обращались, а имя Кадена тем более не упоминал. Рейф словно сгорал от внутреннего пожара, к которому сам боялся приблизиться.
— Ты это о ком?
— О Малике. — Он замялся. — Мы ведь о нём говорили.
Не только. В наших мыслях присутствовал и Каден, это слышалось в каждом слове.
— На Кам-Ланто мне пришлось несладко, Рейф. Почти всё время хотелось есть, страх не оставлял. Но то, о чём ты думаешь, со мной не посмели сделать. Мог бы уже давно спросить.
Он стиснул зубы.
— Я ждал, что ты сама заговоришь. Думал, тебе больно вспоминать. Главное, что ты выжила и мы снова вместе, о большем я и не мечтал.
— Вот мы и вместе. — Улыбнувшись, я пнула его по сапогу.
Ночью, когда мы отыскали более-менее удобную пещеру, я почитала вслух из «Последнего завета Годрели». Мои спутники слушали как заворожённые.
— Да эта Годрель бродяжничала, — заметил Рейф.
— Без пышной кареты, — добавил Джеб.
— И пирогов с шалфеем не ела, — вздохнул Оррин.
— То было вскоре после катастрофы, — пояснила я. — Годрель с горсткой выживших попросту искали пристанище. Мне кажется, она видела всё своими глазами и была одной из Древних.
— У Дальбрека другая история, — вмешался Свен.
Я ведь почти ничего не знала о прошлом Дальбрека. Считала, раз их королевство отделилось от моего многие столетия спустя, сказания о древности не должны сильно отличаться, но всё оказалось иначе. Они признавали, что Брек был морриганским принцем в изгнании, но вот история катастрофы и того, что происходило после, по-видимому, смешалась с легендами кочевников, пропустивших принца к южным равнинам.
Похоже, их история тоже противоречила Священному писанию Морриган. По словам Свена, в хрониках Дальбрека указано точное число Выживших — ровно одна тысяча избранников. Они отправились по четырём сторонам света, а самые храбрые и сильные осели в землях на юге, которые позднее получили название Дальбрек. Сплотив людей, Брек заложил краеугольный камень королевства, которое затем возвысилось над всеми остальными. А дальше в летописях обласканной богами державы шли сказания о героях, битвах и крепнущем могуществе новой страны.
Единственным, что связывало прошлое всех королевств, были Выжившие и буря невероятной силы, опустошившая землю.
— «Я заклинала Венду не уходить далеко от стана племени, — громко зачитала я из «Завета Годрель». — Сотни раз я предостерегала ее. Я была ей больше матерью, чем сестрой. Она родилась спустя годы после бури. Никогда земля не тряслась у нее под ногами. Никогда солнце не окрашивалось кровью у нее на глазах. Никогда она не видела, как становится черным небо. Как пылает на горизонте огонь, пожирая воздух и лишая дыхания».
Прочитав ещё пару строф, я отложила книгу, но слова Годрель о буре всё никак не шли из головы. Чьей же правде верить? «Пылает на горизонте огонь, пожирая воздух и лишая дыхания». Эту правду Годрель узрела своими глазами.
Как и я.
В памяти всплыла армия Комизара. Брезалоты взрывались огнём, пожирающим воздух, под ногами тряслась земля, а на полигонах до самого горизонта клубился дым цвета меди.
Семь звёзд. Быть может, огонь разрушения лился вовсе не с небес?
Быть может, многоликий дракон проснулся уже тогда?
Глава одиннадцатая
Рейф
Меня не оставлял вопрос Лии: «Боги милостивые, зачем же ты его взял?»
Самому хотелось бы знать ответ. Выпутывая платье из колючек, я бранил Лию без передышки: с какой стати наследный принц Дальбрека должен подчищать следы за какой-то избалованной беглянкой?! А, выпутав, разозлился ещё сильнее. Даже я, не одержимый модой и тканями, как Джеб, разглядел несравненную красоту платья. От такого пренебрежения к чужому труду во мне запылал гнев. Впрочем, это не объясняло, почему я потрудился уложить находку в сумку.
Только сейчас понял, что сжигать платье или трясти им перед Лией я не собирался. Тогда бы я ни за что не признал — мной двигали слухи о приказе на её арест. Собственный отец требовал выследить дочь, как дикого зверя. Я понял, что, если не заберу платье с собой, рано или поздно его найдут, а следом за ним и Лию. Этого я не хотел.
Поднявшись на вершину, откуда виднелась длинная вереница наших следов, я долго оглядывал местность. Сколько отговорок я ещё придумаю? В этот раз заявил, что должен осмотреть хребет, за которым лежит долина, цель сегодняшнего пути.
Я не хотел волновать Лию напрасно, но появилась причина: я заметил то, чего опасался. Нужно было сообщить остальным.
— Разворачивайтесь, — прошептал я Тавишу. — Отъедете на четверть мили и повернёте на юг. Там хорошее укрытие с подветренной, лошадей не услышат. За деревьями не разглядел, сколько человек. Я останусь с ней.
Тавиш, кивнув, уехал с остальными.
Ослабив перевязь, я стиснул рукоять меча, и тут Лия, прихрамывая, вернулась из короткой вылазки за кусты.
— Куда это они собрались? — Между её бровей пролегла недовольная морщинка.
— Заметил стаю гусей. — Я пожал плечами. — Всем хочется сочного мяса на ужин.
— А я думала, нам нужно в долину, да поскорее.
— Мы уже много проехали, а есть что-то нужно.
— И что, все будут охотиться? — Она прищурилась.
Я отвернулся, делая вид, что роюсь в сумке.
— Ну да. Не один Оррин заядлый охотник.
В тишине казалось, что Лия грозно подбоченилась у меня за спиной. Почему я решил, что она купится?
Но, повернувшись, я увидел, что она лишь осуждающе склонила голову на бок.
— Я заметил кого-то далеко за деревьями. Наверняка просто стадо оленей, но лучше проверить.
Глава двенадцатая
Я знала, что там были не олени.
Прошло четверть часа.
Час.
— Может, пора ехать на поиски? — предложила я.
— Нет. — отрезал Рейф, хотя сам беспокойно переходил с лошадью с места на место, то и дело хватаясь за меч.
Наконец послышалось тихое ржание, и мы оба повернулись на звук.
Из-за деревьев вынырнул Тавиш с двумя лошадьми в поводу.
— Ну и ну, — протянул он. — Ты был прав. Глянь, кого нашли.
За ним появились остальные, и, когда Свен со своей лошадью посторонился, я ахнула.
Нет! Быть не может.
Я заковыляла вперёд, но Рейф меня остановил.
Оррин и Джеб шли с натянутыми луками, нацелившись в сердце Кадену и Гризу. Похоже, решили не полагаться на меч в схватке с Гризом и предпочли держаться подальше, хотя Свен уже успел разоружить обоих пленников.
Рейф не спускал взгляда с Кадена, а тот холодно сверкал глазами в ответ. Я затаила дыхание.
Между ними всё, как прежде — видно по суровым лицам. Готовы наброситься друг на друга, хоть Кадену этого сейчас не позволят.
— Итак,
