— О’кей, — согласилась Аня. — Мы можем встретиться прямо сейчас. Как я вас узнаю?
— Моя машина припаркована прямо на площади. Темно-синий джип «тойота»…
Прослушав про номерные знаки, Аня поспешила на улицу.
Нельзя сказать, чтобы начинающую репортершу не мучили угрызения совести. Но она твердо знала — послушным, примерным девочкам, строго соблюдающим инструкции и указания начальства, в журналистике не светит ничего. К тому же ее страшно заинтересовал тот факт, что позвонившая особа приехала в редакцию на собственном автомобиле.
«Думаю, она не откажется подвезти меня в Ботанический сад, — рассуждала практичная Старцева. — И я успею побывать на выставке и сдать материал в срок».
Площадь перед зданием бизнес-центра была плотно заставлена множеством автомобилей всевозможных расцветок, марок и конфигураций. И хотя Аня не слишком хорошо разбиралась в иномарках — не было опыта, — она с легкостью отыскала нужную. Девушка уже видела эту машину — вчера, перед часовней, где убили Настю Полунину.
2
Таинственная незнакомка, желающая пристроить информацию о семействе Мирошниковых, оказалась юной особой лет двадцати, ничем не примечательной наружности, за исключением волос, которые почему-то выкрасила в ядовито-оранжевый цвет. Нечего и говорить, что выканье и расшаркивания были ни к чему.
— Татьяна Мирошникова, — представилась оранжевоволосая. — Виталий Мирошников — мой брат, так что я не преувеличивала, когда говорила, что знаю много интересного об этой семье. Я прочла твою статью. — Девушка взяла с заднего сиденья свежий номер «Репортера» и звонко щелкнула по передовице. — Лихо написано! Маменька была в шоке.
— Чья маменька?
— Моя, чья ж еще. Больше всего на свете она боится скандалов. А тут такая статья, да еще и на первой полосе. Сначала она хотела звонить в редакцию и требовать опровержения, потом проехать по городу и скупить весь тираж. Тренер еле-еле отговорил. Даже сбегал за сигаретами, а потом ходил за ней с пепельницей. Я так смеялась…
Аня вежливо слушала неразборчивую болтовню, не особенно вдаваясь в подробности. Девушка поняла только одно: своей статьей она угодила Тане Мирошниковой и очень сильно не угодила ее матери.
— Ты, кажется, хотела сделать мне какое-то предложение, — напомнила Аня. — Понимаешь, у меня очень мало времени. Я ведь на работе. Мне еще в Ботсад ехать, отчет с выставки писать.
— Да-да, я помню. Сейчас мы заедем в одно стильное местечко и там поговорим. А потом я отвезу тебя куда нужно. У меня-то времени навалом.
«Один-ноль в мою пользу, — с удовлетворением улыбнулась практикантка. — Барышня-то из догадливых, сама предложила».
Очень скоро Аня перестала считать, что ей повезло. На дороге Таня Мирошникова вела себя так, будто управляла не мощным джипом, очень похожим на танк, а игрушечным автомобилем в парке отдыха — толкалась, пихалась, отважно бросалась на встречную полосу, яростно гудела на светофоре, а на знаки дорожного движения обращала внимание, только когда они не противоречили ее собственным планам. Еще на стоянке Аня заметила две основательные вмятины на корпусе Таниной «тойоты» и теперь подумала, что на выставку она, пожалуй, доберется на метро. Здоровее будет.
— Быстро доехали, — единственное, что смогла вымолвить Аня, когда страдальчески взвизгнули тормоза и машина остановилась.
— У меня природное чувство руля, — похвасталась Мирошникова. — Я даже не училась водить — просто села и поехала.
Модное местечко оказалось обыкновенной забегаловкой, наспех сооруженной в подвале старого дома. Стильность же заведению обеспечивали яркие картинки, лихо намалеванные местными граффитчиками прямо на неоштукатуренных стенах.
«Мудрое решение, — мысленно похвалила Аня предприимчивых владельцев. — И на ремонте сэкономили, и нужную репутацию приобрели. Теперь золотые мальчики и девочки вроде Тани Мирошниковой слетаются сюда со всех концов столицы».
В кафе народу почти не было, за исключением двух балбесов, с утра пораньше насилующих игровые автоматы, и задумчивого юноши, который исправлял утреннюю тоску бутылкой «джин-тоника».
— Знаешь, я ей ужасно завидовала, — без всяких предисловий начала Таня.
— Кому? — не поняла Аня.
