Она задремала, но ее разбудил щелчок замка.
Вздрогнув, она распахнула глаза, вглядываясь в темноту комнаты.
— Нол? — прошептала она.
— И Нол тоже, милая, не переживай, — раздался вкрадчивый голос Иссы.
Вспыхнул свет, и Торес зажмурилась от резко ударившего по глазам яркого света.
Щурясь, она приоткрыла веки и увидела, как в комнату входят один за другим Исса и Нол.
Замерев, она неподвижно смотрела на них, не понимая, что происходит.
— Что такое? — как можно спокойнее спросила она и остановила умоляющий взгляд на Ноле, остановившемся за спиной Иссы. Он холодно перехватил ее взгляд, смотря с неприязнью и презрением.
— Ничего, все хорошо, — Исса пожал плечами и растянул губы в нетрезвой улыбке.
— Где вы были так долго? Я волновалась.
— Да так, в баре посидели, выпили немного, обсудили что да как. А теперь встречай нас, чего расселась? Мы пришли. Быстро подняла свою жопу и сюда.
— В смысле? — не поняла Торес, чувствуя, как тело начинает бить нервная дрожь.
— Что не ясно? — Исса тяжело завалился в кресло и вытянул ноги, держа в руках бутылку пива. — Давай. Изобрази-ка нам для начала стриптиз.
Торес сжалась, кутаясь в одеяло, с недоумением и страхом переводя взгляд с одного на другого.
Нол, скрестив руки на груди, расслабленно прижался плечом к стене. На губах его застыла издевка. Жестокая, насмешливая. Глумливая. Никогда она не видела раньше у него подобного выражения на лице.
Что происходит?
— Дружище, стриптиз? — Исса вопросительно обернулся к нему.
— Ага, давай, — невозмутимо кивнул тот.
Исса повернулся к Торес.
— Слышала? Не заставляй нас повторять. Лучше не надо.
— Какой стриптиз? Вы что, обдолбались? — повысила голос Торес.
Они переглянулись с деланным недоумением.
— Не понял? А в чем проблема? — изумился Исса. — Ты не умеешь танцевать стриптиз?
— Поговорим, когда вы протрезвеете! — Торес вскочила и, в ярости накинув халат, обошла кровать, направляясь к выходу.
— Куда это ты собралась? — в голосе Иссы появились металлические нотки.
— Я переночую в другом номере! — она подбежала к двери, но резко остановилась, когда Нол шагнул в сторону, преграждая ей дорогу.
— Пожалуйста… выпусти меня, — дрожащим голосом прошептала она, подняв на него глаза.
— Нет, милая, ты переночуешь в этом номере. С нами, — Исса улыбнулся и отхлебнул пива. — Хочешь пивка? Расслабишься.
Торес обернулась к нему.
— С вами?!
— Конечно. А что ты так удивляешься? Ты же теперь спишь с нами обоими. Нас это устраивает, мы раньше все время так делали. Мы любим групповуху. Можем еще привести девчонку, или даже две, если ты не против. Так веселее. Но это в другой раз, сейчас уже не кайф заморачиваться. Сегодня тебе одной придется отдуваться.
— Вы спятили! Издеваетесь, да? Выпустите меня отсюда немедленно! Я буду кричать!
— Ну ладно, видимо, придется сегодня обойтись без стриптиза, — быстро подскочив, Исса схватил ее за талию и оттянул от двери. Торес вскрикнула, но он тут же зажал ей большой ладонью рот.
— Не надо, милая, поверь мне. Хуже будет. Не брыкайся, мы парни большие, еще ненароком поломаем тебе что-нибудь или придушим. Вы, женщины, такие хрупкие, зашибешь и не заметишь… Не пойму только, в чем твое недовольство? Ты же сама так захотела. Захотела — получай. Была моя, стала общая. Так что заткнись, пока я каждую косточку в тебе не переломал. Включила быстро музыку, дрянь, и изобразила нам стриптиз. Да так, чтобы нам понравилось, поняла? Я сейчас уберу руку, но если пикнешь — пеняй на себя!
— Я расскажу все Кэрол! — выпалила Торес, испепеляя Нола яростным взглядом. — Или с ней вы тоже такое устраивали?
