Куда ушли эти народы? Куда они унесли тайну своего исчезновения?
Уже два века среди ученых-историков бытует на этот счет одна любопытная гипотеза…
Люди прошлого еще до христианского периода далеко не во всем походили на нас, людей современных. У них имелись свои вкусы, свои пристрастия, своя мораль, поэтому нет ничего удивительного в том, что употребление в пищу человеческого мяса считалось у них делом обычным.
Конечно, в пищу человеческое мясо использовалось в основном в голодные годы неурожаев, когда от недоедания вымирали целые селения, но у большинства народов употребление в пищу поверженных врагов считалось высшим символом доблести и поощрялось правителями. Употребляя врагов в пищу, победители считали, что все хорошие качества врагов переходят в них, от чего они становятся сильнее, хитрее, умнее. Глаз врага давал хорошее зрение, ухо — слух, прибавлялись ум и интуиция — воин уже заранее чувствовал опасность. Он становился непобедимым. И чем больше врагов употреблялось в пищу, чем были они знатнее и умнее, тем воин становился неуязвимее, принимая в себя их качества. У женщин улучшалась кожа, разглаживались морщины, они становились стройнее и привлекательнее. В походах случалось, воины одного племени убивали друг друга ради какого-нибудь сановного мертвеца. Захватывались новые территории, страны расширялись с каждым новым походом, поглощались новые враги, — воины-завоеватели становились все сильнее. Казалось, этому не будет предела, и они покорят весь мир. Но опасность подстерегала, откуда не ждали.
Ни один народ не в состоянии вынести постоянной войны. Чтобы набраться сил для нового похода, нужен отдых. И тут оказывалось, что всякий кто отведал человеческого мяса, не может уже остановиться в своем пагубном влечении.
И эта страсть сильнее, чем любая другая, сильнее, чем страсть к вину, наркотику, даже сильнее инстинкта размножения. Это даже не страсть, это объединение, высшее проявление любви. Так что и после военного похода начинался внутриплеменной каннибализм. Человеколюбивые воины уводили подальше из города детей своих, а потом и жен, жгли костры и пропадали там по неделям… а после уже за чужими возвращались. Сбивались в стаи каннибалы и блуждали вокруг городов и лагерей, выискивая добычу. Народ редел, исчезая в желудках своих же соотечественников, и горе тому правителю, который не спохватился вовремя и каленым железом и лютыми казнями не изничтожил в своем народе пагубной страсти.
Кроме всего, от употребление мяса этого в пищу люди болели. Страдали они от загадочных болезней, название которым дали только в XIX веке, — болезнь Крейтцфельда-Якоба и таинственная мало изученная даже в наши дни болезнь Куру.
Так бесследно переваренные желудками завоевателей, а потом поглотившие и сами себя исчезли десятки славных народов, населявших некогда Землю. После них остались развалины прекрасных городов, изумительные украшения из золота и меди, говорящие о высокой культуре съеденного народа.
В более поздние дохристианские времена власти многих стран мира боролись с каннибализмом всеми доступными методами. Тому были серьезные причины. Многие страны буквально обезлюдели от проделок людоедов, казна скудела. В Европе каннибалам отрубали голову, в России четвертовали, в Китае варили в масле… Казни производились принародно, дабы отбить охоту к человекоядству. Но каннибалы не сдавались. Они уходили от своих домов, собирали банды лихих людей и блуждали вокруг городов, нападая на проезжих не столько ради наживы материальной, сколько ради удовлетворения своей пагубной страсти. Победить это было трудно. Даже тяжкие болезни их не останавливали, поэтому у многих народов распространилось табу на еду. В списке запрещенных продуктов были и люди, кроме умерших своей смертью. Со временем табу ужесточилось.
С приходом христианства само упоминание о каннибализме было запрещено. Человекоядцам придумывали ужасные полусказочные имена, чтобы окончательно искоренить это зло — вурдалак, оборотень, волкодрак, баба-яга, вампир. Все эти сказочные персонажи были придуманы для того, чтобы дать сказочное имя каннибалам, внедрить в сознание, что на такие поступки способны только придуманные злодеи или покойники из другого мира, а никак не добропорядочные, благонадежные граждане. Книги, повествующие о каннибализме, кулинарные рецепты, советы молодым хозяйкам, средства к уменьшению расходов в домашнем хозяйстве как еретические и особо опасные преданы огню. Пережили гонения на каннибализм только некоторые русские и немецкие сказки (например, собранные братьями Грим) и некоторых других народов. В них сохранились упоминания об обычной практике каннибализма. Произошло это по причине изустной передачи сказок, а когда их записывали в 17–18 веке, о каннибализме уже было сформировано негативное мнение.
