стул оказался неожиданно тяжёлым и не двигался ни на миллиметр.
— Бесполезно, — прокомментировал её старания Рустам.
— Что, прости?
— Стулья привинчены к полу. — Галина рассмеялась, однако Рустам был серьёзен: — Это чтобы ими нельзя было воспользоваться в драке. Было тут однажды… ну, и хозяин решил больше не рисковать.
Вот тут она ошарашенно замолчала. Это какая-то иная реальность. Для неё — иная. А для Рустама это обыденность. В этих обшарпанных декорациях он чувствовал себя явно свободнее, чем во дворце культуры.
Там, в ДК, Галина практически сразу поняла, что представление — не балетные гастроли. Её умозаключение подтвердилось, когда до начала спектакля взгляд выцепил на передних рядах знакомое лицо: Елена Киселёва работала нотариусом, а её муж — в проектном бюро. Галине как-то довелось оказаться с Еленой в одной компании, и у той, помимо рабочей, была лишь одна тема для разговоров — занятия балетом её девочек. Очень дорогое увлечение, если верить отзывам Елены.
А когда началось представление, и ведущая вышла на сцену, Галина буквально физически почувствовала, как Рустам сжался, словно пружина, а потом постоянно оглядывался на неё. И с явным облегчением заторопился вон, как только в зале зажёгся свет. Что-то было не так с этим свиданием, но Галина решила, что не будет ничего спрашивать. Пусть балет был детским, но постановка — вполне профессиональной, ей понравилось.
Пробираясь между рядами кресел за Рустамом, Галина встретилась глазами с Еленой и кивком поздоровалась. Ох, лучше бы она притворилась, что не узнала нотариуса. Так же ответив на приветствие, та, не стесняясь, переводила недоумевающий взгляд с Галины на её спутника и обратно.
То, как Елена пялилась, обидно раздражало. Галина взяла Рустама под руку. Что это — собственнический жест, или ещё что — Галина не хотела анализировать, но отметила, как Рустам согнул локоть, чтобы ей было удобнее.
Елена продолжала пялиться даже в гардеробе. И Галина, позволяя Рустаму помочь ей с пальто, не удержалась и иронично выгнула бровь, взглядом осадив знакомую — мол, что за навязчивый интерес?
Что за интерес, было понятно. На бывшего мужа Галины Рустам не походил. Тот всегда на публике пропускал даму вперёд, одевался с иголочки… Но так уж распределились места, Галина в зале села со стороны здорового глаза своего спутника. А что до одежды — внешний вид Рустама не оставлял сомнений в том, что не интеллигентская работа его кормит, а…
Рустам пошёл обратно к стойке и принёс готовые чебуреки.
— С пылу с жару. Осторожно, внутри бульон.
Словно в доказательство Рустам склонился над пластиковой тарелкой, смачно хрустнув тестом и бумажной салфеткой утерев прозрачные жирные капли, оставшиеся на подбородке.
Он ел с таким видимым удовольствием, что у Галины проснулся аппетит. Вилки-ножа не предполагалось. Она аккуратно, кончиками пальцев взяла горячий чебурек и попробовала. Было вкусно. Мясо, зелень, что-то ещё… Сыр, вроде бы. Тонкое тесто с характерными пупырышками фритюра… Кусочек по кусочку, пришло чувство сытости. Чай в картонном стаканчике оказался вполне приятным, лимонным.
Тем временем Рустам воевал с салфетками. Слишком тонкая бумага рвалась и липла к рукам. Он тихо ругнулся себе под нос. Галина, дотянувшись до своей сумки, достала два квадратика одноразовых влажных салфеток и протянула один Рустаму.
— Это что такое?
Замешательство было явное, а подозрительность в его голосе заставила Галину покраснеть. Квадратики и правда были похожи на другие, для совершенно иных нужд!
— Это влажная салфетка. Вот, смотри. — Галина вскрыла упаковку и достала пропитанную антисептиком бумажку. Протянула её Рустаму, но тот всё ещё не понимал, зачем. Она попросила: — Дай руки.
Рустам послушно положил кисти на стол ладонями вверх, и Галина по очереди энергично вытерла их салфеткой. Он поймал её пальцы и соединил ладони, не отпуская её рук. Слегка сощурил глаз, смотрел серьёзно, почти торжественно.
— Ты красивая, Галя.
Галина опустила взгляд на их руки, застыла. Смуглые, узловатые, с рельефными венами — его, и бледные, тонкие — её. Двигаться не хотелось, что-то отвечать… — а что?!
— Спасибо… — опять рефлексы сработали.
— За что «спасибо», это ж не я, это ты… — он помолчал, снова сжал её пальцы и спросил: — Тебе сейчас хорошо, Галя?
Чуть помедлив, Галина кивнула, а у самой сразу закружилась мысли: и что теперь? А дальше? Рустам держал её руки, а Галина запереживала — а они не липкие, нет? Она же не успела салфеткой влажной воспользоваться…
— Отставить! — Рустам глядел на неё и усмехался. — Опять чего-то придумываешь, Галя. Сказала же, хорошо тебе сейчас. Вот! Остальное — всё потом. Завтра наступит ли — как знать. Тебе хорошо. Сейчас. Вот это важно, понимаешь?
— А тебе? — Галина говорила тихо-тихо. — Тебе хорошо?
— Мне тоже хорошо, Галя. — Рустам вздохнул и добавил: — А в ДК позор одолел. Балет, блин… Это сын так с билетами пошутил. Домой вернусь — выпорю! Тебе правда понравилось? Только честно?
Всё встало на свои места. Галина представила себе эмоции хулиганистого подростка и улыбнулась.
— Мне понравилось, честно! Спасибо сыну передай… И не надо пороть, пожалуйста. Это ж мелочь.
Рустам помолчал. Потом отпустил её пальцы и прикрыл рукой отсутствующий глаз. Галина заметила, что он всегда так делал, когда задумывался.
— Ну, раз понравилось — будем считать, Дэну повезло. Но объясниться всё равно придётся. Неуважение!
Они сидели и смотрели друг на друга. Галина теребила пакетик с салфеткой, но не хотела пользоваться ей сразу. Успеется! Хотелось сохранить ещё чуть-чуть ощущение рук Рустама на коже.
Клиентов в заведении стало меньше, и мужчина из-за стойки направился к ним. Чёрная щетина покрывала его щёки, сложившиеся вертикальными складками от широкой добродушной улыбки.
— Рустам-паша, сколько лет, сколько зим! — с лёгким акцентом проговорил он.
— А, Салим, здравствуй! — Рустам встал из-за стола, и мужчины приветственно обнялись.
— Галя, знакомься, — Рустам вернулся за стол, — это Салим — брат Гасана, хозяина этого заведения. Лучше Салима никто в окрестностях чебуреки не готовит.
Галина вежливо кивнула. А Салим разулыбался шире.
— Красавица твоя Галя! А Марина, что ты раньше приводил, на днях тут была, привет велела передать.
Дверь в чебуречную открылась, впуская порцию холода, и Салим, напоследок хлопнув Рустама по плечу, заторопился обратно к прилавку.
Галина вскрыла салфетку и тщательно, обстоятельно вытерла руки. Допила остывший чай.
— Рустам, мне, наверное, пора. Я вызову такси на улице, чуть-чуть подышу свежим воздухом.
Рустам молча встал, подхватил её пальто, помог, как в гардеробе ДК. Оделся сам. И решительно взяв её за руку, направился к выходу.
Ночное февральское небо в городе — лишь тёмная муть, подсвеченная электрическим освещением. Галина попробовала
