Снежок успел схватить со столика, что был рядом с ним, внушительный фолиант и следующий удар кинжала от второго нападавшего принял уже на книгу. Острие застряло меж страниц, вынудив убийцу распрощаться со своим оружием. Жаль, то было не единственным.
Снежок был текучим, как ртуть, постоянно перемещаясь и не позволяя взять себя на прицел. Грацией светлого можно было бы залюбоваться, только я решила, что насмотрюсь на Кьяра как-нибудь потом. А пока хорошо бы ему помочь.
Создав огненный шар, швырнула его в дверной проем. Тот полыхнул заревом, отрезав нас от остальных. Если кто-то до этого и планировал атаковать из-за угла, то теперь это не представлялось возможным. А потом я рванула к камину и… Удар, который я обрушила на темечко одного из бандитов, вырубил того сразу же.
– Какой интересный меч, – успел заметить Снежок, уворачиваясь и принимая на многострадальный фолиант еще один удар короткого ножа нападавшего.
– Это кочерга, – отозвалась я, глядя на то, как ловко Кьяр ударил оставшегося наемника корешком книги в кадык, отчего громила отлетел к стенке, выпучив глаза и пытаясь сделать вдох. Но не успел: Снежок, подлетев, вырубил его точным ударом в челюсть.
Тело нападавшего осело на пол. Светлый отбросил фолиант на пол, а я успела прочесть название «Подробная энциклопедия тварей атарийской пустоши». Из обложки книги торчали рукояти клинка и короткого метательного ножа. Это была самая наглядная иллюстрация того, как знания могут защитить. Воистину книги – великая сила. Особенно в умелых руках.
– Кто это был? – выдохнула я, прикрывая рукавом нос.
Моим словам вторил треск пламени. Полыхал не только коридор. Занялась уже и комната.
– Очередные убийцы по душу наследника Дорса.
Я понятливо кивнула. Как только мы оказались вне стен академии, наверняка наемники оживились: в отличие от братца, Снежок не принимал эликсир сокрытия истинной крови и стал приманкой.
Кстати, об Олаве… Я огляделась в поисках адепта и увидела лишь пятки, мелькнувшие на подоконнике.
Ну что за гад! Опять уходит. Нет чтобы брату помочь…
– Моя методичка удрала! – рявкнула Эйта, видимо, имея в виду наш с ней уговор: она помогает в поимке, я ей рассказываю методику сведения с ума. Но, похоже, пушистая мысленно уже этот способ не только запатентовала, но и научный труд на основе оной опубликовать успела.
Недолго думая, мы рванули следом. Я увидела, как Олав ловко преодолел парапет вдоль стены и прыгнул на тент, который был натянут внизу, над одной из торговых лавочек.
– Кей, руку! – скомандовал Кьяр, вставая на парапет. За нашими спинами огонь подбирался все ближе.
Светлому было бы правильнее пуститься в погоню одному, но… Похоже, кто-то подхватил от темных привычку поступать не как правильно, а как хочется.
Я протянула руку и встала на узкий край выступа. Кьяр не просто держал меня. Он удерживал. От падения. От страха. От ошибки. И когда мы добрались до угла здания и прыгнули вместе на тот полосатый тент, мне показалось, что все наши отношения со Снежком – это один вот такой короткий полет. Когда не знаешь, сможешь ли удачно приземлиться. Не расшибешься ли.
Но между «не прыгать» и «разбиться» ты выберешь второе. Потому что в миг полета он будет держать тебя за руку.
Мы упали на ткань. Миг. Второй. И она затрещала под нами. Мы оказались на пустом прилавке. Видимо, днем там стояли корзины с товаром, который рачительный хозяин убрал на ночь под замок.
– Оставайся здесь, – крикнул Кьяр. – Рядом со мной опасно.
И, дождавшись моего кивка, помчался за братом. А я лишь хмыкнула. Дожидаться? Демона с два! Я понимала, что по прямой мне за светлыми не угнаться, но если попробовать срезать…
Я помчалась выпущенной стрелой. Улица, переулок, и я нырнула в квартал сиреневых фонарей, который был по темному времени весьма оживленным. Да и немудрено. Ведь именно ночью в таких местах происходит все самое интересное.
Эйта сидела на мне, вцепившись в ремень сумки, перекинутой через плечо. И ладно бы просто сидела. Она командовала:
– Давай вон туда! Да куда ты! В другое туда! – Еще и лапой направление указывала. Оно, правда, порой противоречило словам, но это уже мелочи.
С разгона я перепрыгнула через невысокую уличную жаровню, в которой над открытым огнем на вертелах подрумянивались колбаски. Приземлилась почти удачно. Лишь пятки чуть отбила. А затем рванула дальше.
Прямо по курсу, поперек дороги, встала карета. Ее я пролетела насквозь через дверцы, что были распахнуты с обеих сторон. При этом стрелой пронеслась мимо выходивших в этот момент из экипажа дам. Те были с напудренными до фарфоровой белизны лицами, в откровенных нарядах и столь веселыми, что даже не поняли, что произошло.
Вот только когда я вновь оказалась на мостовой, то краем глаза успела заметить, что на плече у меня что-то белое. Оказалось – Эйта нечаянно успела содрать с головы одной из жриц наслаждений парик.
– Брось гадость, – выдохнула я.
Но пушистая уже и сама откинула его в сторону. А я вновь набрала разгон и… Подвода выехала из-за угла неожиданно. Я не стала размениваться на остановку, чтобы дождаться, когда путь снова станет свободен. На полной скорости упала на колени и спину так, что лопатки коснулись мостовой, и проскользила под телегой. А затем прыжком поднялась на ноги и поспешила дальше.
И когда вынырнула из-за очередного поворота, то увидела, как Кьяр в прыжке настигает Олава, скручивая его.
Вот только Снежок был слегка подпаленным и… напрочь мокрым. Словно при забеге за братцем он мимоходом сжег храм и сровнял с землей дамбу.
Как позже выяснилось, светлого, к несчастью для них, пытались задержать наемники. Об этом, правда, я узнала чуть позже, а пока что могла лицезреть прижатого коленом к мостовой Дорса-младшего, который сыпал в сторону Снежка проклятиями.
– Сволочь! Грыхтов потрох. Продался моему отцу! Ненавижу тебя!
– Вообще-то он тебе жизнь спасал все то время, что ты учился, – присев перед светлым на корточки и глядя в лицо, искаженное ненавистью, напомнила я.
– Он просто отрабатывал то, за что ему заплатил мой демонов папаша.
– Милые у вас семейные отношения, – хмыкнула я.
– Да что ты понимаешь, темная! Я просто хотел быть рядом со своей женой! С Лив! И с нашим ребенком… Я даже мету содрал, отказавшись от магии, чтоб меня не нашли.
Он говорил, и из его рваной эмоциональной речи выходило, что
