Марьяна действительно не хочет быть с ним. Иначе она боролась бы за него. Да и зачем напрягаться? Ей стоило сегодня пальцем его поманить, и он побежал бы за ней, как та собачонка. Немедленно развелся бы с Ларисой и расписался бы с Марьяной. Но ей это не нужно.
– А давай сегодня вечеринку устроим! – Лариса положила руку ему на коленку.
– Вечеринку? – без всякого вдохновения проговорил он.
– Девочек закажем.
– Девочек? – Он с интересом глянул на Ларису.
– Из стриптиза. Они будут танцевать, а мы – смотреть. И не только. Только, чур, в нашу постель их не тащить!
– Ну…
Никита еще не возбудился, но уже ощутил силу своей фантазии. Девочки сначала танцуют, потом устраиваются на ковре. Почему бы не устроить оргию в то самое время, когда Марьяна отдается Трофиму? Она ведь, наверное, думает, что Никита в бирюльки с женой играет.
Тамара с ее холодным взглядом могла бы работать на торговой базе – ходить по складским помещениям и замораживать скоропортящиеся продукты.
– Чего пришла?
Лариса знала свою вину перед ней. Она хорошо помнила тот день, когда Трофим обвинил Тамару в покушении на Никиту. Тогда от нее отвернулись все – и муж, и свекор. А Лариса еще и нахамила ей. А ведь она знала, кто настоящий преступник.
– Мириться, – стараясь держать себя в руках, сказала Лариса.
– Мирись, мирись, мирись?.. – Тамара усмехнулась.
– Что-то в этом роде.
– Давай заочно.
– Заочно?
– Да, пришлешь мне свой мизинец по почте. Так уж и быть, я за него подергаю.
– Зачем по почте?
Лариса обогнала Тамару, зашла в дом, на кухню.
Там она взяла разделочную доску, положила на нее свой мизинец, схватилась за нож. Лариса собиралась оттяпать себе палец и пристально смотрела на Тамару. А та хищно улыбалась, глядя на нее. Тамара поняла, что Лариса берет ее на слабо, и решила не останавливать.
– Ну, давай, чего смотришь? – Она даже подстегнула ее.
– Даю! – сказала Лариса.
Нож острый, лезвие тяжелое. Один раз сильно надавить, и все.
– Давай!
Лариса уже жалела о том, что решилась на смелый, но дикий поступок. Но и назад она повернуть не могла.
– Даю! – Лариса набрала в легкие воздух, приготовилась сделать страшное движение.
В этот момент Тамара ее и осадила.
– Не надо, пальчик порежешь! – Она забрала у нее нож, взяла за руку, посадила за стойку.
– Пальчик!.. У меня душа вся изрезанная.
Тамара положила на стойку пачку сигарет, зажигалку и спросила:
– Будешь? Говорят, помогает.
– Да я бросаю. – Лариса вынула сигарету из пачки.
– Я тоже.
– Ты прости, что я за тебя не заступилась.
– Нет, ты на меня наехала.
– Прости!
– Я подумаю.
Какое-то время они молчали, окутывали табачным дымом невеселые мысли.
– Я дров наломала, – наконец сказала Лариса. – Но проблема-то осталась. Наша с тобой, общая. Или у тебя с Трофимом все хорошо?
– Как тебе сказать… Живем вместе.
– А Марьяна?
– А что Марьяна?
– Видели мы ее вчера. Никита за ней пошел. Бросил меня и поскакал, как бычок за телочкой.
– А она?
– Ни в какую! С Трофимом она, и Никита ей не нужен.
– Так и сказала, с Трофимом?
– Так и сказала.
– Он говорил, что она уехала.
– Куда уехала? Здесь она! В Москве. Трофим дома ночует?
– Ага. Ночью со мной, а днем!.. Ненавижу! – Тамара с силой вдавила окурок в пепельницу.
Возможно, она представляла, как выжигает глаз Марьяне.
– Взаимно. – Лариса выжгла этой поганке второй глаз.
– Ты знаешь, что делать?
– А что делать?
– Ты же не просто так пришла. Как у тебя с Никитой?
– Вчера хорошо было.
Никита еще не вышел из детского возраста, оставался ребенком, для которого естественно жить за родительский счет. Он автоматически получал деньги и отцовскую заботу. Если вдруг происходил какой-то сбой, с ним случалась истерика, то тихая, то громкая. Он привык, что его капризам должны угождать все, кто рядом с ним.
Лариса не стеснялась унижаться перед ним, и он это ценил. Хотя и считал, что иначе быть не может.
Родители Никиты были в разводе. У матери он бывал нечасто. Она не особо стремилась принимать участие в его жизни, а Никита до сих пор нуждался в материнской заботе.
Лариса это понимала, поэтому готова была вытирать ему сопли. Она для него не только мать, но и жена. Да такая жена, которая и стриптизерш на семейную вечеринку пригласить может.
Были вчера девочки. Лариса даже согласилась провести ночь вместе с ними. Правда, дело до этого так и не дошло. Никита уснул еще до того, как девочки сняли с себя все тряпки. Лариса добавила ему в коньяк чуть-чуть снотворного, чтобы не затягивать этот дивный вечер. Она ублажила его и усыпила, а шалавам дала пинка под зад.
Она и раньше не позволяла Никите скучать, и сейчас изощрялась, чтобы удержать его интерес к совместной жизни. А что ей еще оставалось делать? В положении она, а у ребенка должен быть отец. Ей никак нельзя потерять Никиту.
Конец ознакомительного фрагмента.
