— Зачем это строить город в середине пустыни? — спросила Пенелопа.
— Хороший вопрос, — одобрила Мышка. — Сейчас выясним. — Она набрала еще одну команду на компьютере. — Гм, а нам, кажется, везет.
— Почему?
— Потому что в пяти милях от Офира находится алмазная трубка.
— Что значит алмазная трубка?
— Шахта, где добывают алмазы, — пояснила Мышка. — Алмазы там еще есть, иначе Офир уже превратился бы в город-призрак.
— А почему нам везет? — настаивала Пенелопа.
— Потому что когда где-то есть деньги такого рода, то обычно есть и корабль, а то и два. Ни один владелец алмазной трубки не станет ездить за три сотни миль по Наковальне Дьявола, чтобы проверить, как идут дела.
— Но он может полететь на самолете, не обязательно на корабле.
— Может быть, — сказал Мышка. — Но если он с другой планеты, то у него точно есть корабль — и, между нами говоря, я не представляю, как кому-то захочется жить на такой мелкой, паршивой планетке, если он может позволить себе жить еще где-нибудь.
— А если у него есть алмазная шахта, то он может позволить себе жить где-нибудь в другом месте, — оживившись, заключила Пенелопа, неожиданно гордая тем фактом, что смогла уследить за ходом мысли Мышки и довести ее до логического конца.
— Правильно, — согласилась Мышка, потом вздохнула. — Что ж, не стоит терять время. Поехали.
Она снова вывела машину на шоссе и углубилась в пески Наковальни Дьявола.
Километров через шестьдесят пять дорога с покрытием кончилась, и Мышка немедленно сбросила скорость.
— А ты можешь ехать и быстрее, — сказала Пенелопа. — Здесь твердая земля.
— Я знаю, — сказала Мышка. — Но если я не приторможу, то мы будем оставлять за собой такую тучу пыли и песка, что если за нами кто-то следит, то сразу нас обнаружит. — Она повернулась к девочке. — А за нами кто-нибудь следит?
Пенелопа пожала плечами.
— Не знаю.
— Ну раз мы не можем знать наверняка, следят за нами или нет, то лучше делать как безопаснее.
— Но здесь так жарко.
— Кондиционер старается изо всех сил, — ответила Мышка. — Температура снаружи, наверное, градусов шестьдесят по Цельсию. Постарайся просто не думать об этом.
Пенелопа некоторое время молчала. Потом она повернулась к Мышке:
— Чем больше я стараюсь не думать об этом, тем меньше получается, — пожаловалась она.
— Тогда поспи.
— Но я только что проснулась.
— Тогда давай поговорим, — сказала Мышка. — Может быть, это поможет отвлечься от жары.
— Хорошо, — согласилась Пенелопа.
— Расскажи мне об этом человеке, о Тридцать Два.
Пенелопа покачала головой:
— Я не хочу разговаривать о тех, кто хотел мне плохого, — сказала она твердо.
— Что ж, я согласна, — сказала Мышка. — А кто не хотел тебе плохого?
— Ты и Мерлин.
— Но должен же быть еще кто-то, за всю-то твою жизнь.
Девочка помолчала минуту, погруженная в мысли, потом сказала:
— Может быть, мама.
— Всего лишь «может быть»?
— Она разрешила меня забрать.
— Возможно, у нее не было выбора.
— А вот у тебя был выбор, — заметила Пенелопа. — Тебе вовсе не обязательно было меня спасать, но ты же меня спасла.
— Ты еще не совсем спасена, — сказала Мышка. — Сначала нам надо убраться с этой планеты и снова связаться с Мерлином.
— А потом что?
Мышка пожала плечами:
— Не знаю еще.
— Ты не заставишь меня вернуться?
— Нет, я не заставлю тебя вернуться, — сказала Мышка. — Я это тебе уже говорила.
— Мне много чего говорили. — Пенелопа помолчала и добавила: — И почти все меня обманывали.
— Ты еще слишком маленькая, нельзя быть такой циничной.
— А что это значит? — спросила Пенелопа. Мышка вздохнула.
— Это значит, что слишком много людей тебя обманывали.
— А мы опять разговариваем обо мне, — пожаловалась Пенелопа. — Я думала, мы будем говорить о тебе.
— У меня есть идея получше, — сказала Мышка. — Давай поговорим о нас.
— О нас?
— Ну о тебе и обо мне.
— А что о нас? — спросила девочка.
— Ну мы же теперь одна команда.
— Одна команда? — спросила Пенелопа, и ее лицо просияло.
Мышка кивнула:
— Мы вместе, так?
— Так.
— И те люди, которые ищут тебя, охотятся теперь и за мной, так?
— Правильно.
— И если мы сможем убежать, ты будешь работать вместе со мной и с Мерлином, так?
— Я думаю, да.
— Поэтому мы теперь одна команда.
