Лиля вспомнила, что когда она училась в гимназии, то для уроков изящных искусств была заказана скульптура Аполлона. Однако когда вскрыли упаковочный ящик, то строгие классные дамы онемели: пред ними предстала мужская фигура во всех её анатомических подробностях. Такого девочкам не дозволено было показывать. Поэтому на античного красавца натянули штаны и в таком виде представили ученицам, которые теперь должны были рисовать его в штанах.
Все посмеялись, кто-то вспомнил ещё что-то смешное. Потом Лиля сказала:
— Ну что, мы сегодня хорошо поработали, теперь имеем право отдохнуть. Ночь у нас прошла активно, давайте пойдем, поспим.
Все разошлись по своим комнатам. Лиля захватила свежий номер газеты «Юг», только-только принесённый почтальоном, и ушла к себе. Там легла на кровать и развернула газету. Она пролистала неинтересные сообщения о мануфактурной и суконной торговле Т. Д. Гурланда, табачной и бумажной торговле И. Д. Бергарта, о Торговом доме Г. Я. Кумана со складом бакалейных товаров, который к тому же владел заводами свечей, мыла и кристаллической соды, а также товаро-пассажирским пароходом, ходящим по Днепру от Александровска до Одессы. Все это было достоянием Дворянской улицы и совершенно не нужно Лиле.
А вот кое-что поинтереснее: «Современные модные костюмы не только унижают женщин, но и развращающе действуют на подрастающее поколение. Ношение узких юбок с разрезами, ажурных чулок и декольтированных блузок, откровенные летние костюмы сослуживиц мешают молодым людям заниматься делом надлежащим образом».
«Московский городской суд постановил уничтожить за порнографическое содержание сборник куплетов известного куплетиста С. Ф. С. Сборник, озаглавленный «Модные куплеты», содержит в себе песенки: «Качели», «Хвостик», «Женские ножки», «Ухарь-купец», «Автомобиль» и другие. Уничтоженные судом куплеты исполнялись С. в одном из херсонских биоскопов, и херсонцы приходили от них в восторг. Интересно, какими куплетами теперь будет забавлять публику порнографист С.?»
А вот статья Виктора Ивановича Гошкевича, основателя Херсонского музея древностей:
«Опять начинаются споры о подлинности пресловутой тиары Сайтаферна, приобретённой Луврским музеем за 400000 франков. Насколько нам известно, в этом последнем грехе виновны не парижские подделыватели, а очаковские… Очаковские торговцы занялись выделкой не только монет, но и украшений, древних надписей на каменных плитах. Этими произведениями своего искусства они снабжают любителей древностей в Одессе, Николаеве, Киеве. Музей покойного И. К. Суручану в Кишинёве наполовину состоял из таких древностей. Одесский музей также был жертвой этих мошенников, успевших продать ему немало сфабрикованных древнегреческих надписей на камнях».
Херсонский музей древностей спасло от фальсификаций лишь то, что он располагал малым бюджетом и не мог приобретать дорогие вещи, он имел возможность лишь принимать в дар. О фальсификациях древностей писали часто и главными фальсификаторами были братья Лейба и Штепсель Гохманы из Очакова, а также Израиль Рухомовский из Одессы. Но если братья были настоящими аферистами, то ювелир Рухомовский лишь выполнял заказы мошенников на ювелирную работу под античность.
Впрочем, в Херсонский музей древностей также попадали дары от вышеуказанных братьев. Однажды в газете появилась заметка: «Ш. Гохманом (из Очакова) принесены в дар херсонскому музею 11 глиняных статуэток с подвижными ногами комического вида грубой работы. По словам г. Гохмана, статуэтки эти выкопаны в Ольвии».
«Из Ольвии» был и «античный» меч, проданный ими Берлинскому музею и тоже оказавшийся искусной подделкой.
Вот ведь какие бывают аферисты! С этой мыслью Лиля отложила газету и закрыла глаза, чтобы уснуть после бессонной ночи. Догадывалась ли она, что и её саму в секретных докладах полиции именуют тем же словом?…
* * *
В кабинете генерала Скорикова на совещание собрались высокопоставленные лица. Облечённые самой высокой властью в этой стране осведомлялись: доколе? Доколе самозванка будет безнаказанно колесить по городам и весям, величая себя потомком царствующей династии?
— Самозванка в стране объявилась и свободно колесит по просторам нашей державы. Её речи возмутительного свойства сбивают с пути истинного законопослушных граждан империи. Отчего она до сих пор не в крепости? — послышался вопрос от представителя Царствующего Дома.
— Ловим, ловим, — поспешил заверить генерал Скориков. — Однако девица хитра, ловка и изворотлива. Уходит из рук. Как только пытаемся её изловить, она исчезает в одном месте и появляется в другом.
