Немного погодя в комнате раздался резкий голос Ви:
— Ты ждешь посетителя?
— Пригласи его.
Раздался шум, и внезапно запахи в комнате изменились… и Роф пораженно отшатнулся. Он никогда не чувствовал к себе подобной… благодарности? Что это было? Почтение? Одно было ясно, аромат происходил из сильных, глубоких чувств.
— Брат мой, бригадир кланяется перед твоим столом, — сказал Ви. — Он снял шляпу.
Бригадир плакал, но Ви благоразумно не стал об этом упоминать.
Роф встал на ноги и обошел стол. Прежде чем он успел что-то сказать, от скромного мужчины полился поток слов:
— Я знаю, это вы. Я знаю, только вы могли сделать это. — Мужчина задыхался. — Я не могу отплатить вам… как вы узнали?
Роф пожал плечами.
— Я просто подумал, что твоей дочери, наверное, нужно кресло получше. И наклонный въезд.
— И минивэн. Этот минивэн… как вы…
— Я понимаю, денег всегда не хватает… но вы хорошо заботитесь о своей семье. Что до причин — ты помогаешь мне здесь, я тоже хотел помочь тебе.
— Моя вторая шеллан, она не знает, как выразить свою благодарность. Я тоже. Но мы хотим подарить вам это. Как недостойное подношение Вашему Высочеству.
Роф нахмурился, в голове внезапно всплыло кое-что из прошлого.
И он резко заморгал.
Он помнил, как люди дарили его отцу подарки, благодарность Королю.
— Я почтен, — сказал он хрипло, протягивая руку.
Ему на ладонь положили что-то мягкое, гладкое.
— Что это?
Повисла неловкая пауза. Будто бригадир не понял его.
И тогда Роф понял, что оказался перед выбором. Странно, но он подумал о своем сыне.
Взяв невесомый подарок в одну руку, он поднял другую…
И снял очки.
— Я слеп, — сказал он гражданскому. — Я не могу видеть. Вот почему я знаю, как это важно для тебя и твоей семьи. Мне тоже пришлось привыкать к этому миру.
Раздался громкий вздох.
Роф слегка улыбнулся.
— Да, «Слепой Король» — это не слух. Такова правда… и я не стыжусь этого.
Срань Господня… он не понимал, насколько неуверенно себя чувствовал, пока не сказал это вслух. Сколько всего он скрывал. Сколько раз извинялся за то, над чем не имел никакой власти. Но эти времена прошли.
Со зрением или нет, у него есть хороший пример… и будь он проклят, если не станет жить согласно ему.
— Поэтому, прошу, — сказал он очевидно изумленному гражданскому, — опиши свой дар, которым ты оказал мне честь.
Повисла длинная пауза. И бригадир не один пребывал в состоянии шока. Ви испускал флюиды «о-боже», стоя в углу и дымя как паровоз.
Бригадир прокашлялся.
— Это… эм, моя супруга, она умеет ткать, как это делали в Старом Свете. Она продает ткань вампирам для пошива одежды и знамен. Это… это ее самая лучшая ткань, она сделала ее много лет назад, но ей было жалко продавать ее. Она ткала ее год…
Мужской голос сорвался.
— Она сказала, что теперь понимает, почему не хотела с ней расставаться. Она просила передать вам, что знает — она хранила ее, чтобы поднести вам.
Роф отложил очки в сторону и провел рукой по ткани.
— Я никогда не прикасался к чему-то столь мягкому… она словно бархат. Какого ткань цвета?
— Красного.
— Мой любимый. — Роф помедлил. А потом решил, к черту: — Мы ждем сына.
Очередной громкий вздох.
— Да, нам с любимой… повезло. — Внезапно до него дошло, что их сын не станет наследником трона… и от этого стало грустно. На самом деле… он также испытывал облегчение. — Мы запеленаем его в эту ткань. Когда он родится.
Ииииииии, вздох номер три.
— Нет, он не унаследует трон, — сказал Роф. — Моя жена — полукровка. Поэтому он не сможет сесть сюда… но это ничего.
Его сын сам выберет свой путь. Он будет… свободен.
И, говоря правду, без извинений и объяснений, облачая себя в одежды чести, произнося слова, которые он так давно держал в себе…
Он осознал, что тоже, наконец, обрел свободу… и что его родители гордились бы им, будь они рядом.
Гордились бы тем, кем он был.
Глава 66
Колдвелловская Галерея была открыта до десяти вечера.
Материализовавшись в отдаленном углу череды парковочных мест, Кор прошел мимо выстроенных в ряд машин. Его широкие шаги съедали расстояние до входа, над дверьми которого горела огромная красная вывеска.
Он понятия не имел, что вообще здесь забыл. Он собирался ходить среди людишек. С такой целью, которую он бы не спустил ни одному из своих солдат.
