е г о крови. Звоном полнится вся земля. Нет, ты не опоздал, любимый! Ты пришел вовремя. Любовь не бывает поздней, если это любовь…
Вот и снова я в родном ауле. Приехала за полночь. Все уже спят. А у дома, под окном, меня встречает куст моих колокольчиков. Под лунным светом он кажется серебристым. Я подхожу, прикасаюсь к цветам, и на ладонь падает роса. Тогда я закрываю лицо руками, и мои слезы смешиваются со слезами-росинками, как смешиваются слезы влюбленных после долгой разлуки…
Перевод М. Магомедова.
В АУЛЕ СВАДЬБА
С утра играет зурна и бьет барабан. Над плоской крышей сакли Шахрузат облачками поднимается дым. Во дворе зажжены костры, на которых стоят большие аульские котлы. Запах дыма и запах мяса смешиваются и долетают до нас. Моя душа полна ликования, звуки зурны и барабана зовут меня; я хочу танцевать, но бабушка и мама не выпускают меня из дома. Они о чем-то шушукаются с утра, ко мне доносятся отдельные фразы, по которым я пытаюсь понять, о чем идет речь.
Помню, мама часто посылала меня к тете Шахрузат, чтобы я помогла ей, принесла бы воды, хлеба, зерна… «У нее нет дочери, — говорила мама, — сделай доброе дело».
И тетя Шахрузат приехала к нам. Мама и бабушка души в ней не чаяли. Отелится у нас корова — из молозива готовят курзе и несут соседке, зарежут барана на зиму — часть ей посылают. Оказывается, наши имели виды на ее сына Гамзата; я поняла это сегодня, когда свадебные звуки зурны и барабана разносятся по округе.
Маленький аул живет интересами каждого. Например, если где-нибудь свадьба, то все откладывают дела и отправляются туда. Гостей не зовут — должны приходить сами. А как же иначе? Радость в доме одного — радость для всех.
Сама я тогда не очень-то разбиралась в мужской красоте, не знала, что бабушке и маме нравится Гамзат за то, что он одевается лучше всех в ауле и работает учителем. Кто же не хочет хорошо выдать замуж дочь! А Гамзат — единственный сын в семье, да еще учитель. Да, в те времена это был завидный жених!
Однажды мама вернулась с родника сама не своя. Когда она снимала со спины кувшин, он выпал из рук и разбился.
— Что уставилась! — крикнула она мне. — Возьми тряпку да вытри!
— Случилось что-нибудь? — испуганно встала с места бабушка. — На тебе лица нет. С кем-то поссорилась?
— Да нет… Но разве повезет человеку, если на пути он встретит Умалхайир? Иду к роднику — она навстречу… — Мама заплакала.
— Клянусь этим утром, здесь что-то не так! Рассказывай все как есть, — приказала бабушка и, подняв надвое расколотый кувшин, передала мне. — Иди к Ахверди и скажи, что я просила склеить.
— Подожди, — сердито сказала мама, открыла сундук, достала оттуда цветастое гурмендо. Она развернула его и, встряхнув, набросила на мою голову. — Носи! Теперь только на одежду смотрят. Наплевать, какие корни у дерева, с какой ветки плод!
Когда я вернулась от Ахверди, бабушка и мама шептались, сидя на крыльце. Бабушка часто вздыхала и, успокаивая маму, говорила:
— Аллах худа не сделает. Значит, так будет лучше. Только ты уж вида не подавай, когда Шахрузат к нам придет. А то у тебя вечно все на лице написано. Принимай лучше прежнего. Не приведи аллах, подумает еще, что тут умирают из-за ее сына!
Не успела бабушка произнести эти слова, как по лестнице поднялась Шахрузат.
— Дома?
— Вай, Шахрузат! — вскинулась бабушка. — Заходи, заходи! У дочки сегодня голова болит, не посоветуешь, что сделать?
— Знаешь, самое лучшее средство от головной боли — каша из конского щавеля. Намажь щавелем обильно голову, закутай на ночь, а утром смоешь.
— Спасибо, Шахрузат! Сегодня же так сделаю, — сказала мама.
— Бедная моя дочь! Наверное, из всех головных болей, какие розданы миру, половина досталась ей. Мучается, бедняжка, почти каждый день. Садись, Шахрузат, — бабушка пододвинула к ней табуретку-треножку, положив на нее вышитую бархатную подушечку. — Иди сюда, Файзат-ханум, — так бабушка называла меня, когда бывала в хорошем настроении, — принеси-ка нам миску с творожным курзе.
— Я только что поела и очень спешу! — замахала руками Шахрузат.
— Подожди, не убегут твои козы в горы, дом не сгорит, — удержала ее бабушка. — Я хотела тебя поздравить. Только что узнала, даже дочери рассказать не успела. Пусть невеста принесет в твой дом семь берекетов. Пусть сердце ее будет полно радостью и добром. Пусть она будет тебе как родная дочь.
— Что, Гамзату засватали невесту? — Мама сделала удивленное лицо. — Кого же?
— Загидат, дочку нашего председателя, — ответила бабушка, не давая Шахрузат вставить слова. — Недаром говорят, что понять, как умен человек, можно лишь тогда, когда он женит своего сына. Ты берешь невесту из хорошего дома. Ее мать — нам всем пример: робкая, тихая, трудолюбивая. Верьте не верьте, а дочь рано или поздно становится точной копией своей матери!
— Валлах, правильное решение, сестра Шахрузат! Я всегда думала, будь у меня сын, я обязательно взяла бы ему в жены Загидат. Душа у нее добрая, так что ж с того, что смугловата? Лен на лице не выращивать. Старших она уважает, с младшими ласкова. Правда, ростом не вышла, да зачем высокий рост нужен, звезд ей с неба не хватать. Где надо — промолчит, где надо — слово скажет. Ну и что из того, что она полная? Смешно, если б в доме председателя дочь росла худобой. — Мама, наверное, готова была говорить до бесконечности, но бабушка ткнула ее локтем в бок.
— Не знаю, сестра, — чмокнула языком Шахрузат, — не так легко, оказывается, решать эти вопросы, когда нет хозяина в доме.
— Да и не говори! Вчера вечером в наш дом тоже пришли сваты, — бабушка мотнула головой в мою сторону.
Я попыталась вспомнить, кто же это вчера к нам приходил, но никак не могла.
— А дочь заплакала. Всегда плачет, когда сваты приходят, не может решиться. Вот был бы отец жив… Попробуй, Шахрузат, — бабушка протянула соседке миску с курзе.
— Я хотела попросить у вас мелкое сито, нужно просеять муку для халвы.
— В добрый час, Шахрузат! Дай аллах, чтобы жизнь молодых была такой же сладкой, как приготовленная тобой халва! Зачем тебе сито? У нас есть белая мука, я несколько раз пропускала ее через марлю.
Бабушка встала и вытащила из ларя полное орто муки.
— Это слишком много, возьми у меня взамен другую муку, — сказала Шахрузат.
— Брось! С голоду не умираем!
— Спасибо. Завтра, в ночь с четверга на пятницу, хочу отнести в дом невесты сладости, — сказала Шахрузат