— С ней — нет. Она меня отшила, спала только с Нолом. Ну, и любовь все-таки, когда любовь — так не получится, ревность, чувство собственности и все такое, — Исса зацокал языком, качая головой. — Кто же захочет любимой делиться? Так что, когда любовь так нельзя. И с нормальной женщиной нельзя. А со шлюхами можно, что угодно.
— И как ты думаешь, что на это скажет твоя любимая, когда узнает? — бросила Торес, продолжая смотреть на Нола.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так она же к Рэндэлу сбежала, какое ей до нас теперь дело? До Нола? Никакого, сама говорила. И вообще — кто ей расскажет? Твой хладный труп? Нам еще предстоит беседа, ты не забыла? Подготовилась? Или все еще считаешь, что в тебе достаточно силы воли, чтобы боль не развязала тебе язык? Думала, Нол за тебя заступаться будет?
— Он обещал! — выдохнула Торес, не отрывая взгляда от Нола. И окончательно упала духом, когда он ухмыльнулся в ответ.
— Он хочет узнать правду еще больше, чем я, так что не рассчитывай на это. Мы даем сейчас тебе немного времени на размышление перед серьезным разговором, а также предоставляем возможность нас задобрить, если получится, может, сохраним тебе жизнь. Ты же так хотела утешить Нола! Я тоже расстроен, утешай обоих, раз такая добрая.
— Не подходите ко мне! — не скрывая более своего ужаса, вскричала Торес и, пробежав мимо Иссы, забилась в самый дальний угол. — У Кэрол дар, она узнает! Вот удивится, так удивится, когда узнает, какой на самом деле ее Тимми! Подонок конченный! Оба вы конченные подонки!
— Еще какие, милая, еще какие! Мы даже хуже!
Исса рассмеялся и кивнул другу.
— Ну-ка, включай музыку. Представление начинается!
Глава 18
Благодаря показаниям Джорджа Рэндэла, с Джека Рэндэла были сняты все обвинения.
Его перевели из тюремной больницы в городскую, где продолжил лечение после нападения.
В том, кто на него напал в тюрьме, он так и не признался. Сказал, что напали со спины, и он не видел лиц. Ему никто не поверил, но допытываться не стали. Все и так знали, кто это был, и тюремщики, и заключенные. Никого не ввело в заблуждение то, что Рэндэл отказался донести на обидчиков. Он и раньше никогда не обращался с жалобами в полицию, ни разу за все случаи покушений на его жизнь, об этом было известно всем. Он никогда не комментировал и не объяснял прессе, почему отказывается от помощи полиции, но никому и в голову не могло прийти, что причиной тому было равнодушие, страх или готовность простить. Нет, все знали, как мстителен и злопамятен Рэндэл, о том, чтобы «забыть и простить» не могло быть и речи. Но доказательств того, что Рэндэл предпочитал сам расправляться с обидчиками, не было. Лишь однажды произошла скандальная история с неким Вероном, совершившим наезд на адвоката в попытке убить, и то, история всплыла только потому, что жена Верона обратилась в полицию и к прессе с заявлением, что это ее муж пытался расквитаться с Рэндэлом, а после неудачной попытки спустя некоторое время бесследно исчез. Она обвинила Рэндэла в расправе над ним. Но доказательств никаких о причастности адвоката к этому не нашли, и ему даже не было предъявлено официального обвинения.
Ни полиции, ни общественности, за исключением этого случая, ничего не было известно о том, кем были совершены другие попытки убить адвоката. Зато многие были уверены, что сам Рэндэл это выяснил, нашел их и наказал. Но это были лишь предположения. При всем желании, за все время ни разу никому так и не удалось в чем-либо уличить Рэндэла.
Даже теперь он выскользнул из рук правосудия, когда, казалось бы, уже не было никаких шансов.
В тюрьме никто не удивился, когда через несколько дней после освобождения Рэндэла, в подсобке были найдены три изувеченных трупа. Руки и ноги их были раздроблены и переломаны во многих местах, помимо этого, туловища были буквально искромсаны глубокими колотыми ранами.
Но единственный, кто мог связать эти смерти с Рэндэлом, молчал. Это был Энтони Хоуп, который был свидетелем нападения на Рэндэла и мог подтвердить, что это были именно те, кого нашли убитыми и изуродованными в подсобке. Но когда он побежал за помощью в тот день, то утверждал, что уже нашел Рэндэла в таком состоянии, одного, а те, кто с ним это сделал, к тому времени уже скрылись.
