– Тяжело, но не безнадежно. – Позаимствовав сигару у Пауля, я раскурил ее и попросил: – Попробуем решить вопрос, а пока давай мне полную диспозицию и план твоей операции. И будь другом, пусть принесут еще кофе…
– Конрад, еще кофе. И коньяка! – рявкнул вон Бюлов и выудил откуда-то новую указку. – Значит, смотри. Британцы, общим числом около сорока тысяч солдат при тридцати пяти орудиях, расположены на линии Гленко – Данди – Гаррисмит. Согласно разведданным, никаких серьезных оборонительных сооружений они не возвели, ограничившись циркумвалационной линией в некоторых местах. Фланги у них тоже не прикрыты. Наши силы насчитывают двадцать тысяч бойцов, при примерно таком же количестве артиллерии, что явно недостаточно для наступательных действий, но…
Следующий час, явно попав в свою стихию, Пауль педантично вводил меня в курс дела, даже просветив о планируемом расходе боеприпасов на операцию. Я совсем не знаток высокого искусства военной тактики и стратегии, но в данном случае не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять – шансы на успех у нас есть. И не малые.
– Таким образом, описанные мной действия, – фон Бюлов хищно улыбнулся, – с семидесятипятипроцентной вероятностью позволят нам прорвать вражескую оборону, расчленить британские войска на три части и выйти на оперативный простор…
– Все понятно, камрад Пауль, – хлопнул я его по плечу. – Ты отлично поработал. Теперь моя очередь.
– Со всем уважением к тебе, Михаэль, – фон Бюлов скептически поморщился, – но я даже не представляю, что ты сможешь сделать. Это не армия, а сборище бородатых проповедников. Причем вздорных проповедников.
– Проповедники, говоришь… – Я слегка призадумался. – Ты знаешь, камрад Пауль, кажется, я нашел способ все устроить. Кто здесь заведует религией?
– Вчера приперлась воодушевлять армию целая делегация старцев. А главный у них… как его? Длинный, худой, глаза сумасшедшие и борода до пояса…
– Коос ван дер Грааф?
– Он самый. А зачем они тебе?
– Скоро узнаешь. Давай подумаем, как бы мне с ним встретиться без лишней огласки…
Вопрос решился самым банальным образом – меня с мешком на голове откомандировали на гауптвахту, организованную в хлеву полуразрушенной фермы. Надо сказать, что подобных заведений в бурской армии отродясь не водилось, но вот эту соорудили по просьбе командующего Европейским легионом генерала Мореля – сажать проштрафившихся волонтеров, коих всегда было в достатке.
Едва я успел с комфортом расположиться на куче соломы, как скрипучие дверцы распахнулись, и на пороге возникла нескладная длиннющая фигура с развеваемой ветерком белоснежной бородищей.
– Покинь нас, – гулко пробасил ван дер Грааф конвоиру. – Он хоть и шпион, но отправление таинства божьего не требует лишних свидетелей.
– Но… – попробовал возразить охранник.
– Живо!
– Как прикажете, ваше преподобие… – Бур исчез в мгновение ока, правда не забыв запереть дверь снаружи.
– Итак, чадо мое, – продолжил патриарх, подслеповато щурясь на меня, – мне сообщили, что ты решил облегчить душу.
– Именно, ваше преподобие. – Я встал и вышел на освещенное место, слегка побаиваясь, что старца от моего внезапного явления с того света хватит кондрашка. Но зря опасался. Во всяком случае, внешне он остался спокоен.
– Гм… – как-то странно хмыкнул ван дер Грааф, достал из кармана очки, водрузил их на мясистый нос, а потом поманил меня пальцем. – Ближе. Вот так достаточно. Гм… Жив и здоров. И как понимать этот маскарад?
– Рано мне воскресать, ваше преподобие.
– Рано так рано. – Ван дер Грааф шагнул вперед и по-медвежьи облапил меня. – Хоть ты и греховодник, несносный мальчишка, но я рад, что Господь повременил с тобой. Рассказывай уже…
Пересказ приключений много времени не занял, после чего проповедник озадаченно хмыкнул и, ткнув пальцем в потолок, важно изрек:
– Иначе как божьим произволением я это не могу назвать. Получается, есть у Господа на тебя планы. Но, Михаэль, подозреваю, что ты меня позвал неспроста. Излагай, что задумал.
