Нож врезался в мою кожу, и я зашипела при резком уколе.
— Держи свои руки, так чтобы я их видел, — приказал рыжебородый.
Керрик оказался безоружен. Его взгляд опустился на Белена, а затем вернулся к рыжебородому.
— У меня достаточно золота, чтобы заплатить вам вознаграждение. Возьми его и уходи.
Рыжебородый рассмеялся.
— Она будет стоить сорок золотых, если будет жива. Я сомневаюсь…
Медленно двигаясь, Керрик опустил руку в карман и вытащил черный мешок. Монеты звякнули внутри.
Рыжебородый втянул воздух.
— Акс, проверь его.
Один из мужчин схватил мешочек у Керрика, открыл его и высыпал в руку золотые монеты. Голос молодого человека скрипел, когда он сосчитал. Сорок.
Рыжебородый напрягся.
— Где мой нюхач?
— Это имеет значение? — спросил Керрик.
Прошла минута.
— Нет.
Когда я подумала, что меня сейчас отпустят, рыжебородый сжал еще крепче. Он засмеялся.
— Ты дурак, — сказал он Керрику. — Теперь мы получим восемьдесят золотых. Сорок от тебя и сорок от Тохона.
Взглядом Керрик показал мне на руку, все еще лежащую на руке рыжебородого, предупреждая. Магия росла внутри меня, подталкивая к освобождению, но я ждала сигнала Керрика.
— Это довольно алчно, — развязно сказал он, Керрик указал на молодого человека, пускавшего слюни на золотые монеты в руке. — Ты не показываешь должный пример для своего молодого друга. Я никогда бы не сделал этого. Разве это не так, Блоха?
— Правильно, — заметил Блоха откуда-то сверху. Мы все подняли глаза. Блоха, Квейн и Лорен стояли на скалах выше.
— Давай! — приказал Керрик.
Я послала волну боли в рыжебородого, Блоха спрыгнул вниз, как обезьяна. Рыжебородый выругался. Я уклонилась от ножа и обхватила его обеими руками, посылая еще одну интенсивную волну боли. Рыжебородый упал на колени. Звуки боя усилились на мгновение, перед тем как утихнуть. К тому времени, когда рыжебородый упал на землю без сознания, другие были… Хотела бы я сказать, что без оружия, но они мертвы.
Я было набросилась на Керрика с возмущением. Но он опустился на колени рядом с Беленом, поэтому я сдержалась. Все цвета исчезли с лица Белена. Губы его стали голубовато-серыми. Я опустилась рядом с ним и положила руку на его мокрый лоб.
— Она в безопасности? — спросил Белен.
— Да, — как обычно Керрик не проявил никаких эмоций.
Белен вздохнул с облегчением.
— Нет, — сказала я. — Я не в безопасности Белен. Кто остановит Керрика, если он меня ударит опять? Давай же, — настаивала я. — Не оставляй нас.
Керрик посмотрел мне в глаза.
— Ты сможешь исцелить его?
— Я не знаю. Мне нужно осмотреть рану.
Керрик поднялся на ноги.
— Джентльмены, нам нужны носилки. Сейчас.
Остальные держались в стороне, но начали действовать. Я держала руку Белена. Моя магия переполняла меня, и я дала ей освободиться, контролируя одновременно. Мне нужна была сильная концентрация, если я хотела его исцелить.
Быстрее, чем я думала, они соорудили носилки. Белена несли Лорен и Квейн. Мы не ушли далеко. Конечно же, Керрик знал о пещерной системе.
Мужчины сделали факелы, но маневрирование с носилками через узкие проходы пещеры замедляло наш ход. Я постоянно разговаривала с Беленом, заставляя его бодрствовать и сосредоточиться. Когда мы достигли пещеры, которую одобрил Керрик, я приказала другим разжечь огонь и вскипятить воду. Мне не нужна была вода, но это заняло всех остальных делом. Кроме Керрика, он стоял за моим плечом, освещая раненого.
Я отдернула рубашку Белена. Его живот напоминал пожеванную собакой игрушку. Удивительно, что Белен так долго продержался. Из раны несло кровью, желудочной кислотой и фекалиями. Керрик подавил кашель.
Слегка касаясь ладонями его живота, я позволила своей силе понять, насколько серьезны его раны. Его кишечник был поврежден, желудок разорван. Если бы я исцелила его, имелся хороший шанс, что я не выживу после этого.
