Ожидая Марину, переключала каналы, а потом решила лечь спать. Ночью я услышала какой-то скрежет во входной двери, и в ужасе проснулась. Это была Марина. Она возвращалась в квартиру. Включив лампу, посмотрела на часы: было ровно три часа ночи. Потом Марина появилась в дверях, и… Словом, я замерла от удивления! Она выглядела точно так, как я видела по телевизору! На ней было обтягивающее платье ярко-красного цвета с короткой юбкой (платье было сделано из какого-то странного материала, не ткани — мягкой пластмассы, что ли?). Красные сапоги-ботфорты на шпильке. Прическа, макияж — все было безупречно! Моя сестра выглядела такой красивой, что у меня аж перехватило дыхание! Королева, настоящая королева! К тому же, с такой фигурой… Просто с ума сойти! Но это было еще не все. В руках Марина держала огромный кремовый торт, покрытый шоколадной глазурью, и украшенный ягодами и взбитыми сливками. Просто сказочный какой-то торт (я таких никогда и не видела)!. Особенно фантастично выглядели белые башенки взбитых сливок. Сначала мне даже показалось, что торт искусственный. Помню, я здорово засомневалась в том, что эту красоту можно есть.
— Привет! Извини, что напугала! — сказала моя сестра, — вставай скорее и пошли есть торт.
Ничего не соображая, я выползла из постели и следом за нею поплелась на кухню. Марина уже доставала десертные тарелки с ложками, ставила чай… Торт! В три часа ночи! Да еще какой торт!
— Купила в одной итальянской кондитерской, — перехватила Марина мой взгляд, — с шоколадом и сливками, мой любимый. А вкус — вообще с ума сойти!
Марина отрезала мне огромный кусок, себе — чуть поменьше, и, даже не вздумав переодеться, принялась уплетать за обе щеки.
— У меня концерт в ночном клубе был, — сказала она с набитым ртом, — незапланированный. Узнала только на съемках.
— Разве ты не знаешь заранее о своих концертах?
— Не всегда. Иногда бывают такие случаи — нужно хватать моментально, не то упустишь!
— Что упустишь?
— Деньги, конечно! В клубах почти всегда хорошие деньги. Особенно если частная вечеринка.
— А это была частная вечеринка?
— Ага. День рождения одного депутата из Гос. Думы. И ему вдруг вздумалось меня пригласить. Валерик примчался на студию весь взмыленный. Пришлось после съемок смотаться на квартиру за вещами. А после концерта я купила торт и сразу сюда. И, как всегда, забыла сумку. Придется завтра опять туда смотаться.
— Вы что, поссорились?
— С кем я поссорилась?
— Ну… с мужем…
— Нет. С чего это ты взяла? То, что я решила здесь пару дней побыть, еще ничего не значит. У нас у каждого своя жизнь. А с Валериком просто невозможно поссориться! К тому же, он просто гениальный продюсер. Способен из любого куска говна сделать суперзвезду! Посмотри хоть на Виноградову — ни голоса, ни фигуры, ни слуха. У нее даже музыкального слуха нет, честно! Она ни в одну ноту вообще не попадает! А поди ж ты, звезда!
— Ты не завидуешь, что он других раскручивает?
— Да ты что? Что за глупости? Чему завидовать? У меня, милая моя, вообще нет конкурентов!
— Да. Конечно…
— А Виноградова — это деньги, деньги и еще раз деньги. Только придурок откажется от денег, если они сами плывут к тебе в руки!
Разговор мне почему-то не понравился (особенно не понравилось лицо Марины — у нее вдруг стало какое-то странное, очень напряженное лицо, и я перепугалась, что мы снова поссоримся), поэтому я решила сменить тему:
— Торт просто изумительный! Ты права!
— Да. Я последний раз ела торт, наверное, лет десять назад.
Ложка выпала у меня из рук:
— Как это?!
— А вот так. Ты ешь, ешь. В последний раз ешь, как перед смертью. Больше таких вкусностей в твоей жизни не будет. Захочешь добиться успеха в Москве, больше никогда в жизни есть это не будешь.
— Но почему? Разве успех — это не деньги? И разве за деньги нельзя все купить?
— Дурочка! А кто даст тебе эти деньги, если у тебя вырастет двойной подбородок, грудь обвиснет, живот округлиться, а бедра покроются целлюлитом? А потом стукнет тебе тридцать, а на твое место — сотня свеженьких семнадцатилетних, с упругими попками и ножками. Как у цапли, готовых зубами и когтями выдрать у тебя твое место! Вот тогда и не в радость станут тебе эти деньги. А может, вообще станут поперек горла. И вместо торта тебе захочется только одного — поскорей удавиться. Или кого-то удавить…
— Но я не понимаю этого! Не понимаю….
