— Только не говори, что вы до сих пор в тазике моетесь! С чайничком! — прыснула Юлька, откидываясь на спинку скамейки и с наслаждением потягиваясь. В квартире этой счастливицы основательный ремонт был сделан стараниями её родителей лет семь назад. Человек стал счастливым обладателем водонагревателя на пятьдесят литров, палец о палец не ударив. И сидит ржет теперь.
Ульяна вздохнула: вообще-то именно это она сказать и собиралась. В маленькой ванной Ильиных место для гигантского бойлера изыскать решительно невозможно, так что только тазики, чайнички и кастрюльки и остаются. Та ещё пытка для девушки с «косой до пояса». И не последний, кстати, аргумент в пользу того, чтобы рубануть шевелюру свою по плечи.
— Ну а что ты мне предлагаешь? — недобро косясь на Новицкую, фыркнула Уля. — Не мыться?
Такие вопросы при парнях обсуждать – это вообще ни в какие ворота! А парни присутствовали. На противоположной стороне лавочки, закинув ногу на ногу, сложив руки на груди и с интересом следя за ходом этой бестолковой беседы, восседал Вадим. «Заскочил на минуточку». «Извиниться». Минуточка обернулась тридцатью, а нормальных извинений Уля так и не услышала. Пробурчал себе под нос что-то о том, что перепил, вот и померещилось всякое, и на этом поставленную себе задачу посчитал выполненной. Букетик пионовидных роз, которым Стрижов пытался её задобрить, пока мирно возлежал на лавке между ним и Юлькой, но судьбу цветов Ульяна уже мысленно определила. Урна, потому что при взгляде на них эмоции поднимались исключительно негативные. Ну, на худой конец Новицкой отдаст, та не погнушается.
— Этому дому наверняка не хватает собственного домовенка Кузи, — растянула губы в усмешке Юля. — Чумазого такого…
Уле отлично известна причина приподнятого настроения Новицкой. Последние дни Юльку пробило на откровения, и Ульяна, вспомнив вдруг о своей роли лучшей подруги, покорно её исполняла, давая той возможность болтать о личном, сколько влезет. Да, голова была забита совершенно другим, но… Но, кстати, неплохо отвлекало. В общем, у причины имелось имя – Андрей. Аж десять дней уже у них. Рекорд! Каких-то десять дней, а Юльку не узнать: глаза горят, рот не закрывается, с лица не сходит мечтательная улыбка. Кажется, еще чуть-чуть – и у кого-то меж лопаток крылышки прорежутся, и этот кто-то вспорхнет с лавки и улетит в дальние дали, прямо как сама Ульяна месяцем ранее. Между их с Новицкой ситуациями – пропасть, но Уля искренне за Юлю рада: последний раз она её такой светящейся видела на третьем курсе института, когда Юлька позволила себе влюбленность. Увы, там с парнем не сложилось, и подруга резко вернулась к прежнему, чуть потребительскому, подходу. Казалось, уже навечно. Ан нет.
— Есть решение, Ильина, не поверишь! — чуть помолчав, радостно воскликнула Новицкая, — Можешь ко…
Фразу она не закончила: из подъезда на крейсерской скорости, тут же приковав к себе всеобщее внимание, выскочил Егор. Окинул пасмурным взглядом собравшуюся компанию, с девушками поздоровался, на Вадиме задержался чуть дольше, цветам уделил не более секунды, недобро прищурился и направился к стоящему в пяти метрах от лавки мотоциклу.
— Чернов, прости за интимный вопрос. Ты как без горячей воды выживаешь? — игриво поинтересовалась Юля.
— А что с ней? Отключили? Не заметил, — доставая из кофра перчатки и несколько нервно натягивая их на кисти, буркнул Егор.
— Это как это? — искренне удивилась Юля.
И Уля могла понять её изумление: сосед никак не смахивал на бомжа из подворотни. Вечный шухер на голове и мнимая хулиганистая небрежность в образе компенсировались опрятностью и свежестью внешнего вида. Да, тут можно смело ставить на душ дважды в день и стирку трижды в неделю. При мысли о том, как на голову льется ледяная в периоды отключений вода, Ульяну пробрало до костей. Бр-р-р!
— Вот так это. С детства закалялся холодной. Так что не проблема, — огрызнулся он. — К чему вопрос-то?
