тёмные волосы, в разном направлении лежащие на подушке, и аккуратно прикоснулась пальцем к волосам, которые оказались такие же холодные, как и постельное бельё в этой комнате, как сам Колдстрейн, как все люди здесь…
Ноющая боль в животе отдавалась приятными воспоминаниями, но в то же время каким-то страхом неизвестности и возможного предательства (а вдруг? я не могла исключить эту возможность). Мудрецы снова стали говорить, что случится что-то опасное, но ведь опасное уже случилось, то страшное убийство… А что если Делора ещё кого-нибудь убьёт? Если причинит боль мне? Если просто оставит, когда ты будешь нуждаться в помощи? Если бросит, как когда-то бросила Тория?
Если если если если если
Эти мудрец поистине могут сводить с ума и до жути пугать, но с другой стороны, что, если они правы, а я снова ошиблась… Ошиблась в выборе…
Ошиблась ошиблась ошиблась
Мои размышления прервал тихий шорох. Я так же касалась волос, а Делора уже проснулась. Может, я так громко думаю? Но она же не может слышать мои мысли, верно? Наверное.
(а если всё-таки…)
Не знаю, что тогда выражало моё лицо, а вечно путающиеся волосы, наверное, вообще выглядели ужасно, но Делора засмеялась… тихо и по-доброму. Этот приятный смех привёл в себя, отчего я поняла, что одеяло уже снова лежало рядом со мной, поэтому стыдливо поспешила его натянуть, ужасно смущаясь, что находилась без одежды перед девушкой, но ведь и она тоже без одежды… я почувствовала, как кровь приливала к щекам, и становилось жарко, но ведь ночью мы… она видела меня и мои шрамы… а я её… но тогда почему сейчас так стыдно?
Ууууууууу спасите от стыда
Я аккуратно подтянула одеяло девушки на её грудь, но тем самым лишь обнажила её нижнюю часть тела, а затем заметила чужой, но такой родной и любимый пристальный взгляд на себе, отчего смутилась ещё сильнее тому, что сделала, да и это спокойствие Делоры настораживало, что если она сейчас смеётся надо мной? Я сейчас опозорилась в её глазах своим страхом? Ведь её, кажется, совсем не смущало отсутствие одежды…
– Прости-прости, я просто… Ты… Мы…
Я не знала, почему тогда не могла подобрать нужных слов, чтобы объясниться, но почувствовала прохладные руки девушки, которыми она только откинула все эти одеяла, и тоже села, заправляя мои ужасно растрёпанные пряди за ухо.
– Тише, всё хорошо. Филис, ты прекрасна, тебе не за что извиняться.
Я не знала почему, но голос Делоры внушал доверие, ей я верила даже больше, чем мудрецам (а верила ли я так же Тории?)
Её прикосновения, её ласка, её любовь…
– Правда..? – тихо спросила я, опуская взгляд и стесняясь смотреть в её изумруды.
– Правда.
Не нужно было смотреть в лицо Делоры, чтобы чувствовать её тёплую улыбку, от которой и самой хотелось улыбаться. Она аккуратным движением приподняла моё личико за подбородок, и не дав что-то ответить, нежно поцеловала.
(это было самое счастливое утро в моей жизни).
Перечёркнут целый лист.
Я делаю эту запись впервые за неделю с сухими глазами. Я плакала день и ночь, потому что в моей жизни произошло самое глобальное расставание.
Хуже всего то, что они ушли, но остались наши песни: с Джозефом одни, а с Делорой другие. Те, что мы слушали вместе в спальне, те, когда нам было плохо и одиноко, те, когда ещё было весело и радостно, те, когда мы были все вместе и сидели в кафе… Там каждое слово было нашей совместной жизнью, и так хочется их слушать…
При каждом случае я проникаю в прошлое, несмотря на появляющийся ком в горле и на слёзы, ведь это значит лишь то, что я их не отпустила (и никогда не отпущу), а потом в безудержном порыве я слушаю ещё и ещё, однако от этого становится лишь хуже, но ведь уже невозможно остановиться. Я прекрасно понимаю, что теперь всего этого нет, но хочется бросить всё, перестать чувствовать что-либо, закрыться в комнате и в себе, забыть, но одновременно не забывать. Я отрицаю всё то, что произошло, и в диком омуте перечитываю переписки, все эти «люблю, листочек» и «ты прекрасна, Филис».
Я знаю, что всего этого не вернуть, но до сих пор просыпаюсь от кошмаров с криком: «Прошу вас, не уходите».
Не уходите не уходите не уходите
Но вы ушли, вы оставили меня, вы умерли, потому что два дня назад ко мне пришёл Мэйт с Олин и сказали о вашей смерти, но они не оставили меня одну, они горевали вместе со мной и поддерживали, как бы им тоже ни было тяжело. Я не знаю, как отреагировал на эту беду Элрой, потому что я его не видела с того момента, как попала в Единый Город, но после этого случая я очень сблизилась с Мэйтом, но ещё больше с Олин… она мне нравится, и я ей вроде как тоже, но как же больно…
больно больно больно больно больно больно больно больно больно больно больно
И всё же я никогда не хотела покончить с собой, и сейчас тоже не хочу, потому что я слишком сильно боюсь смерти. Если я с мамой так отчаянно цеплялась за жизнь в детстве, то зачем мне сейчас умирать? Это ведь будет предательство по отношению к маме, да? (наверное, да). Мне страшно, больно и одиноко, но я хочу выполнить просьбы моих любимых людей: Делоры и Джозефа.
Джозеф и Делора
Делора и Джозеф
Джозеф и Делора
И так по кругу… их имена вертятся в голове, а вместе с ними их просьбы перед расставанием, их когда-то сказанные мне слова…
«Эй… ты же не сдалась, правда? Ты дышишь… да, ещё не полной грудью. Идёшь, даже если каждый твой шаг даётся с большим трудом. Веришь, несмотря на то, что давно хотела всё бросить. Пообещай. Пообещай не сдаваться. Даже когда хочется опустить руки. Даже если хочется просто утонуть, дойдя до дна. Не надо ждать манящих камней в глубине, чтобы от них оттолкнуться, плыви к свету, пусть его и не видно сейчас. Пообещай продолжать. Пообещай жить. Ты будешь счастливой, листочек. И пусть для этого потребуется время, но оно того стоит. Ты же не сдалась, правда?»
Да, правда, Джо, правда. Я не сдамся.
«Ты всегда можешь начать всё сначала. Очистить свои социальные сети. Создать новый плейлист музыки, которая тебе теперь по вкусу. Учиться или работать в новом городе. Начать общаться с новыми людьми. Выбрать новый аромат
