— Насыщенная у тебя… личная жизнь, — заметил Сандро.
— Ты полагаешь, я этому рада?! — рассердилась Деметра, внезапно делая шаг вперед в его сторону.
Джули взяла ее за руку.
— Деми, пойдем, а? — робко предложила она.
— Подруга твоя? — спросил Сандро, чуть отступая.
— Да. Что, и она приглянулась?! И много их у тебя?
— Кого? — не понял Сандро.
— Жертв твоего обаяния. Твоей красоты.
Сандро вытаращился на нее, открыв рот. Он не знал, что ответить. Странные они, эти женщины. Он ей, судя про всему, не нужен, но и другой она его отдавать не собирается.
— Я что-то не понял. Я тебе неинтересен, так?
— Верно.
— Тогда почему тебя волнует, много ли у меня женщин, с кем я встречаюсь?
Деми не ответила. Она молчала, рассматривая Сандро, и злилась. Ноздри ее раздувались, а глаза горели ненавистью. Она терпеть не могла ловеласов. И почему все мужчины воображают, что если женщине не нравятся козлы, то она их подсознательно ревнует? Будто бы не хочет упускать свой шанс — так говорит психология. Чушь собачья!
— Меня это никоим образом не волнует. Я просто не хочу, чтобы моя подруга (лучшая, между прочим!) в очередной раз нарвалась на неприятности.
— Может, стоит спросить, чего хочет она? — ответил Сандро.
Джули подумала, что Деметра ему сейчас врежет. И будет совершенно права. С точки зрения женской психологии он вел себя просто вызывающе. Но Деметра этого не сделала. Во-первых, Сандро был красив, молод и в ее вкусе (это крайне важно для женщины; ревнивым мужьям знать это не рекомендуется), а во-вторых (и это не менее существенно), если бы Деметра его ударила, он бы понял, что небезразличен ей. А это было неверно. Она хотела от него избавиться. Даже в памяти не хотела хранить его образ. У женщин неистребимо желание мечтать. Деметра мечтала стать на 100 % верной женой. Даже в мыслях она была намерена хранить верность Декьярро. Разумеется, так не бывает, но ведь должно было бы быть. Деметра хотела исполнить эту прихоть мужа — явить для него образ идеальной женщины. Он-то это делал. Во всяком случае, пытался.
— Джули, пойдем. Я все сказала, — добавила она растерянному Сандро.
Если женщина говорит мужчине, что сказала все — это означает, что она в растерянности и бессильна что-либо сделать, чтобы эту растерянность побороть. Естественно, Сандро ничего этого не понял (к счастью), и стоял, и смотрел, как она уходит из тату — салона и из его жизни. Будь он опытным, подлым, беспринципным Дон Жуаном, он бы сумел ее задержать, и даже сделать своей любовницей. Но Сандро не был таким. В его жизни была всего одна женщина — Деметра. В мечтах, а не наяву.
Деметра совершенно забыла о Сандро, но муж через пару недель напомнил ей об этом.
— Твой мастер татуажа больше не заявляет о себе?
— Нет. Почему ты спрашиваешь?
— Ты не из тех женщин, которых можно забыть просто так, без объяснений. Без преследований долгие и долгие годы.
— Я думаю, что Сандро так не думает. Он нашел себе более доступную игрушку. И, скорее всего, утешился.
— Ты с ним говорила?
— С чего это взбрело тебе в голову? — Деметра приподняла вверх брови.
— Ого! А ты, выходит, умеешь скрывать правду. Тебя следует опасаться. Твое лицо — маска.
— Почему ты решил, что я что-то скрываю?
— Женщины не теряют своих поклонников просто так. Им дорого любое, даже мимолетное мужское внимание.
Деметра улыбнулась.
— Почему ты к нему ревнуешь? Я люблю тебя.
— Значит, он очень привлекателен. Если бы это было не так, ты бы к нему не пошла.
— Вы такие смешные!
— Кто это — Вы?
— Мужчины. Вы изыскиваете проблему там, где ее нет.
— Нет? Тогда почему ты пошла к нему? Он настолько притягателен?
— Я пошла к нему потому, что ты безумно притягателен, любовь моя. Я не хочу тебя потерять.
— Красиво ты… утешаешь.
— Публика отзывчивая, — усмехнулась Деметра, подходя к мужу и целуя его в губы.
— Как поживает твой ревнивый муж? — спросила ее Джули при следующей встрече.
— Как всегда. В совершенстве оттачивает свое мастерство.
— Нет, мне такие мужчины надоедают. Мне Лихо-то надоел уже со своими вздохами. Мне кажется, что я не нравлюсь его мамаше. А ты своей свекрови нравишься?
— Может быть. Ричард тут решил жениться, представляешь?
— Не представляю. И на ком?
— Некая Элен. Ей 17, а ему 22. И они уже 2 года живут вместе.
— Обалдеть можно! И что говорят его родители?