Ощущая невнятное беспокойство, Уля покосилась на Егора. Да, он явно пребывал не в духе, и это обстоятельство просто-таки в глаза бросалось. Хмурый, взъерошенный, непривычно напряженный; в голосе слышалось легкое раздражение, и оно же отражалось в резких движениях. Светились грозовыми сполохами глаза.
Новицкая фальшиво трагично вздохнула:
— Да вот соседка твоя мается… Жалко её. «Мойдодыра» ей когда-то перечитали, видать. И теперь ей каждый день по три раза подавай.
Егор усмехнулся себе под нос, но, к счастью, от комментариев воздержался. Можно ставить что угодно на то, что про себя он уже Чуковского декламировал, уже вспоминал кривоногие умывальники.
— Ничего мне не перечитали! — задохнувшись от возмущения, воскликнула Ульяна. — Просто… Я чистоплотная, вот!
— Зачем маяться?! У нас уже включили давно! Нормально помыться можно у меня, — ни с того ни с сего вклинился Вадим. — Тут, в принципе, недалеко, можем прямо сейчас и поехать. Джакузи, полный фарш. Как тебе идея?
Скользнул по ней взором своим волооким, сверх приличного не задержался и зафиксировался на объекте за её спиной.
«Вот уж спасибочки. Нет!»
У сидящей рядом Новицкой весьма живописно вытянулось лицо. Кажется, от такого во всех смыслах «заманчивого» предложения она обалдела не меньше самой Ули. «Парниша вообще берега попутал, да?» — читалось по взлетевшим на лоб бровям.
«Да!»
Уля отрицательно мотнула головой, рот уже открыла, но послать Стрижова подальше в лес не успела: внезапно от мотоцикла с громким фырканьем оторвался сосед. Вскинул голову, повел желваками и развернулся к компании.
— Малая, нет ничего проще, — заводя мотор, холодно заключил Егор. В его по-прежнему слегка прищуренных глазах плескалось северное море. — Компактный проточный нагреватель решит все твои проблемы. Закажете сегодня – завтра я тебе его за пять секунд повешу. Могу сам выбрать, но попозже: нужно отъехать на пару часов.
Воздух резко стал морозным, словно кто-то выключил ласковое августовское солнце. Взгляд Вадима, до появления в поле зрения соседа вполне миролюбивый, за последние минуты успел поменять температуру несколько раз: с плюс двадцати к нолю в момент выхода Егора из подъезда и до примерно минус ста в эту самую секунду. Впрочем, ответили Стрижову ровно тем же, не забыв нацепить на лицо непроницаемую маску. Спустя мгновение Егор, такое чувство, уже и забыл о существовании этого человека.
Ясно. Так они и не помирились. Судя по физиономиям обоих, и не собирались. Как Егору удавалось изображать такое безразличие, так демонстративно игнорировать бывшего друга, Ульяна не понимала. Сама она не смогла сегодня отказать Стрижу во встрече: полный раскаяния голос её подкупил. Она сдалась и согласилась увидеться, хоть интуиция и охрипла вопить, что трубку брать не нужно и что встреча эта – ошибка. Уля согласилась, потому что она бесхребетная. А Егор на чужие эмоции класть хотел. Вот так приглядишься – и уже кажется, что ничего он не изображает. Что ему и впрямь плевать на эти разрушенные отношения. Да.
— Отличная, кстати, мысль! — с воодушевлением отозвалась Юля. — Респект, Чернов! — и тут же переключилась на Ульяну: — Ну, а сегодня ко мне приходи. Горячей воды мне для лучшей подруги не жалко.
— Вечером зайду, обсудим, — хмуро сообщил Егор Уле. — Покеда.
Напоследок еще раз окатил Стрижова стальным взглядом, запрыгнул на седло, дал по газам и был таков. Меньше чем через полминуты удаляющийся рёв мотора смешался с шумом улицы и в нём растворился, а Уля осталась со своими мыслями. Если бы она продолжала смотреть на мир сквозь розовые очки, то, без всяких сомнений, выдала бы сейчас желаемое за действительное, истрактовав их с Вадиком молчаливый обмен любезностями по-девичьи. «Губу закатай, ага», — ну хотя бы вот так. Но она ведь приняла волевое решение с пушистых облачков спуститься, так что нет, толковать следовало чуть иначе. Скорее всего, со Стрижом Егор сейчас общался на языке, которым она не владеет, вот смысла «разговора» и не уловила.
— Правда, Уль, приходи сегодня, — кивнула Новицкая. — А завтра Чернов решит твои проблемы на веки вечные.
