В тот миг, когда он соприкоснулся с водяной пленкой, его до самых костей пронзил ледяной холод. Он стиснул зубы.
Меньше чем через секунду он оказался в вечно подернутых пеленой пределах Ворога. По крайней мере, его больше не тошнило во время путешествий через Врата Скорби, как раньше.
Некоторое время Синдер изучал то, что его окружало. Луг, на котором он оказался, обступали хилые деревца и колючий кустарник. Во всех направлениях простирались заснеженные пики. Воздух наполнился запахом гниющей растительности. За спиной, словно дыра в мире, примостился черный круг. Врата Скорби, выход из Ворога. Из-за окружавших его деревьев донеслось клацанье, и через несколько минут из колючих кустов показалось три паукина. Они вышли на опушку и встали ровным рядом, обратив к нему лица. Их панцири были матово-черными, как материал Врат Скорби, и все трое были размером с гнома. Он решил сразиться с молодыми воинами.
Синдер сделал глубокий вдох и медленный выдох. Необходимо было успокоиться, и что еще важнее, необходима была лоретасра. По какой-то причине она легче приходила к нему в Вороге. Сегодня, однако, она ему не показывалась.
Где она?
Паукины заклацали, в их голоса закрались вопросительные нотки.
Синдер расправил плечи, избавляясь от напряжения. Он поднял шок, направив его на своих врагов. Придется сразиться с ними без лоретасры.
Один из паукинов взревел высоким голосом, словно умирающий зверь. Все трое напали. Синдер ушел вправо, делая все от него зависящее, чтобы бороться лишь с одним врагом за раз. Паукины повторили его движения. Синдер приблизился к одному из них. Он нырнул под переднюю конечность, которая пронеслась по тому месту, где только что была его голова. Синдер нанес рассекающий удар. Он отрубил шипастую лапу паукина. Существо завопило.
Синдер прокрутился. Теперь он парировал ответный удар паукина, находясь у него за спиной. Его шок скользнул острием вверх, пробивая клыкастую морду монстра. И вновь вопль. Существо встало на дыбы, мешая своему сородичу.
На Синдера бросился следующий паукин. Он передвинулся, чтобы встретить атаку…
Синдер взвыл, его туловище взорвалось агонией. Паукин поднял его над землей. Одна из его лап пронзила грудь Синдера. Из раны фонтаном брызнула кровь, пропитав его рубашку и стекая на землю. Мир превратился в карусель красок и образов. Монстр отшвырнул его. Синдер повалился наземь.
Мир Ворога потемнел и затих.
Мгновение спустя мир вернулся, и боль Синдера прошла. Он со стоном поднялся на ноги, потирая грудь. Несмотря на то, что боль исчезла, память о ней осталась. Ужасная рана… Он никогда не привыкнет к агонии смерти.
Ворог перезагрузился.
Синдер снова стоял в центре опушки. Клацающий звук возвещал о наступлении врагов. Он все еще потирал грудь, а недавняя смерть омрачала рассудок. Он постарался сосредоточиться на том, что требовалось сделать.
Паукины наступали. Синдер изо всех сил постарался успокоить свои расшатанные нервы. Он ненавидел умирать в Вороге, но какая-то угасающая сила внутри него не позволяла ему сдаться. Если хочешь достичь величия, приходится идти на жертвы.
Паукины вышли из-за деревьев, клацая и выстраиваясь в одну линию. Как и в прошлый раз, они встали лицом к Синдеру. Он глядел на них, пытаясь составить план. Может, не стоило выбирать трех паукинов. Обычно он тренировался лишь с одним.
Внутри него, словно рычащий пес, заворчала досада. К черту паукинов. Поражение хуже смерти. Синдер отказывался принять поражение. Он не сдастся, не отступит. Досада переросла в ярость, из одной-единственной искры разгорелся целый пожар.
Ему требовалось нечто большее, чем просто ярость. Нужна была лоретасра, и был лишь один способ дотянуться до нее.
Успокоиться.
Оставалось несколько бесценных секунд, прежде чем паукины нападут, и он закрыл глаза, контролируя вдохи и выдохи.
Успокоиться.
Где-то вдалеке – он скорее почувствовал, чем увидел, – засверкала идеально отражающая поверхность пруда. Синдер знал, что нельзя торопиться. Оно придет само.
Успокоиться.
Еще один вздох, и он сверкнул перед его внутренним оком: небольшой пруд с кристально чистой водой. Рядом, стоило только протянуть руку. Синдер пропустил через себя лоретасру, и она вошла в него, как только напали паукины. Он открыл глаза. Покрытый пеленой мир Ворога стал ярче, слух обострился. Мышцы наполнились силой и мощью.
Синдер, как и до этого, ушел вправо. Его ждал удар наотмашь. Он отбил его и вонзил шок в челюсть паукина. Тот встал на дыбы, рыча от боли и ярости. С фланга напал второй. Синдер обернулся, держа его в поле зрения.
Он блокировал попытку нанести ему колющий удар, еще раз парировал и низко наклонился. Прямым колющим ударом он вывел из строя одну из конечностей существа. Паукин завалился набок. Синдер развернулся, прежде чем тот успел выпрямиться.
На него набросился последний паукин. Синдер встретил его, уйдя в сторону. Существо попробовало повторить его движения. Слишком медленно. Синдер ударил, нанося увечье его лапе. Монстр взвыл, высоко заверещав.
Первый паукин с текущим с морды ихором вновь вступил в схватку. Он широко взмахнул передней лапой. Синдер увернулся, и удар монстра пришелся прямо в грудную клетку одного из его товарищей, убив его. Лапа паукина застряла в теле его мертвого собрата.
Осталось еще двое.
Синдер ринулся на застрявшего паукина. Тот бросился было на противника, но мертвое тело паукина не позволило ему пошевелиться. Синдер быстро, одну за другой, отрубил две конечности монстра. Сердце наполнилось предвкушением успеха.
В заднюю часть его ноги пришелся удар, сломавший ее и отправивший его в воздух. Траекторию полета обозначила струя крови. Синдер приземлился, пропахав собой землю. Он прокатился пять метров, прежде чем остановился.
Тело снова взорвалось агонией, в глазах потемнело от боли. Болело все. Зрение возвращалось медленно. Синдер потерял связь с лоретасрой. Он отбросил переживания. Делать нечего. Предстояло столкнуться еще с двумя паукинами.
Пошатываясь, он попытался встать, отказываясь умирать, лежа на спине, как краб. Лишь благодаря усилию воли ему удалось подняться на ноги, как раз перед тем, как паукин, словно оползень, налетел на него.
И он умер.
Ворог потемнел. Мир умолк и миг спустя снова вернулся.
И снова Синдер обнаружил, что стоит в центре пустой опушки. Паукины исчезли, как и его боль. Он поднялся, постанывая громче, чем в прошлый раз. Можно уйти в любой момент. Выход манил его.
Синдер с тоской посмотрел на него, а затем бросил взгляд в сторону клацающего звука, донесшегося со стороны леса.
Нет. Он пришел, чтобы убить трех паукинов, и он убьет трех.
Он постарался успокоиться. Лоретасра манила его, и он принял ее.
* * *
Синдер похромал в сторону Врат Скорби. Агония переполняла тело. Дышать было тяжело. Несколько ребер с левой стороны были сломаны. Не хватало половины скальпа. Кровь капала из борозд, оставленных в его спине, груди, животе – удивительно, что кишки не вывалились. Сломана была и правая лодыжка.
Боль, однако, не заглушала удовольствия от того, что