Пройдя сквозь стеклянные двери, Кор нахмурился. Слева и справа, всюду была женская одежда, всех цветов радуги… отчего ему захотелось выколоть себе глаза, тем самым избавив себя от страданий.
Впереди было несколько секций с разными блестящими и непонятными штуками, шарфами на вешалках и зеркала… дьявол, зеркала повсюду.
Он отводил взгляд, проходя мимо, не желая лишних напоминаний о своем уродстве. Особенно в ночь, подобную этой…
В этом месте вообще найдется то, что ему нужно?
Расхаживая по первому этажу, он чувствовал на себе взгляды добропорядочных покупателей… и было ясно, что они гадали, а не закончат ли в криминальной сводке вечерних новостей. Он игнорировал всех, направляясь к двигающимся ступеням.
Отдел мужской одежды был на втором этаже.
Да, вот оно, всевозможные майки и штаны, свитеры и куртки были развешаны на стойках, разложены на выставочных столах. И, как и внизу, здесь тоже над головой звучала музыка, и свет потолочных ламп выгодно падал на товары.
Что, черт возьми, он здесь потерял…
— Привет, я могу вам… вау!
Когда Кор резко повернулся и принял боевую стойку, чернокожий продавец отскочил назад, вскидывая руки вверх.
— Прошу прощения, — пробормотал Кор. По крайней мере, он не достал свое оружие.
— Да не вопрос. — Красивый, хорошо одетый мужчина улыбнулся. — Вы ищете что-то конкретное?
Кор оглянулся по сторонам, и чуть было не вышел назад, к хитровыдуманной лестнице.
— Мне требуется новая рубашка.
— Обалдеть, намечается свидание?
— И штаны. И носки. — Кстати, он никогда не носил белье. — Также исподнее. И куртка.
Продавец улыбнулся, поднимая руку, будто хотел похлопать покупателя по плечу… но вовремя одумался.
— Как именно вы себя представляете? — спросил он вместо этого.
— Одетым.
Парень помедлил, будто не понял шутки.
— Эм… окей, «не голый», начнем с этого. К тому же, это не запрещено законом. Следуйте за мной.
Кор двинулся вперед, потому что не видел других вариантов… он привел машину в действие; нет причин не следовать.
Мужчина остановился перед витриной с рубашками.
— Я отталкиваюсь от темы свидания, если вы не скажете иначе. Что-то повседневное? Вы не говорили про костюм.
— Повседневное. Да. Но я хочу выглядеть… — Ну, не как он выглядит сейчас, очевидно. — Солидно.
— Значит, вам захочется баттен-даун.
— Баттен-даун?
— Вы не местный? — Парень смерил его ровным взглядом.
— Нет.
— Заметно по акценту. — Продавец провел рукой над головокружительным рядом сложенных квадратов с воротниками. — Эти — традиционного кроя. Даже не зная размеров, я могу утверждать, что европейки вам не подойдут… вы слишком широкий в плечах. Даже если удастся подобрать по шее и рукам, она разойдется по швам. Вам нравится что-то из этих расцветок?
— Я не знаю, что мне должно нравиться.
— Вот, эта, — Мужчина взял синюю, которая напомнила Кору заднюю панель его телефона. — Хорошо подходит к глазам. Я не специально… но нужно работать с тем, что имеешь. Вы знаете свой размер?
— XXXL.
— Нам нужны точные параметры. — Продавец достал измерительную ленту. — Шея? Руки? — Словно помогая ему осмыслить вопросы, он описал круг у своей шеи.
Кор посмотрел на себя. На нем была самая чистая майка в его запасе, пара камуфляжных штанов и ботинки.
— Не знаю.
Мужчина потянулся с лентой в руках, потом помедлил.
— Вот что я скажу: я дам вам ленту а вы просто обернете ее вокруг шеи, и я прочитаю число?
Кор взял предложенное и повторил сказанное.
— Окей, вау. — Продавец скрестил руки на груди. — Ну, вы же не станете надевать галстук, верно?
— Галстук?
— Приму за «да». Позволите мне замерить руку?
Кор вытянул левую, и мужчина проворно сделал замеры.
— По крайней мере, по длине почти норма. Обхват? Как у Скалы, не меньше. Но я кое-что придумал.
Через пару минут Кору предложили три разных рубашки на примерку.
— Что насчет слаксов? — спросил продавец.
— Я не знаю своего размера. Пожеланий также нет. — Стоит уточнить сразу. — Тоже самое и с курткой.
— Знал, что вы так и ответите. Идите за мной.
Он опомнился в раздевалке, голый, когда запихивал свое тело в одежду, спрятав при этом оружие под стопкой собственных тряпок.
