Через полчаса он вышел к этой дороге. Она была пуста. Следов копыт видно не было. Значит, решил Хуан, дон Рассио ещё не проходил.
Он устроился в густой тени низкого дерева, не сбросившего листву, окружённого полуголыми кустами. До дороги было не более ста шагов и всё, что по ней могло двигаться, он должен был услышать.
Пришлось прождать больше часа, как он полагал. И только сейчас послышались приглушенные звуки шагающих скорым шагом животных. Голосов слышно не было.
Хуан поспешил к дороге. Он успел только увидеть мелькающие силуэты двух всадников, но со спины он не узнал их. Хотелось окликнуть, но успел спохватиться. Опасность ещё не миновала. Сзади могут двигаться стражники. И парень отошёл дальше, к своему убежищу.
Прошёл ещё час. По дороге прокатила лишь одна двуколка, запряжённая ослом да мул, нагруженный мешками и корзинами, пропылил в направлении к городу.
Хуан пошёл к усадьбе. Она находилась в четверти мили, и он скоро вышел к ней, скрываясь в кустах. Оглядел дом внимательным взором. На верёвке, что протянулась на заднем дворе, висело покрывало, определённое, как знак безопасности.
– Ну слава Богу! – С облегчением вздохнул Хуан. – Можно спешить к своим.
Он скорым шагом пошёл назад, всё же внимательно прислушиваясь к звукам впереди. Дорога безмолвствовала.
– Всё в порядке, ребята! Можно выходить к усадьбе. Опасности нет. – Хуан устало влез в седло, махнул рукой и караван пустился скорым шагом через редколесье.
– Лало приехал? – спросил Ариас, подъехал к Хуану, пытаясь заглянуть ему в глаза.
– Я видел их, но в спину. Скорей всего, что это они. И знак висит. Поторопимся. Скоро и день кончится. Нас на берегу уже заждались.
– Сеньориту отпустишь? – Хуан заметил нездоровый интерес Ариаса и насторожился. Спросил без интонаций:
– На чёрта она нам сдалась! Пусть заплатит отступного за Лало и живёт!
– Это хорошо, – обрадовался мулат. – Будут ли деньги теперь, когда мы выкуп уже получили?
– Не тысячи же мы потребуем! А малую толику братец найдёт. Ты не говорил сеньорите про мать?
– Ты ж просил этого не делать, Хуан.
Они въехали на двор усадьбы с оружием наготове, выслав вперёд Пахо.
Дон Рассио вышел на крыльцо. Он был при шпаге, Хуан тут же тронул пистолет за поясом.
– Где вы пропадали столько времени? – зло спросил он, пытливо глядя на сестру. – У тебя всё в порядке, Габи?
– Господи! Неужели я дома? Расси, я вся измочалена переживаниями и страхами. Эти бандиты чуть с ума меня не свели! Помоги мне сойти с седла.
Хуан и его люди спрыгнули на землю. Вечерело, тени удлинились, зной стихал, москиты наступали.
– Вы выполнили мои условия, дон Рассио, – молвил Хуан, подходя. – Ваша сестра свободна, но где же Лало?
Лало вышел на крыльцо. Он выглядел плохо. Избитый, в разорванной одежде, с синяком под глазом и ссадиной на скуле, он был всё же спокоен.
– Ты в порядке, Лало? Тебя сильно били?
– Было, сеньор. Да уже всё прошло.
– Дон Рассио, – повернулся Хуан к молодому сеньору. – Вам придётся заплатить за надругательство над невинным человеком. Извольте принести пятьсот золотых монеток, и мы уедем. И не заставляйте меня повторять, дон Рассио!
– А что вы сделали с моей сестрой, вы этого не учитываете?
– Была сама повинна в этом, дон Рассио, но я больше не могу ждать. – Он с угрозой положил руку на рукоять пистолета. – Поторопитесь, прошу.
– Вы недостойный человек! Я готов защищать свою и сестры честь, как настоящий мужчина и дворянин!
– Вы на этом настаиваете? – спросил тихо Хуан, а Габриэла крикнула:
– Успокойся, Расси! Ты с ним не сладишь! Лучше заплати ему всё, и он оставит нас в покое! Прошу тебя!
– Нет, Габи! Пусть докажет, что он достойный человек и мужчина! Ты ещё не знаешь, что он сделал с мамой!
– Я ничего не знаю, Расси! Что с нею? Я побегу к ней!
– Сударь, я готов! – Рассио повернулся к Хуану, неторопливо вытащил из ножен шпагу и спустился с крыльца.