– Кстати о планах… – Я сделал паузу и глубоко вздохнул, стараясь не выдать своего волнения.
Да, черт побери, я волнуюсь. Если кто и способен мне помочь, то только вот этот брюзгливый, ворчливый старикан и по совместительству безоговорочный авторитет в религиозных делах, кои буры ставят важнее всего.
Коос ван дер Грааф с великим подозрением относится ко всем чужеземцам, причем даже к тем, кто по велению сердца прибыл защищать Республики, но вот для меня делает исключение. Честно скажу – даже не знаю почему. Сам проповедник по этому поводу выразился кратко, заявив, что видит во мне дух первых переселенцев-буров. Впрочем, сразу же добавив, что, если я не перестану греховодничать, геенна огненная мне гарантированно обеспечена.
– Не мямли, Михаэль! – сурово поторопил патриарх.
– Ваше преподобие, выскажусь кратко. Бриттов надо додавливать. И вот сейчас для этого сложилась самая подходящая ситуация. Промедление смерти подобно. Но есть проблема…
Слушал он очень внимательно, пару раз задал толковые уточняющие вопросы, а когда я закончил, сказал просто:
– Я буду молиться. Надеюсь, Господь ответит мне. А кригсраад пусть состоится завтра пополудни. И да… до этого времени тебе лучше побыть в мертвых. И еще…
После того как ван дер Грааф ушел, я завалился на сено и только собрался задремать, как приперся Луис Бота.
Крепкий коренастый мужик с коротко подстриженной бородой, до мозга костей прагматичный и, как по мне, самый талантливый бурский военачальник. И что главное, без капли религиозной упертости. И по совместительству мой хороший товарищ. Фон Бюлов успел его предупредить, так что обошлось без изумлений.
– Так-то оно так… – задумчиво протянул он, после того как я изложил свой план. – Но продавить решение на кригсрааде будет трудно.
– У нас будет поддержка ван дер Граафа. И еще… – Я немного помедлил. – Луис, скажу прямо: Жубер изжил себя как генерал-коммандант. На его месте я вижу только тебя. И ты это место займешь.
– Гм… – озадаченно хмыкнул Бота.
– Решайся, парень, – хлопнул я его по плечу, – эта победа откроет тебе дорогу на самый верх.
– Хорошо, я поддержу решение о наступлении, – после недолгого раздумья ответил Луис, – и мои люди тоже. С Фронеманном и Смэтсом поговорю сам – можешь сразу их записывать в наш актив.
– Отлично! Значит, поступим следующим образом…
После того как он ушел, я почувствовал себя полностью обессиленным: не столько физически, сколько морально. Сука… вся эта возня похожа на уговаривание строптивой девчонки, никак не желающей расставаться со своей девственностью. Буры проиграли в этой войне не только из-за подавляющего численного превосходства англов и тотальной нехватки ресурсов, а в первую очередь из-за своей дремучей упертости. Вот и приходится интриговать – чего я люто не люблю и от этого сатанею, как дикий кот.
– Черт!.. – Я со злостью пнул сапогом глиняную миску на полу и завалился в сено ждать следующего визитера.
И он не преминул явиться.
– Дать бы тебе в рожу, Ляксандрыч… – набычившись, вместо приветствия угрюмо буркнул Степан.
– Ну дай, Наумыч, если тебе от этого легче станет… – равнодушно ответил я и на всякий случай приготовился увернуться. Степка парень резкий и строптивый. Может и двинуть – с него станется. Казара, то бишь казак, одним словом. Уже подобное было – правда, в самом начале нашего знакомства. Тогда он изрядно отхватил в ответку, что, как часто случается, послужило началом нашей дружбы.
– Похоронили уже мы тебя. Знаешь, как робяты горевали?.. – смягчив тон, пожаловался он и уселся рядом со мной. – А я так вообще неделю не просыхал. Мог как-нить и предупредить. Хотя… – махнул он рукой и достал объемистый сверток из сумки, – как бы ты предупредил? Давай по нашему обычаю… сам гнал…
Ядреный самогон, настоянный на каких-то травах, пролился мне в глотку лучше всякого коньяка. Черт… как же я соскучился по дому!