Я присела, чтобы рассмотреть.
— Ну, как? — спросил Керрик.
Я обернулась и посмотрела на него. Он мог спорить и не соглашаться с Беленом, но я знала, что Керрик заботился о друге.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Чья жизнь важнее? Белена или принца Райна?
Его выражение лица ожесточилось.
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что, если я исцелю Белена, я, возможно, не выживу, и тебе придется найти другого целителя для принца Райна.
Понимание принесло боль. Я смотрела на Керрика, зная, что жестока в своей просьбе выбора между ними, но это не мои проблемы.
— Ты сможешь выжить? Каковы шансы? — спросил он.
— Я дала бы себе пятьдесят процентов на выживание, — больше похоже на десять процентов, но я хотела, чтобы Керрик выбрал.
Я ждала, когда эмоции утихнут. Керрик умел держать себя в руках. И не удивительно, что он взрывался, когда выходил из себя. Пока он взвешивал риски, я отправила свою магию в раны Белена, наполнив их. Тем не менее, я смотрела на Керрика.
Его решение принесло ему боль.
— Не исцеляй Белена, — сказал он тихим голосом. — Это очень рискованно.
Вау. Я этого не ожидала. Я думала, что он выберет Белена, а не Райна. Я вернула обратно магию.
— Иди, — приказал Керрик. — Я останусь с ним, пока… — его голос дрожал.
Я торопливо ушла. Боль с силой отозвалась в желудке, кровь стекала вниз, замочив пояс. Я добралась до небольшого костра, прежде чем упасть. Мои мышцы чувствовали себя, как будто они были измельчены, и я не могла дышать. Теперь я знала, почему Тара никогда не говорила о войнах королевства, когда она исцеляла воинов у границы. Это давало опыт, как ничто другое.
Боль усилилась, когда желудочная кислота просочилась из проколотого живота и стала жечь меня. Моя магия пыталась исцелить повреждения, но это было недостаточно быстро. От этого не будет никакого восстановления. Я не сожалела. Белен заслуживает того, чтобы жить.
Вскрик. Проклятье. Звук шума. Блоха рядом со мной. Его губы двигались, но я не могла услышать ни слова из того, что тот сказал. Зрение размылось. Черные и белые пятна закручивались, превращая мир в хаотичную метель. Я потянулась рукой и сжала его руку, ускользая во тьму и покой.
Ну, это было то, что должно было произойти. Просыпаясь в блаженной загробной жизни, присоединившись ко всем моим близким, которые умерли передо мной. За исключением раздражающего, отвлекающего буксира, продолжавшего тянуть и дергать. Боль задерживалась в этом направлении. На этой стороне ждали обиды, гнев и резкие слова. Я сопротивлялась, но, черт возьми, я была недостаточно сильна.
Когда я проснулась, то подумала, что преодолела тягу и осталась в загробной жизни. Боль проносилась во мне мягкими волнами. Мое тело было расслабленным и чем-то накрытым. Я вытянула ноги, а затем попыталась поднять руки, но моя левая рука не сдвинулась с места. Перевернувшись, я столкнулась с рядом очень неприятных реалий.
Я была жива. Находилась в комнате. И я лежала голой, за исключением кровавой повязки, вокруг моего живота. Керрик лежал рядом со мной. И его рука лежала на мне.
Убей. Меня. Сейчас.
Единственное спасение — он еще спал. Я оглянулась, ища свою одежду. Не повезло. Как всегда. Спрятать ее было отличным решением, чтобы помешать мне сбежать.
Я изучала его, размышляя, не разбужу ли, если я попытаюсь снять руку. Спящий, он выглядел на четыре или пять лет моложе около двадцати пяти или двадцати шести. Суровые линии исчезли. Его нос был слишком ястребиным, на мой вкус, но он смотрелся хорошо с острым подбородком. Его брови были широкими, но, по крайней мере, они были гладкими и не сросшимися, какими казались каждый раз, когда он смотрел на меня. Кроме того, они дополняли его длинные ресницы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я вспомнила, как мой младший брат Аллин оказался таким невинным и ангельским, когда спал, подобно Керрику. Это должно быть тактика выживания. Если бы Аллин не выглядел таким милым, мы бы убили его, пока он спал. Когда он просыпался, он был чистым злом, подобно Керрику.