Пенелопа поразмышляла над этим заявлением несколько минут, потом улыбнулась.
— Мне нравится быть с тобой в одной команде.
— И мне тоже, — сказала Мышка. — И первое правило для тех, кто в одной команде, — это никогда не иметь секретов от своих товарищей.
— А я не знаю никаких секретов.
— У всех есть какие-то секреты.
— У меня нет.
— Даже у тебя есть, — сказала Мышка. — Например, ты никогда мне не говорила, откуда у тебя Дженнифер,
Пенелопа взглянула на потрепанную куклу, которая сейчас отдыхала тут же, притулившись на сиденье рядом с ней.
— Мне ее дала мама.
— Где?
— В гостиной, по-моему.
— Нет, я хочу сказать, на какой планете?
Пенелопа пожала плечами.
— Не помню.
— А как она умерла?
— Дженнифер не умерла. Она вот тут, рядом с нами.
— Я имею в виду твою маму.
— Я не знаю, умерла она или нет, — ответила девочка.
— Но ты думаешь, что умерла.
Пенелопа кивнула.
— Почему?
— Потому что она бы меня спасла, если бы была жива.
— Но не в том случае, если она не имеет представления, где ты находишься.
— Но ты же меня нашла.
— Я тебя даже не искала, — сказала Мышка. — Это был просто счастливый случай. — Она помолчала. — Если это единственная причина, чтобы считать ее умершей, то очень может быть, что твоя мама еще жива. А как насчет отца?
— Они забрали его.
— Они? — переспросила Мышка. — Кто это «они»?
— Те, что пришли вместе с Тридцать Два. Папа не хотел, чтобы меня забирали, поэтому они забрали нас обоих.
— И ты с тех пор его не видела?
— Нет.
— Если твоя мама еще жива, то она наверняка тебя повсюду разыскивает.
— Я думаю, нет.
— Почему нет?
— Она меня боится.
— Боится тебя?
— Да.
— Почему? — спросила Мышка.
— Потому что я не такая, как все.
— Ты хочешь сказать, потому что ты умеешь видеть будущее?
Пенелопа кивнула.
— Я когда была маленькая, то думала, что все умеют, и всегда об этом говорила, а мама мне не верила, и мне пришлось ей показать, что я правду говорю. С тех пор она меня боялась.
— А твой отец? — настаивала Мышка. — Он тоже тебя боялся?
— Нет.
— А чем он зарабатывал себе на жизнь?
— Не знаю.
— Он был богат?
— Не знаю. — Пенелопа скорчила недовольную рожицу. — Мы опять говорим обо мне.
— Мы говорим о секретах, — сказала Мышка. — И сейчас я тебе открою один секрет.
— Правда? — оживилась Пенелопа. — Какой?
— Кто-то очень богатый пытается тебя найти.
— Ты мне уже это говорила… но не сказала почему.
— Потому что ты умеешь видеть будущее.
— А что хорошего в том, чтобы видеть будущее? — спросила Пенелопа. — Все за мной гоняются, и как бы я ни старалась спрятаться, в конце концов они все равно меня ловят.
— Ты когда-нибудь держала пари? — осведомилась Мышка.
— Нет. Папа и мама не любили, когда спорят.
— Но ты же знаешь, как все это делается? — продолжала Мышка. — Я говорю: все произойдет вот так; а ты говоришь: нет, все произойдет не так, а вот так; и тот, кто оказался прав, выигрывает пари.
— Знаю.
— Человек, который видит будущее, заранее знал бы, как лучше спорить.
— Так не получается, — сказала Пенелопа.
— Не получается?
— Когда люди Тридцать Два пытались заставить меня делать все такое, они вот, например, спрашивали, на какую сторону ляжет монетка и сколько дырочек выпадет на кубике, если его подбросить в воздух.
— И у тебя не получалось?
— Иногда получалось.
— Понимаю, — кивнула Мышка. — Если бы ты просто пыталась угадать точно так же, как и все остальные, то ты тоже бы иногда угадывала, а иногда нет.
— Нет, я хочу сказать, что иногда у меня получалось видеть в голове, как упадет монетка или кубик.
— Но только иногда?
— Только иногда.
— А ты когда-нибудь ошибалась? — спросила Мышка. — То есть, я хочу сказать, ты ошибалась когда-нибудь, когда видела в голове монетки?
Пенелопа покачала головой.
— Вот поэтому тот богатый тебя и ищет, — торжественно объявила Мышка. — Тебе не обязательно знать правильные ответы каждый раз, когда ты говоришь им, на что ставить или куда вкладывать. Тебе достаточно оказаться правой в тех случаях, когда ты действительно видишь будущее.
— Как жаль, что я не умею не видеть будущего, — насупилась Пенелопа. — Тогда бы все оставили меня в покое.
— Но ты спасла мне жизнь, когда заглянула в будущее, — заметила Мышка.