— Внука собираются нянчить. Элен беременна.
— Быстро они!
— Не говори! Я тут была у врача…
— И…
— Я беременна.
— Опять?! — изумилась Джули.
— Я сама в смятении. Первое время ревела даже. Боялась, что меня выгонят с работы. Но нет, ничего такого пока.
— Декьярро знает?
— Теперь уже — да.
— И что говорит?
— Счастлив. Имя, говорит, придумывай.
— А его родители?
— Они пока не знают. Зачем им столько счастья сразу?
— Точно! Держи в секрете. А кто у Вас — ты или Элен — раньше родит?
— Она. У нее срок — в ноябре, 23. А у меня — 15 декабря.
— Опять в декабре. Вы прямо друг за другом.
— Что поделаешь? Так вышло.
— Кого хочешь? Мальчика, наверное?
— Не знаю. Декьярро говорит: будет девочка.
— У Вас уже есть дочка.
— Он уверен, что мужчины — никчемные существа.
— И он тоже?
— Очевидно, да.
— А он в курсе, что без них не было бы детей?
— Думаю, он страшно этого стесняется. Хотел бы это изменить.
— Правда?!
Подруги рассмеялись.
Глава 62
10 декабря 2004 года, в 18.00 ч., на 5 дней раньше обозначенного срока Деметра Валенсия родила девочку, 4290 г и 55 см. Акушерка сказала, принимая ее:
— Ого! Больше 4 кг.
— Откуда Вы знаете? — удивилась Деметра.
— Профессиональный взгляд.
Сама Деметра при рождении весила 4 кг, была очень худенькая и с большой головой. Дочка родилась такой же. За целый день Деметре не удалось поесть, и она ела апельсин в своей палате (от индивидуальной отказалась: «Что я там буду одна делать? Не отойти!»), наклоняясь над кроватью. Зашла медсестра и накинулась на нее:
— Что ж Вы творите?! У ребенка будет аллергия!
— Не будет, — спокойно ответила Деметра.
Она очень изменилась. Повзрослела и научилась давать отпор нахалам. Теперь у нее был 5 размер груди. Мужчины часто отмечали это и Декьярро страшно напрягался. Однажды они шли по магазину, и какой-то мужчина лет 45 скабрезно пошутил, показывая на Деметру своему другу:
— Представляешь, как хорошо спится рядом с ней!
Дома Декьярро напустился на нее:
— Ты дала ему повод так себя вести!
— Ничего подобного! Мне ужасно неприятно, что теперь у меня такая грудь. Зачем она мне? Ни одному мужчине это не нравится. Все только насмехаются и издеваются.
— Мне нравится, — еле слышно произнес муж.
— Если бы тебе это нравилось, ты бы не стал цепляться ко мне.
— Если бы я не стремился цепляться к тебе, как ты выразилась (ты сейчас рассердилась и выглядишь потрясающе красивой!), я бы, в свое время, не женился на тебе. Если мужчина не задевает женщину, находящуюся рядом с ним — она ему безразлична. А что касается груди… Слишком нравится, чтобы я мог оставаться равнодушным к тому, что твои прелести замечает кто-то другой! Хотя, я понимаю, что ты мне и сотой доли не рассказываешь о своих поклонниках.
— У меня их нет.
— У тебя они есть, были и будут. Ты бережешь меня, ибо любишь. Вернее, все еще находишься в сказочном убеждении, что лучше меня никого нет.
— Это правда!
— Нет. Это ложь. Есть и лучше меня, и хуже. Всякие есть…
— Могу я спокойно поесть? Я весь день ничего не ела.
Медсестре было нечего возразить. Она ушла.
— Как назовешь дочку? — спросили ее девчонки.
— Офелия. На меня на маленькую она очень сильно похожа. Когда я рожала, мне дурацкие вопросы задавали: не пью ли я, не курю ли, муж не пьет, не курит, сколько было абортов… Страшно раздражало! Их ахи и вздохи: «Ах, какая женщина! Неужели такие бывают?»
Девчонки рассмеялись.
— Это их работа — вопросы задавать.
Когда Деметру забрал с дочерью муж и привез домой, она не отходила ни на шаг от новорожденной. Даже Декьярро не давала ее подержать. И на этот раз кормила дочь грудью и молока у нее было много. Но потом выяснилось, что у Офелии аллергия на материнское молоко. Она 3 месяца кричала по ночам от желудочных колик. Одетта посоветовала дочери перестать кормить малышку грудным молоком. И оказалась права.
Молоко у Деметры потом не перегорало, как ни странно, 6 месяцев. И грудь не болела. Маленькую Пандору папа носил на руках, поскольку она была легкой, а с Офелией пришлось купить коляску. На приеме у ортопеда выяснилось, что в роддоме Офелии сломали ключицу. Роды продолжались 13 часов (первые длились 10) и пришлось тянуть новорожденную за голову.
