Но сейчас девушку что-то продолжало тревожить, вновь и вновь, вторгаясь в спокойный сон.
«Придет серенький волчок,И укусит за бочок».
– Опять кто-то затянул эту колыбельную, – подумала девушка, продолжая лежать с закрытыми глазами.
Через некоторое время ей показалось, что к ее лицу придвигается что-то жуткое, все ближе и ближе. Затем ее обдал отвратительный запах, запах зверя. Такого страха девушка не чувствовала никогда в жизни. Это был животный страх, проникающий в каждую клеточку ее организма.
Паника сковало все тело девушки. Она боялась открыть глаза, чтобы не видеть того, кто подошел так близко. Она боялась даже закричать. Наконец, девушка разомкнула сведенные судорогой губы и сначала жалобно заскулила, а потом, набрав в легкие воздух, закричала что было силы.
Душераздирающий крик Ланы услышали Потап, Макар и Ксения. Вбежав в распахнутые двери комнаты, они споткнулись о кровать у двери и растянулись на полу. Вскочив тут же на ноги, все трое подбежали к Лане, которая продолжала кричать, прикрыв лицо подушкой.
– Лана, успокойся, это – мы, здесь нет больше никого! – увещевали ее друзья.
Однако девушка все не успокаивалась, а напротив, начала отбиваться от них руками и ногами.
– Лана, успокойся, успокойся, все хорошо, – говорил Макар, гладя девушку по голове.
Наконец, девушка открыла глаза и боязливо огляделась по сторонам.
– Лана, почему ты так кричала? – спросила Ксения.
– Он, он был здесь, он подкрался ко мне…
– Кто?
– Я не видела, но чувствовала – это был какой-то зверь, может быть большая собака… Принюхайтесь, здесь еще пахнет ей…
– Пойдем скорее отсюда, – сказал Макар.
Лана встала, но у нее подкосились ноги. Макар подхватил девушку на руки и вынес из комнаты. Потап и Ксения шли за ними. Вдруг, Ксения наклонилась, рассматривая что-то на полу.
– Что это? – спросила она, подняв с пола и протягивая Потапу серый комок. Парень взял его, присмотрелся и вдруг резко побледнел.
– Это – клок волчьей шерсти, – прошептал он.
Ксения испуганно вскрикнула.
– Тише. Давай не будем никому говорить об этой находке – у всех и без этого нервы взвинчены до предела.
Потап вернулся в комнату и выбросил комок в окно.
– А где Тарас? – спросила Ксения, озираясь по сторонам.
Потап пожал плечами:
– Надо спросить у Ланы.
Но Лана твердила лишь одно: Тарас все время был рядом с ней.
– Но его нет в комнате, – сказала Ксения.
Потап еще раз заглянул в пустую комнату, потом в кухню и ванную. Он даже вышел из дома и обошел его, громко зовя друга. Но Тараса нигде не было. Он так и не нашелся ни к вечеру, ни на следующий день.
– С ним что-то случилось, – повторяла без остановки одну и ту же фразу Лана и продолжала плакать.
– А может быть он просто исчез из сна потому, что перестал сниться Спящему? – предположила Ксения.
Услышав это предположение, остальные оторопели. Каждый из них подумал о том, что будет со всеми ими, если они перестанут сниться тому, кто по-настоящему спит. И где теперь находится Тарас, если он, действительно, просто пропал из сна Спящего: в другом измерении, в параллельном мире или исчез просто в никуда? Исчез, испарился, распался на атомы? И это ждет всех остальных?
* * *
В этом году байкерский слет особенно удался. Головокружительные гонки оглашали все побережье страшным ревом моторов. В этот раз были превышены все скоростные пределы. Мотоциклы мчались один за другим, словно черные молнии. Их наездники орали от восторга, что было мочи, и смотрели вперед горящими от возбуждения глазами. Домчавшись до старта, они разворачивали мотоциклы и тут же летели назад, охваченные жаром поединка. Стоящие вдоль дороги болельщики и фанаты сорвали голоса, поддерживая своих любимцев.
Победителей долго качали на руках, высоко подкидывая к небу, а тех, кого опускали на землю, тут же обступали восторженные девушки и целовали, оставляя на щеках яркие следы помады.
Разгоряченные от быстрой езды, с шипящими и брызгающими паром моторами, мотоциклы тут же обступали фанаты, восхищаясь их красотой и мощью. Они осторожно дотрагивались до металла, словно прикасались к божеству. В этом мотоциклетном парке, действительно, было, чем залюбоваться. Невообразимый тюнинг, аксессуары, подчеркивающие индивидуальность водителя и уникальность мотоцикла, диодные подвески, блеск хрома и начищенной меди притягивали всеобщее внимание. Казалось, обсуждениям их достоинств не будет конца.
