Он резко повернулся.
— Что?
— То, Нол, что ты и сам знаешь лучше меня. Твой друг мечтает о твоей женщине. Это уничтожило бы вашу дружбу. Любовь лучших друзей превращает во врагов. Неужели ты правда ничего не замечаешь? Я с вами недавно, но уже все поняла. Думаешь, он для тебя вытащил ее из тюрьмы, готовится перевезти в Израиль? Ты серьезно так полагаешь? Я понимаю твою бурную реакцию, когда я сказала, что Кэрол убежала к другому, но с чего вдруг так взбесился он, даже сильнее тебя, что даже убить меня собрался? Ваша одинаковая реакция тебе ни о чем не говорит? Реакция влюбленного, взбесившегося от ревности мужчины. Ты так веришь своему другу, так верил ей, что ослеп, не видя, что они тебя предали, каждый по-своему? Что касается ее — уже увидел. Прозрей и в отношении Иссы. И забудь о них. Они не стоят нашей верности, нашей любви, потому что сами не способны ни на то, ни на другое. Давай оба забудем, обо всем.
Развязав пояс халата, она плавным движением плеч скинула его на пол, представ перед ним совершенно обнаженной. Шагнув к нему ближе, положила руки ему на талию.
Он застыл, смотря тяжелым неподвижным взглядом, от которого Торес вдруг стало очень не по себе, совсем сейчас не производя впечатления наивного и неопытного мальчика рядом с пытавшейся его соблазнить женщиной.
Ноздри его дрогнули и раздулись, рот скривился в гримасе, зубы скрипнули…
Схватив ее за руки, он оторвал их от себя и оттолкнул ее с такой силой, что Торес пролетела через комнату и рухнула на кровать. Спайк едва успел увернуться и соскочить на пол. Обернувшись, он глухо заворчал, почувствовав гнев хозяина.
Приподнявшись на локтях, Торес испуганно посмотрела на Тима, обнаружив, что он стоит уже рядом, возвышаясь над ней всем своим огромным ростом. Взгляд его скользил по ее распластанному на постели голому телу.
— Нол, — умоляюще простонала она.
— Заткнись ты уже, достала своей фальшивой лекцией про жизнь, шлюха! Хочешь, чтобы я тебя трахнул — так и скажи, нечего по мозгам ездить! — процедил он сквозь зубы и, став коленями на край кровати, грубым движением опрокинул ее снова на спину, толкнув ладонью в грудь.
***
Несмотря на то, что все прошло не так, как она ожидала и хотела, Торес все равно ощущала себя победительницей. Пусть этот парень груб и пренебрежителен и обошелся с ней демонстративно неуважительно, как с продажной девицей, которая предложила себя на улице, но своего она, как ни крути, добилась. Он кусачий и колючий, но, как она и предполагала, им можно вертеть, как хочешь. Она постаралась не обращать внимание на его поведение сейчас, он злился, ему было очень больно, она видела эту боль в его глазах, и он пытался ее спрятать под злостью и яростью. А еще выместить их на ней. Пусть. Ничего страшного. Это лишь показывает то, как он слаб. Его злобу она старалась потушить нежностью. Она попыталась поговорить с ним, выказывая опасения по поводу реакции на случившееся Иссы и умоляя о защите, но он ушел, не сказав ей больше ни слова. Это тревожило Торес, но эта тревога была ничем по сравнению с тем паническим страхом, который она испытывала до того, как оказалась с ним в постели.
