Рейтинговые книги
Читем онлайн Сайонара, Гангстеры - Гэнъитиро Такахаси

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 29

Книга Песен с обнаженным бюстом вселяла в меня чувство умиротворения. Я знал в совершенстве ее груди, их форму, цвет, размер, мягкость и вкус. Они не слишком большие, ее грудки, но у них совершенные очертания. Они, точно две чаши, всегда сохраняют форму — наклоняется она вперед или откидывается назад, встает или садится, — они остаются теми же.

Я в совершенстве изучил и все остальное тело Книги Песен. Она старательно ухаживает за волосами — не найдешь и волоска, забытого, торчащего в сторону, случайно выпавшего. Разделив свою шевелюру на пряди, она сворачивает каждую по отдельности, свивает, как лозу или круассан, и укладывает к корням Поэтому ни волоса у нее не выбивается из прически, и все растет в нужную сторону.

Белки ее глаз поразительной белизны.

Иногда они чуть отливают голубизной, точно глаза трехлетнего ребенка.

Мне знакомы моменты, когда лепестки ее ноздрей начинают трепетать, когда ее губы пунцовеют и набухают, увеличиваясь, а тонкие ключицы замирают, как будто дыхание прекращается вовсе.

Я знаю черный и гладкий островок ее лобка и все, что под ним.

Но я ничего не знаю о душе Книги Песен. Я совершенно незнаком с ней. Я даже не знаю собственную душу.

Возможно, и нет такой субстанции, как душа. Я не представляю, для чего она предназначена, какой цели служит, даже если у нас и есть эти самые пресловутые души. И вообще, мне кажется, что если собираешься поцеловать кого-то, то лучше сделать это губами, чем душой.

И я поцеловал Книгу Песен.

5

Приоткрыв щелочкой глаз во время поцелуя, я заметил, что «Генрих IV» устал от размышлений, водка привела его в размягченное состояние и он свернулся в клубок и захрапел.

— И-и-и-и, — всхрапывал он во сне по-лошадиному.

— Бе-е-е-е, — тянул «Генрих IV» по-козлиному.

— Ему снится, что он козел, — пояснила Книга Песен.

«Генрих IV» снова пробормотал нечто во сне, что я счел совершенно невозможным перевести. Тут уж и Книга Песен потерялась в догадках. Нет, действительно, даже самых пустячных предположений у нас не возникало, что это могло быть.

6

Над шестым этажом располагался седьмой.

Говорили, что там находится больница, школа и детский сад. Туда я еще не забирался, так что точнее сказать не могу, что именно там находилось.

Еще говорили, что и сама больница не совсем больница, и школа не похожа на обычную, и детский сад как бы не сад.

7

Теперь я в «Поэтической Школе», жду прибытия своих учеников. Здесь всего один учебный кабинет. Всего один класс.

Кабинеты «Поэтической Школы» обыкновенно занимали весь уровень подвального этажа.

Десятки тысяч людей проходили тут обучение. И десятки тысяч голосов звучали в унисон, читая стихи Джона Берримена и Эмили Дикинсон. Невероятно. Представляю, каково это было.

Я люблю Джона Берримена и Эмили Дикинсон.

8

Поэзия вышла из моды.

Вот почему теперь у нас всего один кабинет.

Почему бы не описать, что это был за кабинет.

Идеально квадратный по форме, ровно дюжина шагов в длину. Я специально измерил его шагами.

И стены почти в два раза выше стандартной тюремной камеры.

Что означает объем классной комнаты примерно в шесть раз превышает размер обычной, широко распространенной камеры-одиночки, продиктованный кодексом, и чуть больше, чем камера коллективного содержания.

Прославленный философ-юрист Густав Рэдбрах рассмотрел проблему габаритов изолятора, предусмотренного законом для преступника. Отчего, задался он вопросом, член конгресса Соединенных Штатов, уличенный в коррупции, сторонник перманентной мировой революции, то есть по сути политический узник, и, наконец, помешавшийся на любви к Джуди Гарленд юнец, пославший Бетти Хаттон письмо якобы от поклонника вкупе с бритвенным лезвием, когда последняя отобрала у Гарленд главную роль в «Энни, бери пистолет», заключаются в камеры одинаковых измерений? Слушайте, я это не выдумал. Сами можете найти в собрании сочинений Рэдбраха.

Ученый юрист честно признался, что не может найти ответа на этот вопрос.

Далее цитирую:

Должен признать, что некоторые аспекты, юриспруденции темны и запутанны.

Пятеро дали ответ на Проблему Пространства:

Кант

Пашуканис

Достоевский

Я

Мишель Фуко.

Как это ни удивительно, меня озарило так же, как и Фуко в его книге «Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы».

