— … Кажется, останавливаемся, — вдруг донёсся голос Ратоны. — Замедляем ход…
Общее оцепенение сменилось сосредоточенной напряжённостью. И Джантар, прислушавшись, ощутил: промежутки между ударами колёс на стыках становились всё длиннее…
— Неужели Алагари? — тревожно прошептала Фиар. — А мы не успели ничего решить…
— Попробую открыть входную дверь, — предложил Лартаяу, не без труда выбираясь с полки. — Но опять прыгать на ходу…
— Надо быть готовыми ко всему, — ответил Итагаро, вставая вслед за ним.
— Но что же проводники сами не открывают? — спохватился Ратона. — Не слишком подействовал гипноз? Хотя открывали на всех станциях…
— Или этой остановки нет в расписании, — предположил Минакри. — Не зря сейчас легли спать. Знают: вставать нескоро…
— И что делать? — остановился Лартаяу. — Наоборот, занять свои места?
— Свои места… — повторила Фиар. — А я частично сняла гипноз, оба купе заняты. Думала, скоро Алагари…
— Или как раз остановка на подъезде к городу? — напомнил Лартаяу. — А не встают они потому, что уже не боятся проспать конечную станцию? Надо открывать дверь и выходить? Только не забудь снять гипноз…
— …Вставай, кажется, уже Рурама, — донеслось по-лоруански с другого конца вагона вслед за щелчком замка купе.
— Как… Рурама? — вырвалось у Ратоны. — Как же мы едем?..
Правда… Рурама — на совсем другой линии, западнее Алагари, ближе к побережью Внутреннего моря, и по широте гораздо южнее… Маршрут получался странным…
— Сперва от Тарнала на юг, потом от Рурамы на северо-восток, в Алагари… — предположил Лартаяу. — Я и не знал, что есть такой рейс…
— А мне куда деваться? — встревожился Джантар, видя, как оба проводника подошли к двери. Поезд успел ощутимо замедлить ход, и вот-вот должен был остановиться.
— Всё ещё трудно поверить, что не видят? — переспросила Фиар. — Но не видят же…
— Я не об этом, — объяснил Джантар. — Вдруг кто-то войдёт снаружи, а мне деваться некуда…
— Никто до сих пор не входил… — неуверенно ответил Ратона.
— А если что, я наготове, — добавила Фиар. — Чтобы опять… кого-то… И откуда знаем, что кто-то не сделал это же с нами…
— Будто мы сами не искали ответов о том же вопросы, — шёпотом (дверь вагона была уже открыта), ответил Итагаро, встав за Джантаром в проходе.
— Но кто-то как бы указал направление поисков, — Фиар, обойдя Джантара, встала в проходе перед ним. — И вот мы здесь, и никаких знаков или догадок, что дальше…
— И опять не рискнём выглянуть наружу? — добавил со своей полки Ратона. — Хотя зачем: и так знаем, что Рурама…
Но тут уже оба проводника вдруг приблизилась — и, загородив собой проход, стали что-то выгружать из соседней секции стеллажей. Джантар затаил дыхание, видя, как один из них, встав рядом с Фиар, начал снимать с полок свёртки, мешки и ящики, передавая их другому: подсознательно всё равно с трудом верилось, что проводники никак не воспринимают их присутствия в вагоне. А самих этих грузов оказалось неожиданно много, гораздо больше, чем он мог ожидать — и вскоре он почувствовал: ему становится трудно дышать. Но лишь когда проводники покинули эту секцию, перейдя в соседний проход — он решился сделать полный вдох…
— И откуда столько всего на маленькой станции… Рурама — совсем небольшой город, — прошептал Ратона. — Хотя верно: узел. Здесь ещё ветки местных линий…
— И не выйти незамеченными, — добавил Лартаяу. — На каждой станции что-то погружают, выгружают… Как думаем выходить, если не будет остановки на подъезде к Алагари?
— Ещё с пулемётами, — напомнил Итагаро. — Так и везём с собой. А оставить тут — проводники окажутся виноваты. Или пулемёты каким-то образом укажут на нас…
— А лодка? — вспомнил Джантар. — Её хоть нигде не забыли?
— Здесь, на самой верхней полке, — ответил Донот. — Но как со всем этим выбраться незамеченными? Вот положение…
— И уж поезд своей волей там, где нужно, не остановим, — сказал Итагаро. — Да и разве решились бы? Недолго спровоцировать аварию…
— Будем рассчитывать на предварительную остановку, — ответила Фиар. — Но если нет…
Продолжать она не решилась: в проход вернулись проводники, и стали складывать принятые уже здесь, в Рураме, грузы и корреспонденцию на только что освободившиеся полки. И вновь потянулись томительные минуты ожидания и страха выдать своё присутствие… Уже и поезд, мягко вздрогнув, тронулся — а проводники всё продолжали раскладывать что-то по полкам, сверяясь с документами…
— …Нет, но теперь мы куда едем? — решился прошептать Ратона, едва проводники отошли, чтобы закрыть дверь уже набирающего скорость вагона.
