько копий. Одному богу известно, как делать такие чудеса, но к обеду я прошла, получила все справки и выкатилась на весеннюю улицу, радуясь свободному воздуху.
Все-таки не так страшен черт, это точно. Мне осталось проделать какие-то «акробатические номера» в организации с кодовым названием БТИ. Я поплелась к метро и через час плутаний и шатаний, еле держась на ногах, входила в негостеприимные двери на Первой улице Энтузиастов. Энтузиастом я себя совсем не чувствовала. Тупо подчиняясь окрикам охранников, людей из очереди и тетенек в амбразурах, я что-то писала, совала в окна документы, доверенность, паспорт.
– Вам нужна экспликация?
– Что?
– Экспликация! Вы что, без нее заказ делаете?
Господи, за что мне это?
– Эскли…Что это?
Сотрудница конторы посмотрела на меня через проем окна словно на буйнопомешанную.
– Женщина, вы написали, что вам одиннадцатую форму. А к ней обычно всегда берут экспликацию.
– Тогда давайте, – обессилев, кивнула я. Лишь бы это не оказалось слоном, весящим тридцать кило.
– Оплачивайте квитанции, отметите их у меня и ждите десять дней. На квитанции указано число получения.
– Спасибо.
Оп-ля! Триста рублей. А где же я их возьму? Что-то Лукин про триста рублей и словом не обмолвился. Придется ехать в офис. Какой кошмар! А сюда надо вернуться до пяти часов. Надо спешить. Побежали! Набираем разгон! Не врезаться в прохожих! Задержать вагон!
– А почему ты не заплатила там, на месте? – удивленно оторвался от мобильного Лукин, узрев взмыленную меня пред своими очами.
– А у меня нет денег. Вы мне не давали. Очень плохо, кстати. Мало того, что я целый день занимаюсь тем, смысла чего не понимаю, мало того, что меня заставляют брать эслипа… не помню.
– Экспликацию. Это справка с перечислением точных метражей квартиры. – Удивление упорно не сползало с лица Лукина.
– Да. Так еще у меня нет денег на оплату.
– Ты могла бы из своих заплатить, я бы вернул!
Вот умник. И как мне теперь быть? Он даже мысли не допускает, что кто-то будет ходить по улицам, не имея в кармане жалкой суммы в триста рублей.
– Я забыла дома кошелек. А вы бы должны были об этом подумать!
Лукин усмехнулся и достал пухлый кожаный кошель. Дорогой, красивый, набитый бабками. Мечта!
– Я буду думать о вашем кошельке. Но только после того, как состоится договор. Вам с него причитается около ста долларов. И возьмите проездной у секретаря. Ездить за свой счет вы не должны.
А он не так уж и плох, этот маменькин сынок в дорогом костюме. Я направилась к выходу. Он вышел вместе со мной и окончательно надорвал мою психику, когда небрежным жестом пикнул брелком, а ему ответил миганием фар большой жирный и лоснящийся «Мерседес». Черный, излучающий успех и удачливость. Ах, вот как можно жить, если научишься работать! Я просто обязана, я хочу, я научусь и тоже буду под завистливыми взглядами брякать сигнализацией и скрываться за тонированными стеклами какого-то иномарочного красавца. Я буду подъезжать к школе и, лихо развернувшись, забирать оттуда Шурятину. Пусть обзавидуются ее подружки, а мальчишки в очередь выстроятся за ее портфелем.
В плену амбициозного бреда я доплыла до «Энтузиастов» и сунула в окно оплаченную квитанцию. Меня послали ждать десять дней, и я счастливо отчалила до дому. Этот мой второй рабочий день сожрал все мои силы, и я просто никакая упала в кровать, даже не поужинав. Интересно, если так будет продолжаться, я смогу похудеть?