Так был установлен контроль над каннибализмом. И теперь то, что в древности было делом обычным, что делали родственники, соседи, знакомые, нам людям цивилизованным представляется самым страшным и чудовищным явлением. Со временем люди стали другими, более нежными.
В языке многих народов мира сохранились следы прошлых пристрастий далеких предков. Из глубокой древности идет сравнение человека с пищей с тех пор, когда не был еще установлен контроль над каннибализмом, и люди необдуманно и бесконтрольно употребляли в пищу себе подобных, например: "у тебя щечки, как персики", "красный, как рак (помидор)" и многие другие. "Мой поросеночек" — так и сейчас называют нравящихся людей. Раньше это применялось только к людям, вызывающим аппетит. "Так бы тебя и съел!" — высшая форма восторга. Или: "мой сладенький, моя сладенькая" — здесь незамаскированно говорится о сладости человеческого мяса. И многие-многие другие. Акт каннибализма не только наслаждение вкусом, но и видом, запахом и самое главное — духовное единение. Чего стоит одно только предложение руки и сердца.
Поцелуи влюбленных, поглаживание, покусывание… — это живущее в каждом человеке стремление к полному, абсолютному обладанию — поглощению своего возлюбленного. Сам половой акт является в данном случае временной заменой акта каннибализма, но через некоторое время партнеров вновь тянет друг к другу. Они не могут жить друг без друга, и они подменяют стремление к поглощению иллюзией, временным слиянием тел. Но, совершив каннибалистический акт, они могли бы быть вместе, они не потеряли бы друг друга, они были бы вместе до конца дней. У кого не возникало желания хотя бы раз в жизни съесть хорошенькую женщину?..
— Ну, у кого, хотя бы раз в жизни, не возникало, желания съесть хорошенькую женщину? — спросил Максим, вопреки обыкновению достав новую сигарету и закуривая.
Сергей молча смотрел на Максима. За все время рассказа он ни разу не встал и не прошелся.
— Катастрофа, но идея исчезновения народов оригинальная. Я думаю, тебе нужно написать научный труд, диссертацию защитить. У Фрейда ведь тоже об этом что-то есть, о чем ты говорил, — что человек, съевший часть чужого тела, присваивает его свойства — что, съев своего отца, дети присваивают себе его силу и отождествляют себя с ним, замыкая круг рождений. Они становятся теми, кем были — самими собой. Или что-то вроде этого.
Сергей встал, подошел к окну.
— Ну да, поглощение чужого тела по Стросону равнозначно поглощению чужой индивидуальности. Кусание в детстве, ведь это раннее проявление каннибализма…
— Да! — перебил Сергей. — Действительно, человек часто совершает странные поступки. Будто не он их совершает, а кто-то другой, особенно в нетрезвом виде. Может быть, это и есть те поглощенные моими предками викинги. Вот недавно ко мне модель пришла такая симпатичная, соблазнительная. Так что, ты думаешь, я с ней сделал?.. Как бы не так! Я ее кофе напоил, поговорил о высоком и проводил до дома, как идиот! Еще и руку ей поцеловал при прощании. Ну, мог я такое, по-твоему, вытворить? — Сергей остановился перед огромным зеркалом на стене и уставился на свое отражение. — Ну, мог?! Вот ты мне ответь.
— Это затмение.
— Вот и я думаю, что другой человек во мне такую глупость совершил. По твоей теории народы исчезли от любви.
— Ты совершенно правильно определил, — улыбнулся Максим. — Они исчезли от любви. Человек рождается от любви, и человек исчезает от любви. Круг замыкается.
— Теория твоя интересна, конечно. Но что скажут в ученых кругах? Может быть, тебя ждет всемирная известность. Давай выпьем по такому случаю.
Сергей направился в дальний конец мастерской к сундуку, в котором у него хранились напитки.
Максим рассеянно обвел мастерскую взглядом и тут за огромным пыльным окном отчетливо увидел человеческий силуэт. Человек стоял на высоте двух метров над землей, руки у него были расставлены в стороны, как у распятого. Он покачивался из стороны в сторону, и было заметно, что он с трудом удерживает равновесие.