— Ратона, о чём ты? — переспросила Фиар.
— Я помню эту дорогу… — взволнованно объяснил Ратона. — Когда-то ехал здесь. Из Колараафы через Рураму в Арахаге… И как раз туда шёл другой поезд, из Алагари. Его отправили прямо перед нами — но в ту же сторону, понимаете? То есть… по пути в Алагари — к нам должны были прицепить другой локомотив, с нашего конца поезда, и мы поехали бы нашим вагоном вперёд! Но мы едем в ту же сторону! Значит…
— Едем не в Алагари? — понял Талир. — Но как, я же слышал… Или… просто услышал, что хотел? — уже буквально обмер он. — На пределе диапазона… Услышал «Алагари», хотя проводник подумал: «Арахаге»… Вот куда на самом деле едем…
И в наступившей тишине — будто натягивались и рвались какие-то нити. Но странно: не было шока, оглушённости. Просто… всё уже слишком, чрезмерно напоминало бред?
— Точно, — наконец решился заговорить Ратона. — И уже больше не свернуть никуда, и не сойти так, чтобы вернуться в Тисаюм. Горы, тайга, маленькие города и посёлки — до самого Арахаге… Да и Рурама где: сколько проехали на юг! Наверно, уже вторая половина дня…
— Ждали, когда будут большие города, — добавил Лартаяу. — Милирао, Амариоли, Колараафа… А от самого Тарнала ехали по другой линии. Сначала — по сплошь деревенской Внутренней Лоруане, потом — через Радакилу, Ралимину, Асаталау… Где ещё могли бы выйти, пересесть на местный поезд в сторону побережья, и морем вернуться в Тисаюм… Но то, если бы знали, где мы. А теперь вокруг — тайга горы, никуда уже не свернуть. Посёлки, гарнизоны, военные объекты… Единственный крупный город — Арахаге. Конечный пункт всего маршрута…
— Туда же, помнится, и собирались, — напомнил Ратона. — К чхаино-тмефанхской границе. И лодку взяли, чтобы переправиться через дельту Фиоланы к Тмеинжеху…
— Но то было решение момента, отчаяния, — в свою очередь, напомнила Фиар. — Надо бежать, некогда решать — куда. А теперь… будто кто-то вновь решил всё за нас…
— И уже едем в Арахаге… — как эхо, откликнулся Лартаяу.
— И как бы ни было, у нас лишь один путь, — сорвалось у Джантара. — До Арахаге, через границу, в Тмеинжех. Не знаю уж, чьей волей, ошибкой, просто случайностью — но решение принято…
— И будем в Арахаге где-то через сутки, — добавил Ратона. — А пока надо успокоиться, собраться с мыслями: нельзя что-то решать и действовать как в бреду. И определиться: в самом деле решили перебираться в Чхаино-Тмефанхию, или ещё поедем обратно тем же способом и той же дорогой? Видите, я не уверен, — признался Ратона. — Да и что сейчас в Керафе и Тисаюме, не знаем…
— А мне негде и расположиться, чтобы ещё попробовать, — тихо ответил Джантар. — Стол напротив входа — для сортировки почты, на нём не ляжешь. А сидя, можно и упасть, если тряхнёт. Хотя сейчас и не смогу… Или просто сяду там и… подумаю обо всём этом…
26. Ночь озарений
— Не спится, Джантар? — донёсся голос Фиар из темноты.
— Не спится, — ответил Джантар. — Разве уснёшь: уже ночь, а ничего не решили, и я ни на что не смог настроиться. Будто мешает сама аура местности: везде солдаты, тюрьмы, да и сами таёжники чего стоят. По голосам уже чувствуется, что за люди. И у проводников дела с ними: что-то передают, принимают явно незаконно… А представь: знали бы те, снаружи, что тут, в вагоне — дети? И это та же страна, та же Лоруана! Итагаро одно время жил здесь… Не побывав, так не поймёшь, не почувствуешь… Но как представить единое человечество — с теми, кто охотится для забавы, и стаканами опрокидывает в себя наркотик? А их тут целая тайга! И уже сколько проехали дальше на юг…
Они стояли у окна в «вестибюле» вагона, рядом со столом для сортировки почты. Мертвенный свет сквозь матовое окно едва позволял что-то видеть лишь вблизи; проход же, где на полках спали остальные — тонул в непроглядной тьме после того, как проводники зачем-то погасили слабое ночное освещение.
— И легко ли решить, — согласилась Фиар. — Что делать сейчас, и вообще. Не предполагали себе такой судьбы…
— Всё человечество такой не предполагало, — добавил Джантар. — А теперь будто глухо ко всякому, кто может предложить иное…