Сделал ли он это специально назло Иссе, или всего лишь сорвался, не удержался после стольких месяцев воздержания? Пока Торес этого не поняла. Если последнее, он будет чувствовать вину и стыд перед другом, попытается это скрыть от него. Но Торес это не устраивало, Исса должен был узнать. Естественно, он придет в ярость, как любой на его месте. Они поссорятся. Было бы идеально, если бы Тим все же поверил тому, что она говорила ему об Иссе. Ох и сцепятся же они тогда! Хотелось бы Торес на это посмотреть. Она испытывала удовольствие, стравливая их, не только тем самым спасая себя, но и мстя Иссе. Даже если они захотят убить друг друга, Торес не сомневалась, кто выйдет из этой схватки победителем. Нол был намного сильнее Иссы. Она уже видела их драку. Либо Нол убьет Иссу, либо они просто подерутся и разбегутся — оба варианта ее устраивали. Она избавится от опасности в виде Иссы и останется с Нолом. Будет его утешать и успокаивать так, как только сможет. Он оттает. Ведь он так нуждается в женской ласке и любви, которой у него никогда в жизни не было. И она даст ему это. Ведь он мог быть другим, таким, каким он был с Кэрол. Покорным, мягким, любящим. Просто молодым мужчиной, жаждущим любви и женской нежности. Возможно, она даже сможет его полюбить. Почему нет, ведь она не врала, когда говорила, что он ей нравится, что она хотела бы такой любви, какую он демонстрировал к Кэрол. А Иссу забудет. Ей было больно, сердце ее разрывалось, но она понимала, что с этим уже ничего не поделаешь, не исправишь. Отношения между ними рухнули и восстановлению не подлежат. Слишком они были хрупкими и неустойчивыми, и держались даже не известно на чем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вернувшись в свой номер, Торес приняла душ, а потом попросила Калена принести ей что-нибудь поесть. Она была довольна собой. Они все считали ее самой никчемной и ничтожной среди них, не принимали всерьез. Сколько страху и унижения она натерпелась! Противно было смотреть, как эти два громилы виляют хвостами и истекают слюной перед Кэрол. Что в ней такого необыкновенного? Рэндэл, такой мужчина, пишет ей такие письма, распинается, умоляя ее о любви. И эти двое туда же…
Куда ни звезда! Никто из них даже не хочет видеть то, чем она являлась на самом деле — каким-то непонятным чудовищем! Эти седые белые волосы, страшные красные глаза, которые у нее появлялись — этого что, никто кроме нее не видит? А ее сын? О нем Торес даже думать было страшно.
Как можно желать такую женщину, это нечто, родившее какое-то мерзкое отвратительное чудовище? Да и женщина ли она вообще? Человек? Почему никто не задается этим вопросом, продолжая видеть в ней только бедную несчастную смазливую девицу, которую всем так хотелось спасать? Ее-то спасать? Этого монстра в женском обличье? Это от нее надо было спасаться. И от ее сына. Весь мир от них спасать надо. Недаром на них объявили такую охоту.
А этот молодой дурачок страдает из-за того, что упустил ее! И второй бесится. Да они спасибо должны сказать, что избавила их от этих чудовищ, а вместе с ними и от всех проблем! Торес было обидно. Обидно, что Исса с ней так обошелся из-за Кэрол. Она этого не ожидала.
«Не надо было так со мной. Не надо было, — думала она, лежа в постели. — Что, получили? Такие прям все крутые, стоили из себя! А я одна со всеми вами расправилась одним махом. Да еще так легко, оказалось! Разнесла вашу нерушимую компанию к чертовой матери! Разрушила великую любовь и еще более великую дружбу! И все ваши планы. Ха!».
Размышляя, она не заметила, как уснула.
Проснулась она под утро.
Пройдясь по номерам, она обнаружила, что ни Нола, ни Иссы до сих пор нет. Ни один из них так и не вернулся. Что бы это значило? Где они? Порознь либо встретились? А если они уже где-то выясняют или выяснили отношения? Если да, то как и чем это закончится?
Снедаемая тревогой, Торес вернулась в постель.
Было бы хорошо, если бы они устроили свои разборки где-нибудь подальше, без нее, и это бы поскорее закончилось. Торес очень бы не хотела встречаться больше с Иссой. Она боялась его сейчас, как никогда. Нола — нет. Он поверил тому, что она рассказала о Кэрол и Рэндэле, ему не за что ее убивать. Вряд ли он был согласен с Иссой, что за то, что она рассказала ему правду, ее надо убить. И, как мужчина, которому она отдалась, к которому пришла за защитой, он должен был ее теперь защитить от ярости своего друга по этому поводу. Ведь теперь она была его женщиной.
Торес ухмыльнулась, представив, как зацепит и потрясет Иссу то, что они переспали. Что его друг так поступил. Исса такой вспыльчивый, горячий. Взбесится так, что представить даже страшно.
Глупцы. Тоже еще, друзья называются. Один мечтает трахать девушку другого, второй вот так запросто говорит женщине своего друга: «Хочешь, чтобы я тебя трахнул — так и скажи!». И берет и трахает. Вот тебе и мужская дружба длиною в жизнь. Сплошная фальшь. Неудивительно, что эту дружбу на деле легко разбить. Она ничего не стоит. Сплошное притворство.
