— Но как такое возможно? Моя мать была воздушницей, а про отца я вообще не хочу вспоминать, но он совершенно точно был из обычных людей, — я вновь отхлебнула из чашки травяное варево, приготовленное Ранисой.
Держа в руках простую глиняную кружку, я продолжала обдумывать произошедшее. Не знаю, что из трав заварила мне женщина, но я была на удивление бодрой, энергия просто кипела внутри. Усталости не было, как не было и боли.
Тело приятно ломило, а кончики пальцев до сих пор покалывало от ощущения прилива силы. Хотелось потянуться до хруста в костях, размять затекшие ноги, просто вскочить и помчаться куда глаза глядят, вновь коснуться потоков силы в конце концов.
— Эй, а ну, завязывай так глазами сверкать! Мрр… так можно и вновь стихию призвать, бестолочь! — Василь суетился возле кровати, пристально вглядываясь в мое лицо. — Фрр…я ведь огонь издали чую, смотри у меня, сейчас тебе нельзя к силе обращаться.
— Почему это нельзя? А если тихонечко? Совсем немного? — почему-то невыносимо хотелось вновь почувствовать то внутреннее тепло, что дарило покой и умиротворение.
— Погоди, — хмыкнула Раниса. — Сейчас первая эйфория от слияния с источником пройдет, вот тогда поговорим, коль с кровати встать сможешь.
— Мря…пей-пей давай настой, иначе откат будет слишком сильным. Думаешь, так легко было залечить все твои повреждения и выжечь яд из крови? Ты, вообще, представляешь, сколько сил стихии провела через себя?
Василь выглядел несколько напряженным и даже ворчал меньше чем обычно. Его огненно-рыжий хвост нервно подметал пол у моих ног. Странно, вчера кот казался мне намного меньше, чем сегодня. Я снова отхлебнула глоток и продолжила разговор.
— Не очень… не забывай, меня не учили магии, и я больше скрывала, чем развивала свой дар.
— Я так и знал, что с тобой будут одни проблемы! И зачем мы только притащили ее к нам, а? — Василь обращался уже к Ранисе. — И чего это ты такая довольная? И почему только я могу думать о последствиях?
— Помолчи уже, надоел за утро!
Раниса пребывала в удивительно хорошем расположении духа. Она разве что не светилась от удовольствия, напевая под нос причудливую мелодию и хлопоча по дому.
Сейчас, присматриваясь к ней внимательнее, я отметила, что женщина как будто стала несколько моложе. По крайней мере теперь язык не поворачивался назвать ее бабушкой. Лицо посвежело, а спина несколько распрямилась. Даже выцветшие от времени глаза стали приобретать необычную зелень. Единственное, что не изменилось, так это скрипучий голос и тяжелый характер.
Вдруг Раниса подошла к стене возле печи и начала перебирать имеющиеся там вещи.
— Ну где же ты… куда же могла положить… сто лет не пользовалась… — бурчала она себе под нос. — А, вот же ты где! — с этими словами она извлекла из подобия сундука небольшое зеркало, чуть крупнее ладони, помещенное в серебряную оправу с причудливым узором.
— Что это? — спросила я удивленно.
— Зеркало, не видно что ли, — с этими словами Раниса развернула зеркало к себе, удивленно в него заглянула. — Хм, надо же… все пошло быстрее, чем я планировала…пожалуй, ты прав, рыжая морда, это становиться опасно.
— Дошло, наконец-то?! Да неужели?! Похоже, только я здесь сохранил здравый рассудок! Мряяу…надеюсь, этим все ограничится? — его хвост продолжал нервно подметать пол.
— Если охота сегодня ночью будет успешною, то, вероятно, превращение удастся остановить, — задумчиво проскрипела Раниса.
Она сделала едва уловимый пас руками и зеркало стало постепенно увеличиваться в размерах, до тех пор, пока не отразило женщину в полный рост.
— Хмм, надо же… — снова задумалась Раниса, вглядываясь в свои глаза.
— Что происходит? — задала я вполне резонный вопрос. — Вы меняетесь?
— Это все ты виновата! — вновь завелся Василь. — Не надо было тебя вообще к нам в дом пускать, я сразу сказал, что не к добру это!
— А ну, цыц, усатая морда! Иль напомнить, кто эту кашу заварил, а? — женщина обернулась к коту.