Лишь поздним вечером байкерам удалось остаться без поклонников и они, с радостью, расположились в кафе под открытым небом. Теперь можно было расслабиться и выпить пару бутылочек пива. Но и тут они оставались байкерами, влюбленными в своих быстроходных друзей и опять обсуждали слайдеры, защитные дуги рукоятки руля, защиту днища и рычагов…
В это время один из байкеров вспомнил группу молодых людей, приезжавших на слет прошлым летом и Потапа, собравшего мотоцикл своими руками. Все дружно согласились, что тот мотоцикл был уникален и превосходил многие другие.
– Кстати, кто-нибудь знает, почему ребят здесь нет, ведь они обещали приехать? – спросил один из парней присутствующих. Никто не ответил.
– Сейчас спросим их самих, – сказал парень и начал набирать номер телефона Потапа.
В это время со стороны дороги раздался рев моторов, все обернулись на шум, и парень, отложив телефон, бросился, как и все к прибывшим. Уже через пару минут все они радостно хлопали по плечам и обнимали крепких парней из Сибири. Потап и его друзья были тут же забыты. Только на пластиковом столике кафе лежал телефон с уже набранным номером Потапа. Длинные гудки оставались без ответа.
* * *
А в это время Потап и его товарищи продолжали находиться в бессмысленном мире, ища, и все еще не находя спасения. Им приходилось все время находиться настороже, не зная, чего ожидать от каждой следующей минуты.
– Вот что, – сказал Потап, – Мне кажется, что наш сон как-то видоизменился. Теперь он не просто снится нам. Теперь он владеет и управляет нами. Мы слишком долго спим, и сон взял над нами власть.
От его слов всем стало еще хуже. Кто-то судорожно передернул плечами, кто-то поперхнулся и сглотнул, кто-то испуганно посмотрел по сторонам. Лана, глаза которой до сих пор были красными от слез, нарушила молчание:
– Когда я спала в той комнате, то слышала, как и некоторые из вас, эту дурацкую песенку про волка. Не пойму, как и почему мы ее слышим. Что кто-то поет ее, когда мы спим? И зачем? Он что пытается как-то запугать нас? – сказала Лана.
– Запугать детской песенкой – это казалось бы смешным, если бы не было таким грустным, – сказал Макар. – Мы все слышим по ночам какие-то песенки: Лана, Тарас и Ксения про волка, я и Потап пока не знаем точно про кого, так как не можем разобрать всех слов. Но ведь никто из нас эти песни не поет, их вообще никто не поет. Мне кажется, что из-за того, что мы все сейчас напуганы, к нам во сне приходят все наши страхи, особенно детские.
– Это точно, – подхватила Ксения, – Я вообще не понимаю, почему наши мамы, которые в детстве пели нам эти колыбельные, считали, что успокаивают нас. На самом деле, я каждый раз отодвигалась от края кровати, как и Тарас, боясь, что этот гребаный волчок утащит меня в лес. Думаю, что с вами происходило то же самое. Наверняка, сейчас эти страшные колыбельные нам просто снятся, и никакие волки, конечно, сюда не приходят.
Говоря это, Ксения посмотрела на Потапа и осеклась. Она увидела в его глазах сомнение и вспомнила о клочке волчьей шерсти, найденном на полу комнаты. И тут ей показалось, что волосы у нее на голове зашевелились.
За окнами стало темно, и Макар предложил всем лечь спать.
– Ну да, пора спать во сне! – съязвила Ксения.
Никто не захотел спать в комнате, из которой исчез Тарас, и поэтому все устроились в одной. Смотря на то, как Макар бережно покрывает одеялом Лану, Потап подумал о том, что исчезновение Тараса было, прежде всего, выгодно Макару. Теперь он может свободно ухаживать за Ланой, на которую давно смотрит слишком заинтересованно. Из-за этого он и поссорился накануне этой поездки со своей девушкой, которая стала ревновать его. И это наблюдение стало еще одним подтверждением догадки Потапа, что спящий – это Макар. Вероятно, Спящий усилием воли вытеснил из своего сна Тараса, расчистив себе путь к Лане.
* * *
Когда все легли спать, Потап только притворился спящим. На самом деле он решил не спать совсем, чтобы вывести на чистую воду Макара. Когда его друзья заснули, он встал с кровати и пересел на стул, чтобы было легче бодрствовать, и даже одел наушники от плеера, чтобы случайно не услышать колыбельную, которая гипнотизировала молодых людей по ночам.
Через час он увидел, как Ксения начала что-то бормотать во сне. Сняв наушники, он прислушался, но слова были неразборчивы.
