Кся подёргала Зверька за хвост.
-- Господин Солнце! -- сказала она торжественно. -- Вы, наверное, и не знаете, какие дела творятся в пруду, потому что Вы там больше не отражаетесь? Он замёрз, вот какие! И все рыбы и подводные гады вынуждены всю зиму провести в полной-полнючей темноте. Представляете, каждый день -- ночь! Им там холодно и страшно. Мы оставили ежевики, но они могут только смотреть на неё через лёд.
Шкрябл и Зверёк утирали слёзы. А Кся взяла двумя руками очки и повернула их в сторону озера.
-- Вот, посмотрите сами!
И в этот момент что-то произошло. Зверята увидели, как воздух там, куда были направлены очки, накалился так, что случайные снежинки тут же превращались в дождь. А на озере, как раз в том месте, где недавно сидел и прислушивался к подводному шуму Зверёк, лёд растаял и образовалась лунка, через которую с удивлением выглядывали наружу рыбы. В зимнее подводное царство проник свет, а такого не случалось ещё ни разу за всю его историю.
-- Теперь мы можем заниматься подлёдной рыбалкой, -- сказал Зверёк, приставив лапку козырьком ко лбу.
-- Ура! -- крикнул Шкрябл. -- А возьмёте меня с собой? Я страсть как люблю покормить рыбок, клянусь своими усами! Тем более, что всегда можно попросить их поднять со дна какие-нибудь интересные вещицы, вроде обломков кораблекрушения.
-- Решено, -- сказал Зверёк. -- Отправимся завтра же утром!
И принялся прикидывать в уме, какие из его чёрных вещей лучше выглядят белыми и согласятся ли рыбы для него как следует их выполоскать.
Кся бережно спрятала очки во внутренний карман. Она сказала:
-- Я хотела бы поговорить с Луной, а она каждый раз так высоко... Может, она тоже захочет пожить немного в моих очках?
Талисман, глядя на сверкающий на вершине сосны огонёк, осуждающе раскачивался на ветке.
-- Ох уж этот Зверёк! Угораздило же его проснуться в самые спокойные зимние месяцы и превратить их в самые шумные! Завтра он обязательно вляпается в какое-нибудь приключение.
<p>
</p>
<p>
Глава третья</p>
<p>
О неожиданном знакомстве на озере, а также о всяких-разных желаниях</p>
Но приключение само отправилось на поиски Зверька и его друзей, решив, что при такой прекрасной луне ему не заснуть.
Кто-то барабанил совсем рядом, и Зверёк проснулся. Ему снилось, что, пока он спал, кончилась зима и наступило жаркое лето, и над ухом весело танцуют мошки. Но когда дрёма улетучилась, мошки обернулись снежинками. По небу неслись распухшие, как откормленные коты, тучи, и высоко над ними плыла луна в своём пушистом полушубке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Кто-то настойчиво стучал в дверь. Только вот незадача -- двери у Зверька не было. И ничего похожего на дверь не было тоже.
Он выглянул наружу, проехался на хвосте до края крыши. Единственная дверь, в которую можно так колотить, была внизу, с навесным замком и давно уже отломанной дверной ручкой, которая на всякий случай хранилась в трубе Зверька. Но и там тоже никого не было.
Дом был покинутым столько, сколько Зверёк здесь жил, а может, и до того тоже. Здесь были два окна, засыпанное снегом крыльцо с тремя ступеньками, давно заросший сад.
Внутри явно кто-то находился, и Зверьку было страшно интересно узнать кто. Также, если честно, было немного просто страшно. По водосточной трубе он перебрался с крыши на карниз, заглянул в окно, но ничего не увидел -- слишком темно. Кроме того, с той стороны стекло заросло пылью. В другом окне то же самое.
Как только Зверёк решил здесь поселиться, он, конечно же, исследовал весь дом от погреба до крыши. Не каждый решился бы исследовать заброшенный тёмный дом в одиночку, особенно, если там есть погреб, но Зверёк всегда был авантюристом.
"Кто-то родился там, пока я спал в печной трубе, - подумал он. - Ведь стучали не снаружи, а изнутри. В таком случае нужно нанести визит вежливости".
Он вернулся и достал припасённых сухарей с изюмом, а потом откопал у восточной стены лазейку, позволяющую проникнуть прямо под дощатый пол, а оттуда через старую мышиную нору попасть внутрь.
Сквозь пыльные окна едва проникал свет. Здесь маленькая прихожая с тремя лыжами и двумя палками, с пустыми цветочными горшками, с лопатой, удобрениями и миской, из которой когда-то ела собака или кошка. За ней крошечная жилая комната с деревянной кроватью, из которой во все стороны торчали щепки, огромным шкафом с глобусом и книгами и с развешенной от плафона до его створок паутиной. Здесь же был камин. Он показывал каждому входящему почерневшие зубы, а на языке у него были крошки недожёванных углей. Рядом валялась как будто бы какая-то деталь, отвалившаяся от камина, кочерга. Декоративная её ручка в виде оленьей головы бессмысленно смотрела в потолок.
Что-то изменилось в комнате с того времени, когда Зверёк заглядывал сюда в последний раз. Словно вдохнули толику тёплого воздуха. На столе появилось несколько свечей, правда, незажжённых, а в пыльной вазе, всегда пустой и скучной, теперь стоял букет из сосновых лап.
-- Эй, кто здесь есть? -- позвал Зверёк.
"Есть здесь кто-нибудь" он кричать не стал. Везде, даже в самом пустом месте, кто-нибудь да есть. Взять хотя бы духов Пустого Места, которых вроде как нельзя ни увидеть, ни услышать, но на самом деле они существуют. В любом случае на твой бессмысленный клич отзываться они посчитают ниже своего достоинства.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А уж здесь-то явно кто-то был.
Этот кто-то восседал на стуле, откинувшись на спинку. Услышав Зверька, он зашевелился и зловеще выдохнул:
