пепел забивал нос и рот и не давал дышать. Поэтому они решили разведать местность вокруг вулкана. Кое-где им удавалось полюбоваться медленно сползающими по склонам вулкана пузырящимися потоками магмы. По пути натыкались на базальтовые плиты и небольшие гребни, которые выделяли пахучие газы. А еще видели множество странных тварей – от ящериц до каменных великанов, притворявшихся глыбами сланца, и легендарного титана, обитавшего в жерле вулкана.
Но Николас ничего не знал о пепельных мухах. Эти насекомые обитали на юге и были на редкость крупными. Он очень удивился, увидев их красные тела и переливающиеся всеми цветами радуги крылья. Сначала Николас как завороженный разглядывал их с раскрытым ртом, а потом, когда услышал их жужжание, испугался, и первобытный инстинкт подсказал ему – надо бежать, и как можно дальше.
Однако было уже поздно.
Мухи три раза укусили Риана, оставив у него на шее треугольную красную опухоль. Спрятать укусы от родителей не удалось, и на следующее утро за завтраком им пришлось выслушать целую лекцию. Но не до конца – Риан прямо за столом потерял сознание.
Эту болезнь местные называли «пепельная лихорадка», и она была одной из причин, по которым они предпочитали держаться подальше от Сердца Дейи.
Родители призвали самых лучших врачей и аптекарей Сенизы. Риана поили разными целебными настойками и даже оборачивали в пропитанные спиртом морские водоросли. Но ничего не помогало, жар не спадал, а три укуса превратились в красную сыпь, которая расползалась по всему телу.
Риана со всеми предосторожностями перевезли обратно в Нексус, но и там все попытки его излечить оказались безуспешными. Приглашенные врачи, даже придворные, опустили руки. Лекарства от этой болезни не было.
Риан впал в кому.
Николас часами сидел у постели брата, слушал его прерывистое дыхание, вытирал взмокший от пота лоб. Он сам вызвался мыть брата, поить его, менять ему подкладное судно.
Однажды утром он проснулся и, как обычно, сразу пошел в спальню Риана. Но на полпути услышал страшный вой матери и остановился как вкопанный. Этот вой словно пригвоздил его к полу. Он стоял, пока мимо него сновали слуги, и не двинулся с места, когда мимо пробежал отец.
Фин слушал, а у Николаса в ушах звенел вой матери. С того дня отец стал смотреть на него другими глазами.
– Это из-за меня он умер, – прошептал Николас. Лукс протиснулся между его ладоней и слабо замерцал. – И Фос наказывает меня за это. Прости, я не должен был все это тебе рассказывать.
«Я ведь едва тебя знаю, и теперь ты, наверное, думаешь, что я жалкий слабак».
Но лицо Фина не выражало презрения, и он не был растерян. Наоборот, спокойно и с некоторой тревогой смотрел на Николаса.
– В том, что случилось, нет твоей вины. Твой брат сам решил пойти с тобой. И ты не знал об опасности.
Фин почти слово в слово повторил то, что несколько лет назад говорила ему Таисия, когда они лежали в его постели и она, пытаясь успокоить, гладила его по волосам. Но тогда эти слова не принесли Николасу облегчения, как не принесли облегчения сейчас.
– Но я понимаю, – продолжал Фин. – Этого бы не случилось, если бы ты не был таким импульсивным. Мы все совершаем импульсивные поступки, и это порой ни к чему хорошему не приводит. Я сам столько дел наворотил. И все еще жду, что кто-нибудь надерет мне зад. Потому что знаю: расплата ждет каждого. Просто с тобой это случилось немного раньше.
Николас не сознавал, что плачет, а Фин смотрел на слезу, которая скатилась по его щеке и повисла на подбородке.
– Ты был ребенком, который хотел весело провести время. – Фин большим пальцем вытер слезу. – О боги, ты и сейчас еще ребенок.
– Вообще-то, я наверняка старше тебя, – пробормотал Николас.
Фин тихо рассмеялся:
– Я просто хочу сказать: то, что случилось, – очень паршиво, и этого уже не изменить. Но это не твоя вина. Ты не убивал своего брата. И твой бог не наказывает тебя. Ты сам себя наказываешь, и, возможно, если ты сможешь себя простить, твоя сила вернется.
Это было так же невозможно, как смириться с тем, что Риан ушел навсегда. Он заслужил каждое резкое слово отца и все проведенные с матерью наполненные безразличием минуты.
Но Николас понимал, что теперь это касается не только его одного. И вместо того чтобы отгородиться от скорби, как советовал ему Маддокс, он должен был ее перенаправить, использовать знание о своем провале, чтобы защитить других.
Граждане Нексуса не должны жить в страхе, они этого не заслужили. А беженцы должны вернуться домой, они имеют на это право.
Ему не стать таким, как Врина с благословенным пером Фоса в руках. Но он – Николас Кир, у него Вестник Солнца, он законный преемник своего брата. Он сможет провести своих людей сквозь тьму.
VII
Устроившись в кресле возле балкона, Таисия смазывала маслом меч. Клинок отражал тусклый солнечный свет.
– Таисия?
Она вскинула голову и увидела сестру. Брайли стояла на пороге комнаты, прижимая к груди какую-то книгу, а у нее на плечах, словно кот, расположился Сомнус.
– Би, что-то случилось? – Таисия отложила меч.
Брайли вошла в комнату и прикусила губу.
– Я… я недавно ходила к матери, хотела узнать: может, со мной что-то не так? То есть с моей силой.
– Не понимаю, о чем ты говоришь? – Таисия нахмурилась. – С тобой все в полном порядке.
– Я никогда не умела призывать тени, как все вы. Не знаю почему. Но мама сказала, что все тени созданы по-разному. Ее сила позволяет хранить воспоминания и восстанавливать память. Ты можешь приказывать теням, чтобы они исполнили твою волю. А Данте превращает тени в разные предметы. В общем, я решила заняться исследованиями, чтобы понять, в чем может заключаться моя сила. И кажется, теперь я знаю ответ.
Брайли протянула сестре книгу. С виду этой книге было лет сто, и от нее пахло сухой, ветхой бумагой.
Таисия осторожно взяла книгу и открыла в том месте, где Брайли оставила пергаментную закладку.
«Память, видения и сны – сознание тени».
Брайли села на кровать, а Таисия принялась расхаживать по комнате с книгой в руках.
То, что сказала Брайли, было правдой, тени действительно могли пользоваться тенями в своих целях. А самые могущественные, такие как ее семья, обладали особыми способностями, которые передались им с кровью Никса.
Елену Ластрайдер иногда просили помочь престарелым донам и доннам, у которых случались проблемы с памятью. Елена