— Да Насте этой, Виталькиной невесте, — с раздражением ответила девушка. — Вчера в церкви смотрела на нее и завидовала. Думала: «Ну почему со мной ничего такого не случается?» Сама посуди, все произошло как в сказке. Или как в фильме «Красотка». Жила-была себе девчонка, продавщица из супермаркета, нищая, голая, спала с охранниками и мелкими клерками, никаких перспектив, и вдруг — бах! — невеста Виталия Мирошникова со всеми вытекающими отсюда последствиями. Дорогие рестораны, шмотки из бутиков, уик-энды в Париже… И все потому, что у нее классная фигура, роскошные волосы и пустая голова. Разве это справедливо?
Про себя Аня подумала, что Тане, пожалуй, не стоит кипятиться и сетовать на всеобщую несправедливость, она ведь вообще ничего не сделала, чтобы стать Мирошниковой со всеми вытекающими последствиями — просто родилась, как говорится, в нужном месте и в нужное время. Но вслух Анна, разумеется, этого не сказала.
— Ты, наверное, думаешь: «Кто бы жаловался! Богачка, наследная принцесса империи «ВитаМир». Живет как сыр в масле катается!» — будто прочитала ее мысли Таня. — Да ничего подобного. Мамочка держит меня в ежовых рукавицах. Боится, как бы я не разбаловалась. И ничего у меня нет. Машина не моя, а брата, деньги выдают раз в месяц и строго по смете, ровно столько, чтобы я ничем не отличалась от своих друзей. Но даже эти копейки я могу получить только в том случае, если буду беспрекословно подчиняться маменьке — дружить с нужными девочками и мальчиками, учиться в нужном институте, ну и так далее. Я так и делала. С детства мечтала стать модельером, даже отправила свои работы в Милан, в Институт моды, и получила очень хорошую рецензию. Но мамуля сказала, что ни копейки не даст на эту блажь, и я как миленькая потопала в экономический изучать теорию мясомолочной промышленности, чтобы в будущем продолжить семейное дело, хотя всем сердцем ненавижу этот бизнес…
«Так вот почему апельсиновые волосы, — наконец-то поняла Аня. — Здесь, в интерьере московского кафе-мороженого, они смотрятся несколько вызывающе, но среди миланских продвинутых студентов эта живопись была бы в самый раз».
— И вот появляется Настя, — продолжила рассказ Мирошникова. — И ведет себя так, будто ничего особенного не происходит. Будто она не знает, кто такой Виталий Мирошников, словно он и не жил вовсе до нее. И самое удивительное, ей все сходило с рук. Сначала, конечно, народ побушевал, повозмущался: да где это видано, где это слыхано, чтобы бизнесмены такого уровня женились на продавщицах, а потом все успокоились. Настя Полунина добилась своего. К несчастью для нее.
— Ты думаешь, она погибла потому, что вышла замуж за твоего брата? — осторожно спросила Аня.
— Не знаю, — вздохнула Татьяна. — Но одно знаю точно: если бы Настя не спуталась с нашей семейкой, она осталась бы жива. Это сделал кто-то из своих, я просто уверена. И я хочу знать, кто именно. И почему. В этом, собственно, и состоит суть моего предложения.
— То есть?
— Я предлагаю тебе провести журналистское расследование и найти убийцу. А потом написать статью. Это будет бомба, я уверена. Представляешь, как ты прославишься?!
— Вообще-то мы не занимаемся расследованиями, — ответила Аня словами Ветрова, но как-то не очень убедительно. — Это дело милиции.
— У милиции нет никаких шансов раскрыть это убийство, — безапелляционным тоном заявила Таня. — Сегодня рано утром матушка экстренно собрала всех родственников, знакомых и лучших адвокатов. Сообща они выработали линию поведения в сложившейся ситуации. В том числе что и как говорить на предстоящих допросах. Так что ментам нечего рассчитывать на помощь следствию со стороны пострадавших родственников. Другое дело, если ты согласишься взяться за расследование. На мою помощь можешь положиться, всей необходимой информацией я тебя обеспечу.
«Другими словами, ты с большим удовольствием будешь стучать на свою семейку, — подытожила про себя Аня. — Интересно, зачем тебе это. Мне с трудом верится, что причина в бесконечной жалости к убитой».
Аня задумалась. С одной стороны, предлагая провести «журналистское расследование», Таня Мирошникова явно преследовала свои цели, и Ане совсем не улыбалось стать пешкой в чужой игре. С другой стороны, загадочная смерть Насти Полуниной привлекала ее все больше и больше, и в этом смысле их интересы совпадали. И наконец, «апельсиновые волосы» права: если удастся отыскать убийцу несчастной девушки и сделать классный материал — журналистская корочка штатного сотрудника газеты «Репортер» Анне Старцевой обеспечена. Ради этого стоило постараться.