Ее удивительно благодушное настроение медленно сходило на нет. На лице поселилась глубокая задумчивость. Она еще некоторое время покрутилась возле зеркала и обратилась уже ко мне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Похоже, твои игры со стихиями не прошли даром, — женщина хмурилась. — Мои силы сейчас на исходе, а огненной волной все же зацепило. Надо срочно на охоту, иначе я не удержу магический барьер, верно говоришь, Василь.
— Мряяу! Ну хоть кто-то признал мою правоту! — казалось, кот был удовлетворен ответом Ранисы и спешил перевести разговор в другое русло.
Метя хвостом из стороны в сторону, Василь подошел ко мне и сел прямо у ног. Готова поклясться, он ехидно улыбался, насколько можно было прочитать эмоции на кошачьей мордочке:
— Мряяя… А на себя не хочешь взглянуть, красавица? — даже хвост перестал нервно дергаться, точно пакость задумал. — Обещаю, ты будешь впечатлена!
Я отставила кружку и, не ожидая ничего хорошего, подошла к зеркалу. Отражение уставилось на меня во все глаза, которые, мало того, что потусторонне светились, создавая жуткое зрелище, так еще и стали совершенно разными — правый остался голубым, а левый полыхал огнем не хуже, чем у гончих. Мамочки!
И без того рыжеватые волосы превратились в настоящий пылающий костер за плечами, который спускался волной до самой поясницы. Немного портила иллюзию костра лишь одна белая прядь, появившаяся возле левого виска.
Кожа заметно посветлела, черты лица хищно заострились, а ресницы приобрели небывалую ранее густоту и пышность. Вообще, весь силуэт теперь выглядел зловеще, что в сочетании с выраженной худобой и прожжённым в нескольких местах платьем напугало меня до трясущихся коленок.
Да уж… с такой внешностью, вообще, на люди выходить нельзя, сразу сдадут властям.
— Я теперь останусь такой навсегда? — на моем лице явственно был написан ужас.
— А я почем знаю?! Может и да, а может и нет! Я, знаешь ли, впервые вижу пробуждение второй стихии в таком возрасте. Обычно дар развивается с рождения. В утешение могу сказать, что пока не видела ни одного огневика, горящего, как огни Сельма, так что, надеюсь, свечение немного поутихнет. Василь, ты же поможешь девочке?
— Что!? — от неожиданности котяра даже подпрыгнул на месте. — Да я уже обожрался за эти два дня! Из ума выжила!?
— Ну совсем немного, а? А если я попрошу? — уговаривала кота Раниса.
Я удивленно переводила взгляд с одного на другого и никак не могла понять, что происходит.
— Обещаю сметанки и постельку новую тебе сооружу, прямо на печи, — продолжала уговоры женщина.
— Мряя… ну ладно, так и быть, — Василь прыгнул мне на колени и заурчал. — Погладь хоть что ли меня, для приличия.
Я недоуменно пожала плечами, но стала неторопливо перебирать густую рыжую шерсть, думая о творящихся вокруг странностях.
— Ты, вообще, что за зверь такой будешь? — шерстка была мягкая, а мелодичное урчание успокаивало.
— Глаза разуй, блаженная, кот я! — Василь раздраженно дернул ухом. — Не мешай.
— Коты как минимум не такие разумные, — продолжала настаивать я, как-то раньше я мало раздумывала над этим вопросом.
Да, в Синарии встречались огромные кошки с зачатками разума, это не было диковинкой, но чтобы настолько.
— А я очень умный и умелый кот. С такой хозяйкой и не так поумнеешь! Мряу! — Василь грузно спрыгнул на пол и, несколько шатаясь, побрел обратно в свой угол возле печи. — Принимай работу, больше не могу!
— Ну-ка, ну-ка… — Раниса подошла ближе и стала пристально меня разглядывать. — Да, так определенно лучше.
Я вновь заглянула в зеркало, свечение стихло, но глаза оставались разными и необычайно яркими, как и волосы. Образ больше не пугал, скорее вызывал жалость своей бледностью, оборванностью и впалыми щеками.
— Как тебе это удалось? — повернулась я к Василю.
— Мррр… я умею питаться магией…огненной магией… мррр… но сейчас не могу даже связно мыслить… все, меня не трогать до утра, я отдыхаю…мррр…