— Плохо работаете, — изрёк представитель Царствующего Дома. — Очевидно, придётся заменить вас на того, кто будет работать лучше.
— Ежели это поможет делу — я только «за», — разведя руками, согласился генерал Скориков. — У нас на это дело сам следователь Иванов поставлен, а он ещё ни разу не упускал преступников. Он на страже, днюет и ночует там. Надеюсь, что и эта аферистка будет изловлена им и доставлена в крепость. А теперь давайте послушаем тех, кто прибыл сюда, непосредственно участвуя в её поимке.
В кабинете поднялся сотрудник тайного ведомства, назвавшийся Антоновым, и стал докладывать:
— Аферистка после некоторого затишья возникла в следующих городах: Кишинёве, Киеве, Нежине, Харькове, Елизаветграде, Екатеринославе, Симферополе, Новороссийске, Анапе, Кисловодске, Пятигорске. Повсюду встречалась с сочувствующими и любопытствующими гражданами. Это были люди из лучших фамилий нашей державы. Многим из них она внушила доверие и желание поддержать её. Нами были установлены лица, с которыми она встречалась, мы предупредили их об ответственности за содействие аферистке.
— Почему вы смогли установить её появление в городах Российской империи лишь после её встреч с сочувствующими ей и после её отъезда? — строго вопрошал генерал Скориков. — Неужели нельзя было предотвратить её встречи с людьми или взять её прямо там?
— Виноват, господин генерал, — вытянулся во фронт тайный агент. — Хитра, чертовка, обводит нас вокруг пальца. Одно слово — женщина. У неё женская логика. А мы не привыкли вести борьбу с женщинами. Не было подобного опыта. Учимся.
— Поздновато учитесь, надо уметь противоборствовать любому врагу. Ладно, что там по Херсону?
Сотрудник тайного ведомства из Херсона поднялся и доложил:
— Дом данной особы находится под наблюдением. Когда мы хотели её взять, она исчезла и с тех пор давно не появляется там.
— Конечно, не появляется! — воскликнул генерал Скориков. — Она в это время свободно разъезжает по стране, баламутит людей, а вы все вместе взятые не можете схватить её одну!
— Виноват, господин генерал! Но слежку с её дома не снимаем.
— Кто ещё хочет доложить, что нового узнали о ней? — обратился генерал Скориков к присутствующим.
— Разрешите, господин генерал? — поднялся ещё один агент из Новороссии. — Смею доложить, что рядом с аферисткой появился ещё один человек. Это молодой мужчина, можно сказать, юнец. Повсюду следует за ней.
— Следовательно, теперь их трое? — переспросил генерал.
— Так точно, господин генерал, их трое.
— Кто этот третий?
— Пока не удалось установить. Работаем.
— А что по племяннице известно, некоей Наташе?
— Работаем, господин генерал.
— Та-ак, понятно, это вы тоже не смогли рассекретить. Что ж, работу вашу можно признать неудовлетворительной. Аферистку и её сообщников до сих пор не арестовали. Мало того, имена пособников не установлены. И даже не найдены места их нахождения. А ведь где-то они живут! Кстати, на какие средства они так шикуют и разъезжают по империи? Надо установить происхождение их капитала и перекрыть пути его поступления.
* * *
Андрей не знал, как он может достучаться до сердца той, которую он полюбил с первого взгляда. Он выполнял любое её поручение, всякую её причуду — так ему казалось, когда он слышал о её планах. Он мало задумывался об истинном значении того, что делает. Для него важным было одно: чтобы Лиля оценила его по достоинству и дозволила быть рядом с ней. Андрей старался всячески продемонстрировать ей, что он достоин её. Только бы она в нём не усомнилась! Но все его попытки сблизиться с ней ничего не меняли: она держала его на расстоянии. Он не мог понять почему — ведь он делал всё, что она говорила, выполнял все её поручения, старался сделать всё как можно лучше. Но увы! Результат был один: холодность любимой. Словно невидимая стена стояла меж ними. Андрей никак не мог понять, отчего стоит эта стена и как её убрать — все его попытки сделать это были тщетными. Но от этого его цель была только желаннее. Ему так хотелось однажды схватить её крепко-крепко и прижать к себе так, чтобы не могла вырваться, и найти губами её губы… Он хотел дать своей любимой женщине всю свою любовь и ласку, на которую он только был способен и которая накопилась в нём и ждала своего выплеска. Но вместо этого он видел лишь холод, идущий от любимой. Нет, он не роптал, он ждал, он готов был ждать сколько угодно, когда Лиля сама раскроет ему свои объятия и примет в них того, кто так долго этого ждал…
