Рейтинговые книги
Читем онлайн Черчилль - Франсуа Бедарида

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 115 116 117 118 119 120 121 122 123 ... 166

Вот уже пятьдесят лет не утихают историографические споры вокруг второго «правления» Черчилля, при этом противоборствующие стороны никак не могут четко разделить свои позиции. Например, Маргарет Тэтчер и ее политический наставник сэр Кейт Джозеф, исповедующие чистый жесткий «неоторизм», обвиняют правивших в пятидесятые годы консерваторов, и Черчилля в первую очередь, в том, что они изменили до неузнаваемости и подладили под свои нужды настоящий, исконный консерватизм. Вместо того чтобы воплощать и проводить в жизнь традиционные принципы и ценности тори, эти ловкачи, мол, при каждом удобном случае были готовы уступить противнику и примкнуть к суррогату раболепствующего лейборизма. Вот откуда взялась их губительная склонность к компромиссу. Вот почему они погрязли в тлетворном поиске вялого консенсуса. В конце концов консерватизм потерял свое лицо, и виноват в этом был стареющий Черчилль и его эпигоны — Иден и Макмиллан.

Наверное, эти обвинения слишком суровы и теперь утратили свою актуальность, однако не подлежит сомнению тот факт, что начиная с 1940 года партия консерваторов, сначала в рамках коалиционного правительства, а затем, с 1945 по 1951 год, — в качестве ведущей оппозиционной партии, постепенно переместилась ближе к центру, согласуя свою политику с пожеланиями общества, а именно с его надеждами на государство социальной справедливости и всеобщего благосостояния. В этом отношении партия консерваторов в послевоенные годы занимала, скорее, правоцентристскую позицию, отказавшись от либерального догматизма, преобладавшего в идеологии тори в межвоенный период и сыгравшего далеко не последнюю роль в провале консерваторов на выборах 1945 года. В те времена в большом ходу было модное словечко «батскеллизм». Батлер официально занимал пост министра финансов, а Гейтскелл занимал тот же пост в «теневом кабинете»[381]. Это слово символизировало двухпартийный гибрид, образованный правоцентристами и левоцентристами и преданный анафеме двадцать пять лет спустя неоконсерваторами во главе с Маргарет Тэтчер.

Еще одну сложную задачу задал сам Черчилль. Уже в те времена о ней часто перешептывались в кулуарах власти, и до сих пор историки не могут ее разрешить. Выдающийся человек, «великий старец» (Grand Old Man) — этими эпитетами наделяли некогда Гладстона на закате его карьеры, — имел ли право еще один хозяин правительственной резиденции на Даунинг стрит примерить на себя эти эпитеты? Конечно, с 1951 по 1953 год здоровье премьер-министра не подводило, к тому же энергии и решимости у него по-прежнему было хоть отбавляй. С другой стороны, в стране начался экономический рост, необходимость в распределении продовольствия отпала, триста тысяч обещанных домов были построены, производственные отношения наладились, опасность забастовки или какого-либо трудового конфликта стране не угрожала. Говорили, что эта политика «потакания рабочему классу» отвечала стремлению Черчилля обеспечить в стране спокойную социальную обстановку, чтобы всецело посвятить себя внешней политике. Апофеозом карьеры старого слуги монархии стала коронация Елизаветы II в июне 1953 года, ознаменовавшая начало новой, «елизаветинской эпохи». На церемонии премьер-министр щеголял в форме губернатора пяти портов и выражал свою почтительность молодой государыне.

Тем не менее снежный ком вопросов и сомнений нарастал. Как-то, допоздна засидевшись с премьер-министром на борту «Королевы Мэри», лорд Маунтбеттен записал в своем дневнике: «Мое впечатление от встречи с Великим старцем: он сильно постарел»[382]. Черчилль знал, о чем шепчутся у него за спиной, а именно о том, что он стал намного ниже ростом, что в мирное время он не годился для исполнения обязанностей премьер-министра. Иными словами, лучше бы он доверил управление страной человеку более молодому. Все это выводило Черчилля из себя. По правде говоря, мало кто из консерваторов отваживался открыто говорить с ним об этом или даже намекать ему на отставку. Другие трусливо ждали, что премьер-министра вот-вот хватит какой-нибудь удар.

Лишь у его зятя Кристофера Сомса достало мужества и любви быть с ним одновременно искренним и осторожным. Впрочем, в окружении премьер-министра именно Сомс занимал отныне центральное место, тем более что Черчилль перенес на него отцовскую любовь, которой никогда не выказывал к Рандольфу — слишком часто они с сыном ссорились и не понимали друг друга. Пожалуй, Роберт Бусби, один из ближайших товарищей Черчилля, наиболее беспристрастно отозвался о его деятельности на посту премьер-министра с 1951 по 1955 год. «После войны, — объяснил он, — Черчилль раз или два поразил всех своей проницательностью [вероятно, Бусби намекает на Фултон и Цюрих], но он совершил ошибку, вновь став премьер-министром. Он перепутал преходящий гражданский долг и вечную славу, ведь он не мог снова подняться на вершину, которой уже достиг однажды»[383].

Если обратиться к исторической последовательности событий, то начало спору положил врач Черчилля, лорд Моран. Сразу после смерти своего пациента он опубликовал собственные «Мемуары», где утверждал, что на протяжении нескольких последних лет физическое состояние Черчилля никуда не годилось, что он был не в состоянии надлежащим образом исполнять обязанности главы государства. Признание доктора Морана вызвало ожесточенную полемику, поскольку семья и друзья покойного сразу же опротестовали заявление человека, который никогда не принадлежал к числу поклонников Черчилля и которого погоня за наживой заставила нарушить профессиональную тайну. В чем не приходится сомневаться, так это в том, что в период с 1951 по 1955 год Черчиллю так и не удалось вновь стать бесспорным лидером правительства, как во время войны. Однако несмотря на инсульт, поразивший Черчилля в 1953 году, было бы нелепо и неправильно представлять его одряхлевшим лидером минувших дней или даже «маразматиком», как некоторые осмеливались утверждать. Генри Пеллинг справедливо заметил, что пока Черчилль был хозяином резиденции на Даунинг стрит, именно он, вне всякого сомнения, «приводил в движение правительство» и именно «его тщательно продуманные речи определяли политический курс»[384].

Лебединой песней Черчилля стало его продолжительное выступление в палате общин 1 марта 1955 года, за несколько дней до отставки. Премьер-министр доказал, что его ораторскому мастерству не страшны ни возраст, ни болезни. В заключение своей речи корифей британской политики воскликнул, обращаясь к растроганной и восхищенной аудитории: «Быть может, наступит день, когда восторжествуют терпимость и любовь к ближнему, справедливость и свобода, — тогда страждущие ныне поколения обретут покой, преодолев и избавившись от всех несчастий, омрачающих наше существование. А до тех пор не сдавайтесь, не поддавайтесь унынию и никогда не отчаивайтесь!»[385]

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 115 116 117 118 119 120 121 122 123 ... 166
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Черчилль - Франсуа Бедарида бесплатно.

Оставить комментарий