– Извольте, сеньор, – сдерживая волнение, ответил Хуан.
Он отдал два пистолета Ариасу, выхватил шпагу, стал в позицию, устремив прищуренные глаза на противника.
Они не приветствовали друг друга. Их клинки звякнули, сделали два-три выпада с обеих сторон. Хуан понял, что хоть дон Рассио и фехтует хорошо, но до его уровня тому далеко.
Двор постепенно наполнился любопытными неграми, мулатами, которые с затаённым любопытством наблюдали за поединком.
Дон Рассио скоро понял, что он уступает в технике фехтования. В руке у него появился кинжал.
– Вы хотите с кинжалом, дон Рассио? – спросил Хуан, стараясь сохранять хладнокровие. – Позвольте и мне им воспользоваться.
Хуан резко отбил клинок Рассио, снизу ударил. Рука Рассио окрасилась в красный цвет. По двору пронёсся лёгкий вскрик и шёпот.
Рассио быстро оправился, внимания на пустяк не обратил и сделал быстрый выпад. Хуан отклонил слегка клинок, повернулся и оказался перед противником, лицо к лицу. Кинжал упёрся в грудь, но Хуан его не вонзил. Лишь слегка погрузил его на дюйм в мышцу груди.
Отскочив, Хуан застыл в ожидании нападения. Рана его вдруг заболела. И он пожалел, что не прикончил дона Рассио.
А тот бросил сильное молодое тело вперёд, намереваясь закончить поединок одним ударом. Его клинок пропорол сорочку Хуана, слегка оцарапав кожу.
Хуан отскочил, отбил очередной выпад, боль в ране усилилась. Он сделал два больших шага назад. Никто не заметил, как его кинжал мелькнул в воздухе. Только дон Рассио слегка согнулся, опустил руку со шпагой и уставился на рукоятку кинжала, торчащего из правого плеча, снизу от ключицы.
– Надеюсь, дон Рассио, вы больше не будете настаивать на продолжении? Я, как победитель, требую вознаграждения. Эй, помогите сеньору! Но сначала позвольте забрать свой кинжал! – Хуан резко выдернул клинок из раны.
Дон Рассио вскрикнул, ноги его подкосились, и он повис на руках рабов.
– Отнесите сеньора в спальню и помогите ему, – распорядился Хуан. Потом наклонился к нему. – Я всё же жду денег, сеньор. Мои люди мне не простят отказа от них. Где я могу их получить?
– Будь вы прокляты, негодяй! – Голос дона Рассио звучал болезненно, но с каждой секундой креп. – Вы получите свои серебряники! Идите за мной!
– Расси, что с тобой?! Ты ранен? Я же просила тебя не связываться с этим ублюдком! Что теперь мы будем делать? Мама больна, ты ранен, отец недвижим! Боже, за что ты так караешь нас? Обещаю, я пожертвую на церковь Христову много денег! Только помоги, дай надежду!
– Сеньорита, лучше помогите мне побыстрее уехать. Уже солнце садится, – Хуан отстранил её от брата, который пытался идти сам, хоть и с помощью негров. – Сеньор, поторопитесь, не вынуждайте мне самому забрать то, что принадлежит мне по праву победителя!
Ярость исказила бледное лицо дона Рассио. Он скрипнул зубами, тяжело опёрся на плечи рабов, и они все вместе оказались в гостиной. Он повернулся к Габриэле, проговорил тихо, но зло: – Габи, открои мою шкатулку. Там лежат деньги, принеси всё.
Габриэла метнули на Хуана отчаянно злой взгляд, фыркнула, повернулась и быстро прошла в дверь.
Рабы усадили дона Рассио на софу, негритянки принялись обтирать и промывать раны. Лейтенант морщился, кряхтел, но изо всех сил стремился достойно выдержать процедуру лечения.
Вернулась Габриэла с мешочком, где позвякивали монетки.
– Вот, возьми, бандит проклятый! Я не знаю, сколько там, но больше всё равно нет. И проваливай, ничтожество!
– До скорого, моя чертовка! – улыбнулся Хуан, демонстративно облапил девушку, получил пощёчину, но не возмутился, лишь потёр щёку. Ещё раз шлёпнул её по соблазнительной ягодице и поспешил во двор.
Ариас нетерпеливо топтался у крыльца.
– Едем! – Хуан оглядел двор. В дальнем его конце заметил троих надсмотрщиков, теребивших в руках мачете и бичи. – Нас уже готовы поприветствовать, ребята. Не будем их принуждать к этому. Всех животных берём с собой! Вперёд!