Нет, кроме шуток.

Считаю случившееся результатом нашего разделенного критического сознания. Тут что-то из ноосферы.

Причина одинаковости тюремных камер, вне зависимости от степени виновности наказуемого, вне зависимости от личности преступника и наказания, назначенного судом, в том, что

КОГДА ВЫ НАЧНЕТЕ СТРОИТЬ КАМЕРЫ РАЗНЫХ РАЗМЕРОВ, ВЫ УЖЕ НЕ СМОЖЕТЕ ОТЛИЧИТЬ ЗАКЛЮЧЕННЫХ ОТ ОХРАННИКОВ.

Кант и Мишель Фуко приблизились к проблеме теоретически.

Мы с Достоевским подошли к ней экспериментально.

Пашуканису и вовсе повезло: после теоретического рассмотрения проблемы у него появилась возможность поэкспериментировать. Лиха беда начало, как говорится.

Незадолго до того, как Пашуканис был расстрелян, он послал Верховному Суду список вопросов.

(1) Хотелось бы заранее узнать точную дату и час исполнения моего приговора. Распространилась практика присылки уведомлений после приведения приговора в исполнение. Как я уже сообщал, в судебных органах царит расхлябанность.

(2) По какой конкретно статье уголовного кодекса мне вынесен приговор? И есть ли вообще такая статья в уголовном кодексе? Только не пытайтесь провести меня на этот раз. Я сам написал половину уголовного кодекса, как вам известно.

(3) Еще один вопрос, имеющий непосредственное ко мне отношение: слышал, что на процессе Пятакова судьей, обвинителем и защитником выступало одно и то же лицо. Если то же повторится и со мной, не соблаговолите ли распорядиться, чтобы этот субъект хотя бы надевал маску или приклеивал бороду, усы или бакенбарды и вообще как-то трансформировал внешность, меняя роли? Окажите хотя бы минимальное уважение фундаментальным процедурам закона.

(4) Я только что получил копию обвинительного акта. Однако дата, с которой, полагаю, начался мой тайный сговор с контрреволюционерами, идет более поздним числом, чем дата начала моего взятия под стражу. Или это тюрьма Белой Армии? Не пеняйте же, когда сами окажетесь под стражей все, вплоть до Комиссара Юстиции.

(5) С прискорбием вынужден констатировать, что назначенный мне прокурор оказался полностью некомпетентен. Подобный болван, превративший процесс в балаган, сам заслуживает строжайшего наказания. Не будет ли лучше поручить мне вести процесс самому, где я готов выступить собственным обвинителем, не посрамив при этом чести юриста? Уверен, у меня не дрогнет рука довести дело до обвинительного вердикта.

Согласно Пашуканису, факт, что все камеры заключения одинакового размера, ЦЕЛИКОМ И ПОЛНОСТЬЮ ОСНОВАН НА СТОИМОСТИ ИХ КОНСТРУИРОВАНИЯ.

Настал день исполнения приговора.

Красноармеец, повязавший на глаза Пашуканису черную повязку, обратился к нему во время данной процедуры с вопросом:

— Евгений Брониславович, что скажете насчет последней статьи «Три приветствия товарищу Сталину»?

— Вы что — идиот? — ответил ему Пашуканис.

Пашуканис отвел голову в сторону в момент, когда прозвучал выстрел, так что пуля пробила висок.

Вот какой величины наша классная комната. Надеюсь, что я объяснился.

9

В кабинете висит доска Вообще-то у нас есть даже мел. Слово «мел» вызывает ассоциацию со словом «белый». У нас же есть и белый, и красный, желтый, синий, зеленый, розовый мелки и даже мел цвета берлинской лазури.

Когда я писал «Озарения» Рембо на доске, я выбрал кремово-желтый.

Для «Песни ветра» Хаусмена — травянисто-зеленый.

Мелок кофейного цвета я взял для опуса Тракля. Это была идея Книги Песен, она мне ее подсказала.

Строки Тракля, написанные желтым мелом, начинают терять сходство с ним самим и его стилем. Его стихи ненавязчивы; кажется, они просто ускользают.

Стихи Рильке единственные не работают ни в каком цвете. Его произведения относятся к тому разряду вещей, что не поддаются написанию на доске.

10

Еще имеются стулья и парты. Маленькие деревянные стульчики и небольшие парты.

Располагаются они подобным образом:

Окон нет.

Сейчас, рисуя это, вспомнил, что был и столик, на который я ставил термос, книжки и прочую дребедень.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 29
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сайонара, Гангстеры - Гэнъитиро Такахаси бесплатно.
Похожие на Сайонара, Гангстеры - Гэнъитиро Такахаси книги

Оставить комментарий