— Да, действительно, не понимаешь… Пока. А потом еще как поймешь! И будешь сидеть на рационе жертв Бухенвальда, да справляться, в какой клинике ребра удаляют дешевле, чтобы талия тоньше казалась, да покупать всякую гадость и пить из подполы…
— Почему из подполы?
— Потому что гадость эта в России лицензии не имеет, ее незаконно возят, для таких вот дур, которые мозгов не имеют, только задницу. А задница, хочешь или не хочешь, после 35-ти в любом случае станет стареть и жирнеть.
— Ты говоришь чудовищные вещи!
— Нет, самые обычные. И если ты захочешь добиться успеха, и ты такой станешь.
— Не стану!
— Еще как станешь! У тебя все равно не будет другого выхода.
— Нет уж, спасибо! — я решительно отрезала себе второй кусок торта (еще больше первого), — я все-таки предпочитаю есть торт!
Откинувшись на спинку стула, Марина оглушительно расхохоталась, и я вдруг поняла, что в ней уже нет ничего от Марины, зато слишком много от этой (как ее…) — Ри.
— Не обращай на меня внимания, на старую ворчунью! Мало ли что я тебе наплету! Ты никому не позволяй задурить тебе мозги, никому, слышишь? И тогда у тебя будет еще кое-что, кроме задницы! А заднице, моя дорогая, в наши дни полцента цена!
Она решительно поднялась из-за стола.
— Все, доедай торт и отправляйся в постель! Я и так тебя сегодня замучила. А я пойду приму ванну. Надо смыть с себя поскорее все это! — и, словно пытаясь мне что-то объяснить, сделала неопределенный жест рукой.
Когда Ри исчезла за дверью ванной, я вдруг поняла, что восхищаюсь своей сестрой. По-прежнему, по-настоящему восхищаюсь! И этот торт на ночной кухне наверняка останется со мною надолго как одно из самых лучших воспоминаний. Я не знаю, что ждет меня здесь и что будет со мной, я только ясно знаю одно: именно такой она останется в моей памяти — сильной, словно бросающей вызов судьбе, с тортом, купленным мне в три часа ночи… И я буду думать об этом, когда в очередной раз потеряюсь среди новых незнакомых домов. А может быть, я уже не потеряюсь. Никогда.
12
СТРАНИЦА НИНЫ В СОЦИАЛЬНОЙ СЕТИ
11 ЯНВАРЯ 2013 ГОДА.
Эта психопатка сумасшедшая, Вероника, позвонила мне после репетиции. Звонок застал меня, когда я была в раздевалке. В раздевалке, как всегда, было душно и людно. Воняло духами, табаком и потом, а девчонки переодевались спина к спине (январь — горячий месяц, мне уже объяснили, что здесь всегда так).
Кроме того, в раздевалке шастала какая-то тетка с опухшим лицом и плохо покрашенными рыжими космами. Она искала девчонок для стриптиза. Судя по ее виду, кабак был третьеразрядный, просто из рук вон плох! Но баба была опытной: она выискивала дурочек по наивным мордочкам и неловким движениям, и (главное) по дешевым духам! Чем ниже класс — тем хуже духи. Если нет денег, воняешься дешевой нефтью с базара. Умная баба, ничего не скажешь! Ко мне даже не подошла. Хотя подошла бы — ничего не случилось: я таких десятками в свое время отшивала! Словом, мобильник заорал в самый неподходящий момент (неподходящим я называю тот момент, когда вокруг слишком много ушей). Какое-то отребье посмело обернуться ко мне, пропищать:
— Заткни свой мобильник!
Я коротко отрезала:
— Щас тебя заткну!
Ей что-то зашептали на ушко — очевидно, объясняли, кто я такая. Да уж, лучше со мной не связываться! Я не такая дешевка, как они все тут! Эта серая масса ни в какое сравнение не идет со мной! И я даже глаз не опущу вниз, чтобы посмотреть, кто там внизу копошится! Я с этими дешевками промозглыми и не здороваюсь никогда! Пусть знают, что им рядом со мной не место! Дешевая серость! Мерзкая, любопытная биомасса! Звонила Вероника. Рядом со мной тут же раскрылось целое море серых ушей.
— Достала! — казалось, истерический голос Вероники вырывается из мобильника, как из радиоприемника (хотя, конечно, это было не так) — я достала код!
— Эй, спокойней! Я тут разговаривать сейчас не могу. Уши рядом! Позвоню тебе из машины.
— Ты что, не въехала? Слушай, что говорю! Я достала для тебя код! КОД! Понимаешь?!
Только теперь я услышала ее по-настоящему. Все в душе замерло. Я слишком долго этого ждала! Да и как ждала — врагу не пожелаешь! Но тут же инстинкт осторожности взял вверх над природными эмоциями. Не стоило показывать всем окружающим, что я слишком заинтересована в разговоре. Поэтому сухо бросила в трубку:
