Нет, лучше не думать об этом…
— Ладно, — обратился Сокол к Грачу, оторвав взгляд от неба, резко повернулся к столу и хлопнул по нему рукой. — Давай глянем, что у нас там с последними делами.
***
Сокол.
Леший рыкнул, не сдержавшись, быстрым широким шагом достиг главного здания Конторы, пересек холл, взошел по лестнице и, на свое и чужое счастье ни с кем не встретившись, ворвался в свой новый кабинет. Егор в приемной подскочил, но Леший прошел мимо, не удостоив его ни словом, ни взглядом.
Сокол.
Леший уважал его. Отличный работник, примерный семьянин. Сильный маг, верный своим словам и принципам. Он сумел собрать отличную команду, и все эти люди были по-настоящему преданы ему, что встречалось крайне редко. И поэтому он дал ему шанс. Даже два. И почти дал третий.
Откуда у него открытка? Почему Василиса не уничтожила ее? Почему не уничтожил Кощей?
Стены кабинета Баюна давили. Слишком мало места. Лешему казалось, что его посадили в клетку. Где тут метаться?
Он не виноват в том, что Сокол слишком умен и чересчур честен. Рано или поздно ему на глаза попадется то, что даст ему ответ. Удивительно, что еще не попалось. Впрочем, в том, что сегодня он увидел в руках Финиста открытку, можно увидеть знак. Ведь он мог убрать ее до его прихода. Небеса благоволят ему и решили помочь, и его план будет исполнен, потому что он угоден богам. Но даже помощь небес бесполезна для тех, кто боится действовать.
Леший глухо зарычал. Нужно было успокоиться. Он слишком долго шел к своей цели, чтобы позволить случайности уничтожить все. Цель была близка, теперь просто нужно было выбрать правильный момент. Но нельзя торопиться. У него будет только один шанс.
И ничто не должно встать у него на пути.
Леший сел за стол, сделал несколько глубоких вздохов.
В конце концов, он ведь знал, что Сокол может стать проблемой. И даже подготовился к этому. Так зачем волноваться, если решение есть.
— Поди сюда, Егор, — позвал он, и когда его помощник вошел в кабинет, повел рукой, устанавливая купол тишины.
— Наш друг Сокол выбрал не ту сторону, — проникновенно произнес Леший. — Потому что устал, и ему пора отдохнуть. И ты ему в этом поможешь. Идем.
Он подошел к расположенной в углу кабинета двери, открыл ее и прошел в небольшую комнату, служившую жильем для начальника отделения. Комната была почти пустой. В углу лежал пушистый ковер, заменявший Баюну постель. Окно прикрывали плотные бордовые занавески. На стене висела незамысловатая картина с изображением леса, выполненная в темных тонах. Все остальное, если оно и было, Баюн забрал с собой, а Леший еще не успел распорядиться принести сюда мебель. Зато здесь был его сундук.
Он приложил ладонь к крышке, и сундук открылся, повинуясь его магии. Внутри было совсем немного вещей. Леший сдвинул их вбок, приложил ладонь уже к днищу, и раздался щелчок, после которого часть днища отскочила, являя взору второе дно. Там лежало несколько картонных коробок разных по форме и величине. Вячеслав достал самую длинную и узкую, вернул днище обратно, расправил вещи, закрыл крышку сундука. А потом повернулся к Егор и открыл коробку. В ней на выложенном пенопластом дне с небольшим углублением по центру лежала стрела. Эта стрела пять лет назад проходила вещдоком по очень громкому делу. По делу, которое раскрыл Сокол. Теперь ей предстояло сыграть свою роль еще раз: она должна была на время сбить с пути тех, кто пойдет по следу. Совсем ненадолго, всего на пару недель, но ему — Лешему — этого хватит, а дальше все будет неважно… Зато так можно не трогать заместителя Финиста. После того, как отдел безопасности окажется обезглавленным, Григорию будет не до того, чтобы рассматривать почерк на открытке.
— Она заговорена так, что сможет пройти сквозь любое препятствие, пока не достигнет живой плоти, — пояснил Леший и закрыл коробку. — Одна стрела. Один выстрел. Ты хороший стрелок. Я знаю, ты справишься. Не оставляй следов и позаботься, чтобы тебя никто не увидел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Егор молча кивнул. Леший на миг задержал взгляд на его лице. Спустя много поколений Софья повторилась в одном из своих далеких правнуков. И Вячеславу показалось, что в этом был особый знак, что будет верным дать ее потомку возможность узреть, как восторжествует справедливость, как свершится месть, и не только узреть, но и поучаствовать в этом. Сейчас же он искал в этом лице подтверждение того, что все делает правильно. Искал и находил.
— Иди, — уверенно сказал он, протянув ему коробку.
Егор послушно взял коробку и направился к выходу, но Леший окликнул его до того, как он коснулся дверной ручки.
— Егор… Пусть умрет рядом с женой.
Теперь это было единственное, что он еще мог сделать для Финиста. Егор кивнул и вышел из спальни.
— Прости, Сокол, — вздохнул Леший. — Но в этот раз охотник не ты.
***
Ровно в два часа ночи Настя по привычке открыла глаза. Обычно в это время просыпалась Яра, и приходилось идти и укачивать, но сейчас Яра была в Тридевятом у Святослава, и в квартире стояла тишина. Настя перевернулась, чтобы обнять мужа и уснуть дальше, но на его месте нашлось лишь смятое одеяло. Она проморгалась, вздохнула, поднялась с кровати и пошла его искать. Что ж, не к одному ребенку вставать, так к другому. Велика ли разница?..
Финист обнаружился в детской. Сидел, привалившись спиной к Яриной кроватке и вытянув вперед ноги, и бездумно крутил в руках игрушечного деревянного волка. Без Яры детская казалась больше, и выглядела она осиротевшей. Вообще вся квартира теперь казалась пустой и лишенной жизни. Сколько пространства способен занять двухлетний ребенок? Столько, сколько есть.
— Что не спишь? — спросила Настя.
— Думаю, — ответил Сокол.
— Хочешь, подумаем вместе?
— Хочу, — кивнул он.
Настя подошла ближе, села рядом с ним, копируя позу.
— Начинай, — зевнула она и положила голову ему на плечо.
Не уснуть бы.
— Сегодня днем ко мне заходил Леший.
— Что хотел?
— Напомнить, кто тут теперь главный, и проверить на лояльность.
— Ты уверен?
— Гвидон передал мне записку в конце ужина, — вздохнул Финист. — В ней было написано «следи за ним».
Сон как рукой сняло. Настя повернула голову и заглянула мужу в глаза.
— Почему ты не сказал мне?
— Потому что решил, что он имеет в виду Кощея, — ответил Сокол. — Было бы вполне логично после всего превратить меня в шпиона. Но после сегодняшнего визита Лешего я понял, что Гвидон писал про него. И стало понятно, почему Лебедь не тронула меня. Потому что Гвидону нужен был здесь верный цепной пес. Ну, или ручной сокол для охоты. Это он вступился за меня. Вопрос в том, почему так? Не может же Гвидон действовать в обход Лебеди… Или может? А если не в обход, то к чему такие сложности? Спецоперации проводят не так, если уж ему есть в чем его подозревать... Насть, что ты знаешь о Лешем?
Настя пожала плечами.
— То же, что и все. Объявился откуда-то из Тридевятого двадцать лет назад, кем был там никому не известно. Очень быстро взобрался по карьерной лестнице. Удача ему благоволила: места перед ним освобождались сами собой. Довольно быстро его заметила Лебедь, приблизила к себе. Пять лет назад назначила его главой своего Артехранилища. На Буяне его не то чтобы любят, в приемной с трудом терпят, но Лебедь — царица и имеет право на фаворитов. Ходят слухи, что Гвидон с ним не здоровается.
— Думаешь, она с ним спит? — хмыкнул Сокол.
— А это имеет хоть какое-то значение? — удивилась Настя.
— Не знаю, — честно ответил Финист. — Но это могло бы объяснить заинтересованность Гвидона. Следить за неугодным мужу любовником проще, чем за преступником, занимающим слишком высокий пост.
— Не думаю, что он ее любовник, — покачала головой Настя.
— И тем не менее его мнение явно играет для нее не последнюю роль. И как бы порой не решающую...
